Читать книгу - "Николай Байбаков. Последний сталинский нарком - Валерий Викторович Выжутович"

Однажды в комнату отдыха, где Байбаков в то время обедал, вошла девушка — новый работник наркомата. Окончив инженерно-экономический институт, она работала референтом заместителя наркома по строительству. Принесла на подпись срочный документ. На вид, рассказывает Байбаков, ей было всего лет двадцать, аккуратная, строгая, но очень миловидная, с умными живыми глазами.

«Чем-то она меня сразу тронула, и я тут же выяснил, что зовут ее Клавой. И вдруг совершенно неожиданно для себя предложил первое, что пришло в голову, — глупее, как говорится, не придумаешь:

— Садитесь, Клава, обедать со мной.

— Нет, нет, что вы! — вспыхнула она.

— Ну, если не хотите обедать, — уже осмелев, сказал я, — тогда вечером приглашаю вас в кино. Пойдете, а?

Она согласилась. И мы стали встречаться».

О встречах замнаркома с сотрудницей аппарата, разумеется, донесли Кагановичу. Тот повел себя неожиданно: приказал управляющему делами достать для Байбакова два билета в театр. После спектакля неопытный ухажер пригласил Клаву в ресторан, заказал кахетинского вина и, собравшись с духом, сказал:

— Вот что, Клава. Нет у меня времени на ухаживания. И если я тебе нравлюсь, то вот моя рука. А если нет, прогони меня сейчас же.

— Можно подумать? — спросила она.

— Можно. Даю тебе полчаса.

На другой день они с Клавой расписались в загсе, а на следующее воскресенье к пяти часам вечера решили созвать на свадьбу родных и друзей. Свадьбу решили устроить в Томилине, на территории дома отдыха нефтяников, где на некотором отдалении от двух больших корпусов находились шесть дач для ответственных сотрудников наркомата, и одна из них была закреплена за Байбаковым.

Поскольку выходные дни у замнаркома не отличались от будней, он с утра отправился на службу, уверенный, что к пяти часам освободится. Но во второй половине дня Каганович вызвал его на совещание. Вот уже и пять часов. Гости собрались. Невеста на месте. Все ждут жениха. А жених продолжает сидеть на совещании. И сидит он на нем, как на горящих углях. Но чтобы подать голос, объяснить, какой сегодня день, попытаться отпроситься по уважительной причине — это для него категорически невозможно! «Ведь обсуждали-то проблемы насущные, от решения которых зависело многое в работе, те, в которых я был кровно заинтересован, и без меня, моих ответов, моих проектов совещание во многом лишалось смысла. Никак не мог я уйти».

Вот пробило шесть часов, а совещание продолжалось. Управляющий делами решился напомнить Кагановичу:

— Лазарь Моисеевич, Байбаков сегодня женится, у него свадьба. Надо бы его отпустить.

— Да? — рассеянно произнес Каганович. — Хорошо. Мы это сделаем. — Он кивнул и тут же продолжил разговор о деле.

Совещание закончилось в семь часов, и только к восьми Байбаков добрался до дачи в Томилине. Гости притомились, устали, но за стол без жениха не садились. И вот, наконец: «Горько!»

«Я выпил рюмку водки, — вспоминает Байбаков, — и сразу же, чего со мной никогда не было ни прежде, ни потом, у меня вдруг зашумело в голове и все поплыло перед глазами:

— Клава, мне плохо… Не могу… Пойду лягу…

— Коля, неудобно, свадьба у нас, гости! — испуганно шепнула она.

— Ты хочешь, чтобы меня пьяным в стельку увидели?»

В дальнейшей жизни столько раз приходилось Байбакову бывать на свадьбах, кричать «Горько!» друзьям и родным, а о своей свадьбе вспомнить было нечего. Потом многие годы он избегал лишней рюмки.

Они прожили вместе 43 года. У них родились дочь и сын. Клавдия Андреевна умерла в 1983 году. Он пережил ее на 25 лет.

На войне моторов

«Воевать без нефти нельзя, а кто имеет преимущество в деле нефти, тот имеет шансы на победу в грядущей войне», — Сталин сказал это еще в декабре 1927 года. А в январе 1941-го, выступая на заседании Главного военного совета, разовьет свою мысль: «Современная война будет войной моторов: моторы на земле, моторы в воздухе, моторы на воде и под водой. В этих условиях победит тот, у кого будет больше моторов».

Что такое «моторы»? Это танки, самолеты и корабли. А им нужно горючее. «Современная война есть война моторов. Но моторы сами по себе — безжизненная сталь. Для того чтобы они работали, приносили пользу, разили врага, нужен бензин. Бензин — кровь самолетов, танков, автомобилей, индустрии. Наши нефтяники оживляют холодную сталь моторов, приводят их в действие. Они дадут фронту столько горючего, сколько нужно для полного разгрома врага», — писала «Правда» 8 февраля 1942 года.

Как первый заместитель наркома нефтяной промышленности СССР Байбаков возглавлял созданный в наркомате специальный штаб, отвечавший за обеспечение воинских частей горючим. «Штабы нашей экономики той поры, — отмечает он в своих мемуарах, — были способны к живому, самому непосредственному взаимодействию с “низами”, чутко реагировали на предложения с мест — с тем расчетом, чтобы все лучшее, что дали народная сметка и инициатива, не пропало и входило в практику немедленно и неукоснительно. <…> Помнится характерная черта такого взаимодействия, проявившаяся уже в первые месяцы войны. Трубные заводы тогда уже перешли на выпуск продукции прямого оборонного назначения. Возникла большая нехватка труб, необходимых для строительства нефтепромысловых объектов. Как быть? Вновь, но уже в обратном направлении, переналадить некоторые производственные мощности? На это нужно время, а строительство объекта не могло ждать. И тут сметливые бакинские нефтяники нашли выход из, казалось бы, тупикового положения. Они предложили, например, снарядить водолазные поиски возле острова Артем, обшарить дно — не на дне ли нужное? Предложение мы одобрили и обеспечили поиски всем необходимым. И в результате со дна Каспия было поднято много железного хлама, включая заброшенный трубопровод. Что в мирное время считалось негодным, теперь оказалось ценнейшим и спасительным. Поднятые со дна моря старые, заржавевшие трубы быстро отремонтировали и тут же с успехом пустили в дело».

Настройка топливной индустрии СССР на «войну моторов» потребовала резкого увеличения добычи и переработки нефти в районах «Второго Баку». Урало-Поволжье и Сибирь должны были к концу 1942 года увеличить добычу в полтора раза по сравнению с довоенным периодом и форсировать строительство нефтеперерабатывающих предприятий. Ставилась задача нарастить поисковые и разведочные работы в районах «Второго Баку».

29 июня 1941 года ЦК ВКП(б) и СНК СССР обратились к партийным и советским органам прифронтовых областей