Читать книгу - "История Израиля. Том 3 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1978-2005 - Говард Морли Сакер"

Буш заявил: “Я призываю палестинский народ избрать новых лидеров, из числа тех, кто не запятнал себя террором”. Многие члены коалиции Шарона оказывали на премьер-министра давление, призывая покончить с Палестинской автономией, закрыть канцелярию в Рамалле, арестовать Арафата и выслать его за пределы Палестины. У Шарона, несомненно, имелось сильное искушение последовать этим призывам. Он был по-прежнему решительно настроен против соглашений “Осло”. За год до того, весной 2001 г., по следам тегеранской “Международной конференции в поддержку интифады” Шарон сказал в одном из интервью, что максимум, на что он готов, — это признать ограниченную, демилитаризованную палестинскую “структуру” на площади, не превышающей 42 % территории Западного берега и 70 % сектора Газа, — примерно то же предлагал палестинцам Нетаниягу (хотя Барак впоследствии был готов на более щедрые уступки).

И все-таки Шарон не решался ни полностью отбросить положения соглашений “Осло”, ни отвергнуть постоянно повторяемые президентом Бушем заявления относительно будущего палестинской государственности. И причиной этому были, разумеется, не осторожные и мягко сформулированные заявления, исходящие из Вашингтона, и уж тем более не отсутствие поддержки в самом Израиле. Еще летом 2001 г., когда Шарон ужесточил силовую реакцию на теракты, опросы общественного мнения показали, что его политику одобряют 62 % респондентов — беспрецедентно высокий показатель. И тем не менее Шарон не хотел рисковать участием Израильской партии труда в его правительстве национального единства. Министр иностранных дел Шимон Перес, человек с богатым дипломатическим опытом, понимал лучше Шарона всю важность общественного мнения в зарубежных, и особенно европейских, странах. Перес регулярно предупреждал Шарона, что ошибочно было бы полагаться исключительно на политику силы, и уж тем более пойти на принятие мер против Арафата лично — это могло привести к еще более единодушному осуждению Израиля в Европе. Ко всему прочему, это могло способствовать и дальнейшей эскалации террористической деятельности. “Даже допустим, что нам удалось ликвидировать Арафата, — говорил Перес. — А что потом? При всем при том, Арафат — это все-таки палестинец, признающий существование на карте Иордании и Израиля. А на его место придут люди “Хамаса”, “Исламского джихада” и “Хизбаллы””.

И предостережения министра иностранных дел были, несомненно, обоснованными. После того как Арафат оказался блокированным в Рамалле, а деятельность его администрации парализована, власти Палестинской автономии оказались не в состоянии предоставлять населению самые элементарные и необходимые услуги. Канализация не функционировала, закон и общественный порядок постоянно нарушались, а в сфере образования и здравоохранения Арафат был вынужден полагаться на посредничество “Хамаса” и “Исламского джихада”. В июле 2002 г., впервые за все восемь лет существования Палестинской автономии, тысячи жителей Газы вышли на улицы, требуя от властей предоставить им работу. Лишившись рабочих мест в Израиле, 65 % населения сектора оказалось не в состоянии содержать свои семьи. Население протестовало также против беззакония и коррупции палестинской администрации. Газеты призывали к немедленному проведению реформ. Террористы-самоубийцы из “Хамаса” и “Исламского джихада” к этому времени пользовались в Газе и на Западном берегу популярностью, сравнимой разве что с популярностью рок-звезд, — да к тому же социальные службы этих организаций сумели заполнить тот вакуум, который образовался из-за бездействия властей Палестинской автономии.

Помимо всего прочего, становилось все более очевидным, что решение Шарона закрыть пограничные КПП и не допускать в Израиль арабских рабочих негативно сказывается на состоянии не только палестинской экономики, но и важных отраслей экономики израильской. Строительная индустрия Израиля, равно как и — в значительной степени — сельское хозяйство, зависели от палестинской рабочей силы. В июле 2001 г. Банк Израиля сообщил, что иностранные капиталовложения в стране на протяжении первых пяти месяцев текущего года сократились на 59 %, с 5,3 млрд долларов за аналогичный период 2000 г. до 2,2 млрд долларов. За тот же период сократилось на 55 % число иностранных туристов, напуганных террором. Правительственная политика в отношении палестинцев, утверждали Перес и другие министры от Израильской партии труда, должна основываться на разумном сочетании кнута и пряника; Шарон же, фактически подвергнув территории новой оккупации, нарушил этот баланс.

Новые выборы: Шарон сохраняет народную поддержку

По мере того как операция Шарона “Защитная стена” набирала силу, усиливалась и оппозиция со стороны израильского левого лагеря, становясь все более резкой и решительной. Наконец, в ноябре 2002 г., центральный комитет Партии труда, при неохотном согласии Переса, проголосовал за выход партии из состава правящей коалиции. В качестве причины такого шага было названо сокращение государственного бюджета, приведшее к значительному урезанию социальных пособий. При этом две ортодоксальные партии, чей электорат в значительной мере зависел от такого рода субсидий, также покинули коалицию. Однако подлинной причиной ухода Партии труда в оппозицию было ее решительное несогласие с политикой премьер-министра, который был настроен на еще более активное применение военной силы против палестинцев. Во всяком случае, Шарон, утративший большинство в кнесете, был вынужден объявить о новых выборах, назначив их на 28 января 2003 г., то есть почти за два года до срока истечения полномочий его правительства.

Теперь Израильской партии труда предстояло решить главную задачу — выбрать нового председателя, который смог бы привести партию к победе на выборах. На этот раз возродившееся из небытия левое крыло партии, возглавлявшееся Иоси Бейлином, остановило свой выбор на Амраме Мицне, пользовавшемся всеобщим уважением мэре Хайфы. Мицна был урожденным израильтянином, в прошлом кибуцником и генерал-майором в отставке — вряд ли можно было найти другого кандидата, обладавшего такими же достоинствами, политическим опытом и компетенцией в сфере безопасности. Однако по сравнению с харизматическим, легендарным Шароном Мицна был почти неизвестен израильтянам, а его примирительное отношение к палестинцам, тем более на фоне переживаемой страной вспышки насилия, было столь же мало популярным в народе, как и формула мира, выдвинутая Бараком за два года до того. Выступая перед различными аудиториями и перед телекамерами, Мицна дал ясно понять, что он поддерживает идею отделения от палестинцев в максимально возможной степени. Он намеревался эвакуировать все поселения в Газе, при наличии официального соглашения или без такового, а также все поселения на территории Западного берега, находившиеся в непосредственной близости к Зеленой черте. Что же касается Иерусалима, то еврейские районы он собирался оставить под израильским суверенитетом, при этом передав, однако, районы с преимущественно арабским населением под управление палестинских властей. В декабре 2002 г., за месяц до выборов, Мицна счел возможным объявить о своем намерении возобновить переговоры с палестинцами с того момента, на котором остановились Барак и Арафат в Табе накануне выборов 2001 г. (Гл. XXXVI. Клинтон: прощальное ближневосточное выступление). Последнее заявление было воспринято значительной частью израильских избирателей как подтверждение их опасений, что руководство Партии труда намерено пойти на уступки палестинцам.

И в самом деле, какие бы критические замечания ни высказывались