Читать книгу - "Кавказ без русских: удар с юга - Валерий Коровин"

Однако некоторые исследователи того периода связывают начавшийся отток главным образом с исчерпанием возможностей экстенсивного развития региона, мощный старт которому был задан на первых этапах советского государственного строительства. С этого же времени дают о себе знать предпосылки, позже оформившиеся в явные этнократические тенденции в искусственно созданных в первые годы советской власти «национальных» образованиях. Так, автор доклада «Современные миграции на Кавказе в контексте процессов этнической концентрации» Александр Искандарян отмечает: «Ещё с советского времени на Кавказе началась кристаллизация будущих этнократий. Внутри советского общества вызревали некие зачатки будущих национальных государств, подспудно происходило формирование государственных языков, элитных групп и идеологий, шла этническая гомогенизация населения. Этот процесс, прошедший бурный и кровавый период и продолжающийся по сей день, абсолютно уникален в истории Кавказа»^[56]. Сам этот процесс стоит обозначить как искусственную политизацию традиционных этносов и народов.

Одним из первых тревожных сигналов в этом отношении стали чеченские волнения 1958 года, произошедшие сразу после хрущёвской реабилитации и имевшие явную этническую природу. В августе 1958 года в течение трёх дней происходили массовые столкновения в Грозном и его окрестностях, которые были спровоцированы убийством русского. Эти события уже тогда наглядно продемонстрировали, что политизация этносов как фактор присутствует в советской действительности и его игнорирование сулит самые тяжкие последствия. С этого же момента отмечается постепенное сокращение доли русского населения Чечено-Ингушетии, которое к 1970 году составило 14,5 %^[57]. Но наиболее интенсивное вытеснение русских с Кавказа, в результате которого численность русских стремительно пошла на убыль, началось с конца 1970-х годов. По мнению главного научного сотрудника Комплексного научно-исследовательского института имени Х. И. Ибрагимова РАН Вахита Акаева, связано это было с тем, что процесс индустриального развития, и, как следствие, экономического роста начал стагнировать. «Чеченцев в Грозном было в 2,5 раза меньше, чем русского населения. 401 тысяча населения была по переписи к 1989 году, из них 250 тысяч было русских, 101 тысяча была чеченцев, 19 тысяч было ингушей, а остальных — незначительно. Миграция русских из Чечни началась тогда, когда добыча нефти в Чечено-Ингушетии в целом упала с 23 млн тонн в год до 8 млн тонн. С оттоком русских начался спад. Именно поэтому в Чечено-Ингушетии первыми руководителями республики никогда не ставился чеченец. Когда избрали чеченца Завгаева — это послужило сигналом для начальников, номенклатуры, которые подчинялись центру — номенклатуре ЦК КПСС. В Грозном функционировали предприятия союзного значения, и эти люди [которые там работали] потихонечку стали перемещаться в другие места, там находить себе работу, а за ними потянулись и другие. Война же довела ситуацию до логической концовки. В итоге промышленность полностью уничтожили», — отмечает Вахит Хумидович^[58].

По официальным данным, в период с 1979 по 1989 года численность русского населения на Северном Кавказе уменьшилась на 187 тыс. человек, что представляло примерно одну пятую исходной численности русских в регионе^[59]. Однако действительно переломной ситуация стала после распада СССР. То, что начало происходить на Северном Кавказе с конца 1980-х и достигло пика в 1990-е, — продолжается до сих пор. Если в период с середины 1960-х до конца 1980-х речь шла о сокращении русского населения Северного Кавказа в среднем на единицы процентов в год, то в последующий период сокращение числа русских, прежде всего за счёт миграции, приобретает массовый характер. На сегодня русские являются тем народом, чья миграция с Северного Кавказа наиболее массова. Именно русские преобладают в составе вынужденных переселенцев и беженцев — 58,7 % на Северном Кавказе и 69,9 % по России в целом^[60].

Современные социологические опросы показывают, что в среднем треть опрошенных из числа русского населения по сей день склонны к отъезду из республик Северного Кавказа. Так, 31 % русских жителей Нальчика (Кабардино-Балкария) хотят уехать в другой российский регион, в то время как среди кабардинцев и балкарцев таких только 9 %. Во Владикавказе о желании покинуть Северную Осетию заявляют 17 % русских и 9 % осетин, в Майкопе — 28 % русских и 1 % адыгейцев. Значительная часть русских считает складывающиеся в регионе межэтнические отношения неудовлетворительными. В Ингушетии так считает половина из оставшихся русских и только 9 % ингушей. В Карачаево-Черкесии — четверть русских, 8 % карачаевцев и 11 % черкесов.

Помимо прочего, русское население Северного Кавказа открыто говорит об ограничении своих прав. В Ингушетии об этом говорят 57 % русских и 25 % ингушей; в Чечне — 40 % русских и 21 % чеченцев; в Кабардино-Балкарии — 29 % русских, 9 % кабардинцев и 21 % балкарцев; в Дагестане — 17 % русских и 13 % дагестанцев. Во Владикавказе о неравенстве для разных этносов в возможности получения высшего образования заявили 54 % опрошенных русских и 25 % осетин; в Грозном — 40 % русских и 17 % чеченцев; в Назрани — 43 % русских и 16 % ингушей; в Нальчике — 54 % русских, 56 % балкарцев и 25 % кабардинцев. Об этническом неравенстве при трудоустройстве заявляют 56 % русских в Карачаево-Черкесии; в Чечне — 79 %; в Кабардино-Балкарии — 73 %; в Адыгее — 68 %. О связи своего этнического происхождения с тяжелым материально-экономическим положением заявляют 18 % русских Карачаево-Черкесии, 20 % русских Дагестана. Две третьих русских Северного Кавказа заявили о неравенстве по этническому признаку в вопросе о возможности быть избранным или назначенным на руководящие посты, а более 13 % назвали себя жертвами унижения или оскорбления на основании своей русской или православной идентичности^[61].

Следует сразу оговориться: речь здесь идёт именно о ситуации на российском Северном Кавказе, хотя описанные тенденции и сходны с теми, что проявляют себя и в бывших советских республиках. Что, впрочем, даёт повод говорить и об административном устройстве РФ — как одном из факторов, способствующих отчуждению Северного Кавказа от России в результате постепенного превращения когда-то номинальных «национальных республик» в подобия суверенных национальных государств. В некотором смысле тот факт, что за обозреваемый период наша страна в результате распада СССР изменила свой административно-территориальный статус, является лишь формальным выражением «центробежных» политических тенденций, идущих рука об руку с описываемыми демографическими процессами.