Читать книгу - "Черный лебедь мирового кризиса - Михаил Хазин"

Отметим, что именно по этой причине так воют о мифической «русской угрозе» проамериканские (а точнее, поставленные «финансистами») нынешние элиты стран Восточной Европы. В этом смысле, кстати, очень показательна позиция венгерского лидера Орбана, который никакого давления не боится и, соответственно, про Россию ничего плохого не говорит. А вот нынешние политические элиты других стран Восточной Европы в иной позиции: они не мифического российского вторжения боятся, а того, что в результате поражения их старших партнеров в битве с «изоляционистами» их самих погонят с насиженных мест! При этом дело даже не в том, что они лишатся «кормушки»; совершенно очевидно, что новые власти этих стран начнут антикоррупционные расследования, и нет никакой гарантии, что новые власти США будут их защищать. В конце концов, для Трампа они всего лишь представители его врагов. В лучшем случае те из них, кто является американскими гражданами, будут сидеть в американской тюрьме.

Это, повторю еще раз, позиция пассивная. И в рамках такой позиции, теоретически во всяком случае, «финансисты» могут, скажем, через четыре года взять реванш. А то и уговорить Путина не принимать жестких мер в отношении своих представителей. Беда «финансистов» состоит в том, что у Трампа есть и конструктивный сценарий. Дело в том, что любой реванш возможен только в том случае, если общая модель (выстроенная на основе доминирования финансового сектора) останется неизменной. А никаких альтернативных вариантов у Трампа пока нет.

Точнее, она ограничивается идеями Рона Пола о повышении учетной ставки ФРС до значений, при которых все «паразиты», живущие на эмиссии (в том числе и транснациональные банки), умрут, предприятия и домохозяйства пройдут через банкротства и, очистившись от долгов (напомню, что это у нас банкротство — уничтожение предприятий, а в США все ровно наоборот, там закон защищает реального производителя), экономика «оттолкнется от твердого дна» и начнет рост. Причем путем все того же ускоренного роста финансового сектора, поскольку альтернативной модели просто нет. Так что «финансисты» резко ослабнут, но в рамках сохранения модели смогут сберечь некоторые свои возможности.

Отметим, что сама по себе эта идея вполне разумна (особенно в части списания долгов домохозяйств), если бы ее осуществить в начале 90-х — цены бы ей не было! Но сейчас она приведет к такого масштаба спаду, что мало не покажется! И что будет «отталкиваться» — уже большой вопрос. Впрочем, для американских экспертов это не доводы — они с нашей теорией кризиса не совсем согласны. Но есть одна возможность, которая позволит положение несколько выправить: если ситуацию затянуть, то можно попытаться в противовес спаду организовать рост. Только на других принципах, не за счет эмиссионного стимулирования спроса.

Беда в том, что в мире нет не то что альтернативной модели экономического роста, нет даже научного языка, на котором можно было бы попытаться даже не разработать альтернативную модель, а хотя бы описать текущую ситуацию. Кризис длится уже почти 8 лет, а объяснить его экономический мейнстрим не может. Причины этого описаны в рамках нашей теории, но нужно сказать еще несколько слов на эту тему. Дело в том, что после того, как «финансисты» стали полностью доминировать в мировой элите с конца 70-х годов (40 лет прошло, между прочим два поколения), они сумели полностью перестроить экономический дискурс так, что доминирование финансовой составляющей воспринимается как само собой разумеющееся.

Иными словами, все, кто учился экономике в последние 40 лет, будут автоматически раз за разом повторять положения о доминировании в ней финансового сектора. Более того, они и действия свои будут выстраивать в рамках этого базового тезиса (как там говаривал незабвенный Виктор Степанович Черномырдин? «Хотели как лучше, получилось как всегда?» Или «Какую партию ни строим, получаем КПСС!»). Что, разумеется, «изоляционистов» устроить не может категорически. И единственной альтернативой этому почти тотальному доминированию финансового мейнстрима являются те экономические школы (выстроенные на базе политэкономии), которые еще остались в России.

Собственно, у нас, в России, даже теория кризиса есть, причем написанная почти за 10 лет до начала самого кризиса. Но проблема в том, что эти школы и эта теория сегодня не готовы к широкому распространению — их еще нужно для этого адаптировать. В частности, эту теорию никак нельзя использовать на практике, она пока существует только для теоретиков-макроэкономистов. Но она есть!

И именно наличие этих экономических школ делает Россию крайне интересной для той части мировой элиты, которая всерьез решила потеснить «финансистов» на мировом олимпе. Это очень серьезный козырь, поскольку никакой другой базы для перехода от пассивного сценария борьбы с «финансистами» («их нужно убрать, потому что они очень плохие») к активному («нас нужно поддержать, потому что мы точно знаем, что нужно делать, чтобы стало лучше!») просто не видно! Если провести историческую аналогию, то это вариант перехода от ситуации, когда никто не готов брать на себя ответственность в России после Февральской революции, к ситуации, когда Ленин в ответ на вопрос: «А есть ли вообще партии, которые готовы взять власть?» (то есть ответственность) — ответил: «Есть такая партия!» По поводу самого сценария сегодня ведется много споров, но то, что тот, кто такой сценарий предъявить готов, выглядит в глазах любого общества намного сильнее тех, кто его не имеет, очевидно.

Таким образом, ликвидация «либеральной диктатуры» станет возможной для политической элиты нашей страны после прихода к власти условного Трампа, поможет ей не только усилить собственное положение внутри страны, но и получить серьезные козыри для более или менее равноправных переговоров с внешними контрагентами. То есть та задача, которую сегодня Путин пытается решить явно неподходящими методами (силовым принуждением Запада к сотрудничеству), может в этом случае быть решена способом конструктивным и куда более эффективным.

И в этом случае не только появится база для долгосрочного и взаимовыгодного сотрудничества с серьезными партнерами, но и решится проблема, возникшая после 1917 года, когда Россия лишилась своего представительства в мировой элите! Право слово, за такой результат стоит побороться!

На этом прогноз для России, в общем, заканчивается. Он опять не включает в себя рассуждения о ценах на нефть и курсе рубля (впрочем, о нефти я писал в прогнозе для мировой экономики, а курс рубля настолько зависит от привходящих, в том числе чисто субъективных, факторов, что делать его со стороны экономиста было бы несколько самонадеянно), но описывает скорее фундаментальные факторы, которые будут определять поведение крупнейших элитных групп, формирующих сегодняшнюю повестку дня для России. На всякий случай повторю основные положения прогноза: экономика будет падать, жизненный уровень населения тоже, угроза административного коллапса нарастает. Руководство правительства и ЦБ не просто тотально некомпетентны, но и вообще не рассматривают проблемы экономики России как первоочередные. При этом к концу года могут возникнуть условия, которые принципиально изменят внешний фон, в котором существует наша страна, и, теоретически, мы сможем наконец разрушить ту базовую модель, которая уже 25 лет тянет нас в пропасть.