Читать книгу - "Грязные войны. Поле битвы - Земля - Джереми Скейхилл"

В ноябре 2001 г. Чейни собрал в Белом доме совещание, на котором должны были быть внесены последние незначительные изменения в подготовленное Эддингтоном и другими юристами распоряжение президента, определявшее, как должен проходить суд над террористами, захваченными в различных странах мира. По традиции на заседание были приглашены юристы «Военного совета», однако высокопоставленных чиновников госдепартамента и Совета национальной безопасности оставили за дверьми^[175]. Пауэлл и юристы Государственного департамента сообщили президенту Бушу, что, по их мнению, в соответствии с Женевскими конвенциями задержанные члены «Талибана» и «Аль-Каиды», во время своего заключения имели право на юридическую защиту и гуманное отношение к себе^[176]. Далее они предупреждали, что, не предоставляя врагам Америки такую защиту, власти ставят под угрозу судьбу американских военных, попавших в плен в ходе боевых действий^[177]. 7 февраля 2002 г. президент Буш принял свое решение. Он подписал другое распоряжение, исходившее из того, что Женевские конвенции «привлекательны только своей стариной» и не применимы к пленным боевикам «Аль-Каиды» или «Талибана», удерживаемым американцами. Распоряжение было выпущено непосредственно после того, как администрация Буша стала направлять лиц, захваченных в Афганистане и других местах в американскую военную тюрьму, расположенную в Гуантанамо на Кубе^[178].

Хотя в начале войны с террором конгресс в основном «спал за рулем», в том, что касалось выполнения его надзорных функций, в администрации понимали, что такая ситуация долго не продлится. К началу 2002 г. на Капитолийском холме уже начали раздаваться голоса, требовавшие, чтобы ЦРУ и администрация информировали их о том, какие тактики используются Управлением при преследовании лиц, подозреваемых в терроризме. Полные детали того, как проводились первые после 11 сентября операции в рамках «Программы Чейни» и кто именно их проводил, скорее всего, никогда не будут полностью раскрыты. «Мы специально держали крайне узким тот круг лиц, которым было известно точное расположение «черных мест». Мы не сообщали об этом в ФБР», — вспоминал Родригес, сотрудник ЦРУ, координировавший их создание и использование^[179]. «Многие, даже сотрудники Управления с высочайшей степенью доступа не знали об этом. Насколько мне известно, об их расположении не информировали даже президента». Родригес добавил, что дело было не в том, что этим высокопоставленным чиновникам не доверяли, «а скорее в том, что им просто не было необходимости это знать».

Стратегии, питавшие развитие этой силы, станут моделью для секретной программы, которая будет выстроена в Пентагоне Рамсфелдом. Он наблюдал, как под руководством Чейни ЦРУ становилось «вожаком стаи» в глобальной войне с терроризмом. Рамсфелд решил порвать с тем, что он называл «практически полной зависимостью Пентагона от ЦРУ» и окружить железным занавесом наиболее деликатные операции самых элитных боевых подразделений Америки^[180]. Этот проект рассматривался в качестве параллельной с ЦРУ разведывательной операции, но также и как наиболее эффективный во всей мировой истории механизм похищений и убийств — механизм, который по самой своей природе не будет подотчетен никому, кроме президента и его ближнего круга.