Читать книгу - "Проклятие дома Виндзоров - Владимир Абаринов"

В апреле 1910 года Эдуард вернулся в Лондон из Биарицца с тяжелым бронхитом. Несмотря на недомогание, он в тот же вечер отправился в Ковент-Гарден на «Риголетто» с Луизой Тетраццини, наутро занялся делами и вообще не отменил ни одной встречи, хотя и чувствовал боль в сердце. Наконец 6 мая к вечеру король совершенно обессилел и, тем не менее, долго не соглашался лечь в постель. Последней новостью, которую он услышал, было сообщение о победе его лошади на скачках в Кэмптоне, которое принес наследник принц Джордж. «Очень рад», – сказал король, и это были его последние слова. Ему было 68 лет.

«Я потерял своего лучшего друга и лучшего из отцов», – записал в своем дневнике Джордж, превратившийся в Георга V.

Принц-потрошитель

Эдуарду VII должен был наследовать его старший сын Альберт Виктор – Эдди, как звали его в семье. Эдди родился семимесячным. Следствием недоношенности считается его болезнь, которую называли тогда по-французски – petit mal, «малые припадки». Это легкая форма эпилепсии. Больной внезапно на несколько секунд цепенеет; его взгляд устремлен в одну точку, он не реагирует на внешние раздражители, его сознание отключается. О своем припадке больной не помнит и, как после стоп-кадра, продолжает прерванный жест. От матери Александры Датской он унаследовал нарушения слуха, которые со временем могли развиться в полную глухоту.

Принц Эдди не блистал интеллектом и при учебе не мог сосредоточиться. Воспитывался он вместе со своим братом-погодком Джорджем, уменьшительным домашним именем которого было Джорджи. Мальчикам повезло с родителями. Их отец, принц Уэльский, будущий Эдуард VII, сам воспитанный в чрезвычайной строгости, был более чем снисходителен к собственным детям. Королева Виктория была недовольна таким либерализмом и не раз сокрушалась невоспитанностью и необразованностью внуков.

Хотя Эдди был старше Джорджи, лидером в этой паре был младший брат. В его отсутствие Эдди совсем терял интерес к жизни, впадал в апатию. Поэтому было решено не разлучать братьев. Осенью 1877 года 13-летний Эдди и 12-летний Джорджи были зачислены кадетами на учебный корабль «Британия», построенный еще при адмирале Нельсоне, и на два года оказались в спартанской обстановке, лишенные всяких привилегий, за исключением отдельной каюты на двоих. Режим на борту был строгим, а ровесники не питали к принцам ни малейшего пиетета. «Нравы там царили весьма жестокие, – рассказывал на склоне лет младший брат, – и спуску нам никто не давал – напротив, другие мальчики старались доставить нам побольше неприятностей на том основании, что потом они не смогут этого сделать. Кадеты часто дрались, и по тамошним правилам ты должен был обязательно принять вызов, если он сделан. Так вот, меня заставляли вызывать на поединок мальчиков побольше – я тогда был ужасно маленьким – и потому время от времени я получал основательную взбучку».

Когда срок обучения подходил к концу, встал вопрос, как быть дальше. По традиции принцам следовало продолжить военно-морское образование и отправиться в дальние плавания, но что если корабль потерпит крушение? В этом случае престол лишится сразу двух наследников. Вопрос обсуждался на высшем уровне с участием королевы, премьер-министра и первого лорда Адмиралтейства. В конечном счете было решено, что ближайшие три года принцы проведут на борту корвета «Вакханка».

Дабы мальчики не набрались дурного влияния от моряков, известных грубостью нравов, команду, включая капитана, сформировали почти сплошь из отпрысков аристократических семейств. В сентябре 1879 года корвет вышел в Средиземное море в составе эскадры Королевских ВМС.

За три плавания на «Вакханке» Эдди и Джорджи увидели всю Британскую империю – от Фолклендских островов до Австралии, от Фиджи до Южной Африки, а кроме того – Китай, Японию, Грецию, Святую Землю. Однако увеселительной поездкой эти плавания не назовешь. «Вакханка» участвовала в операциях англо-бурской войны, а затем по дороге из Южной Африки в Австралию, за сотни миль от ближайшего порта, попала в жестокий шторм, получила серьезные повреждения, стала неуправляемой и на трое суток была потеряна эскадрой.

Принцы-гардемарины пережили немало приключений, видели даже «Летучий голландец» близ мыса Доброй Надежды – ровно в том месте, где спустя 60 лет, во время Второй мировой войны, его увидели другие английские моряки, а находившийся на борту писатель-маринист Николас Монсеррат описал видение. Мать, как могла, следила за возмужанием сыновей. Когда какая-то газета сообщила, что во время стоянки на Барбадосе принцы сделали себе по местному обычаю татуировки на носу, Александра написала Джорджи гневно-насмешливое письмо: «Как же ты дал татуировать свое бесстыжее рыло?» Воспитатель принцев преподобный Джон Дальтон заверил принцессу, что носы у принцев «так же девственно чисты, как и в день отплытия». Но на других частях тела братья татуировок себе понаделали, как и полагалось настоящим морским волкам.

Оба вернулись домой возмужавшими и много повидавшими, но так и остались малообразованными. Едва ли братья прочли хоть одну из трагедий Шекспира. Младший до конца жизни говорил и писал с грубейшими ошибками и так и не научился сносно говорить ни по-французски, ни по-немецки. Принцам не хватало манер, умения поддерживать беседу, художественного вкуса. В высшем обществе они выглядели неотесанной деревенщиной. Говорят, принц Джордж, уже став королем, за столом по юношеской привычке выковыривал из бисквита несуществующего таракана. Его старший брат, не преуспев ни в науках, ни в искусствах, ничем особенно не интересуясь, постепенно приобрел светский лоск и элегантность.

Братьям все же пришлось расстаться. Джордж продолжал военную карьеру, а Эдди отправили учиться в Кембридж. Толку из этого не вышло. Один из преподавателей писал о нем так: «Он едва понимает значение слов и поэтому толком не может даже читать». В конце концов наследник был зачислен в гусарский полк. Это поприще ему понравилось. И хотя он так и не стал образцовым офицером, в полку его любили за добродушие и скромность.

Наследнику шел 26-й год, когда по Лондону поползли скандальные слухи о его образе жизни. В июле 1889 года лондонская полиция накрыла подпольный бордель для гомосексуалистов. В викторианской Англии гомосексуализм был уголовным преступлением. На допросах от мужчин-проституток требовали назвать имена клиентов. Всплыли имена с высокими титулами. Среди посетителей заведения оказался будто бы и принц Эдди. Обвинение это не доказано и никакими документами не подтверждено. Однако непреложный факт состоит в том, что отец Эдди принц Уэльский вмешался в ход расследования, и в итоге никто из высокопоставленных клиентов борделя наказан не был.

Некоторые биографы категорически отрицают однополую ориентацию Эдди. Другие говорят, что принц, возможно, был бисексуален – во всяком случае, дамами он тоже весьма интересовался. Одно время братья спали с одной и той же дамой-содержанкой, которую называли шлюхой.

Но были обвинения и похуже.

* * *

Осенью 1888 года в лондонском районе Уайтчепел неведомый маньяк совершил серию зверских убийств, жертвами которых во всех без исключения случаях стали нищие проститутки. Точное их число не известно. Обычно говорят о пяти, но некоторые исследователи доводят цифру до двузначной за счет убийств, совершенных до или после уайчепельской серии в других местах или даже странах.