Читать книгу - "NWT. Три путешествия по канадской Арктике - Виктор Ильич Боярский"

Вчера после танцев силами команды был дан ужин в честь моего прибытия. Традиционное блюдо – рагу из мяса молодого карибу с моими любимыми макаронами – было усилено бутылкой водки «Абсолют», бутылкой джина «Бифитер» и упаковкой японской рисовой водки сакэ. Самое удивительное, что все это было выпито, причем женщины, и в особенности Такако, выпивали на равных с нами, что убедительно подтверждало их желание и готовность стать полноправными членами нашей команды.

Меня поразила непринужденность и, я бы даже сказал, легкость, с которой женщины расправлялись с такими серьезными противниками, как водка и джин. Явно чувствовалась «русская школа», полный курс которой Такако могла пройти только во время экспедиций с нашей «Метелицей» – на сакэ подобного уровня достичь было немыслимо. Единственным, о чем мне пришлось пожалеть потом, было то, что пришлось для поддержания высокого темпа соревнований нарушить старое правило о недопустимости понижения крепости напитков в процессе. Это нарушение, как и можно было ожидать, вызвало легкую головную боль и полное отсутствие аппетита утром.

Состав стартовых двоек был определен таким образом: я буду в палатке с Ульриком, Такако – с Джулией, Уилл – с Мартином. Определенные сомнения вызывало решение проблемы совместимости единовременного исполнения протокольных мероприятий по утрам в нашем смешанном коллективе. Опытный Уилл успокоил: «Нет проблем, просто все стараются немного подальше отойти для совершения этих дел и усиленно делать вид, что не замечают друг друга!». Посмотрим, удастся ли мне не заметить всего этого безобразия и буду ли я сам незамеченным?

Но это, наверное, не так, в общем-то, и важно.

13 апреля

Как будто не прошло и года

С момента наших прошлых встреч.

Мороз и ветер! Что погода,

Когда палатка есть и печь,

Когда опять простор бескрайний,

В котором нету ни следа,

И мысли лыжи обгоняют,

Стремящиеся в никуда.

И опять мы с Ульриком сидим в палатке после целого дня на лыжах. Как будто и не прошло года с прошлой экспедиции. Прошли, между прочим, сорок два километра – не так-то плохо для начала! Стартовали при большом стечении народа и обстоятельств.

В эту, последнюю ночь перед стартом мне не спалось. В конце концов, устав бороться с бессонницей, примерно в половине пятого я встал и поставил греться чайник. Потихоньку подошли остальные, и мы плавно, не торопясь, начали собираться. Пришел не участвовавший во вчерашних соревнованиях в «Абсолютной» весовой категории продрогший и заиндевевший Уилл. Он провел ночь с собаками наедине, а поскольку будить теперь было уже некого, Уилл лишился возможности с самого утра продемонстрировать нам свою предводительскую мощь и командный голос, а потому изменил направление удара и на правах крестного отца и возвращенного в лоно воспитателя молодежи приготовил всем овсяную кашу. С добавлением сухофруктов она кое-как прошла.

Примерно в половине восьмого мы с Ульриком несколько раз съездили на снегоходе к стоянке собак, отвозя постепенно все снаряжение, причем сани загружали доверху, а я сидел поверх всего, изо всех сил стараясь не выпасть на повороте, когда мы неслись вниз по заснеженной улице (вспомнил замечательную чеховскую фразу: «На обратном пути из церкви отец выпал из саней – так стремителен был бег коня…»). Мне удалось удержаться, хотя самочувствие мое после вчерашнего было, наверное, под стать самочувствию чеховского отца, да и бег снегохода Ульрика был не в пример конскому резвей.

Мороз и свежий ветер окончательно привели меня в чувство и восстановили утерянное было в связи с потреблением сакэ походное настроение.

Ветер в это раннее утро был достаточно свежим и все время исхитрялся дуть в лицо. Мороз был под 30 градусов, и неудивительно, что довольно прохладно было ездить верхом на санях. Однако в конце концов мы все свезли. Вскоре подошли остальные участники и разобрали все снаряжение по своим саням и палаткам.

Наш отъезд был, несомненно, событием в этом еще не совсем очнувшемся после долгой холодной зимы небольшом поселке. Первыми, как им и положено по статусу, к нам стали стекаться местные ребятишки. Им даже не пришлось удирать с уроков – от занятий их освободили. Пришло несколько классов с учительницами, и все с интересом наблюдали за тем, как мы собираемся.

Особенно всем нравились наши собаки. А когда Саус, известный своими дурными повадками задираться по поводу и без такового, набросился на своего товарища по команде – тут вообще восторгу не было предела. Собак мы разняли с трудом.

Примерно в половине десятого мы наконец тронулись. (Предводитель оказался достаточно реалистичным в своих оценках времени, необходимого нам на сборы.) Ветер, к счастью, оказался практически попутным, хотя в наших путешествиях это случается очень редко. Он задувал с востока – северо-востока, то есть почти нам в спину, если идти соответственно на запад – северо-запад, куда мы и должны были двигаться. Если же приходилось немножко маневрировать, поворачивая к северу, то ветер чувствительно обжигал правую щеку.

Собаки после хорошего отдыха тянули нарты исправно и с энтузиазмом. Мы шли впереди с Ульриком сначала по следу снегохода, оставленному кем-то из местных охотников, а затем, когда он свернул, по целине.

Постепенно наша процессия растянулась. Такако и Мартин шли вторыми, а замыкали Уилл с Джулией, отставая все сильнее и сильнее. Приходилось нам останавливаться и их поджидать.

Несмотря на то что, по словам местных охотников, местность, где мы сейчас находились изобиловала всякого рода дичью, никакой живности, если не считать нас, вокруг не было. Нас окружала заснеженная тундра – зима была в полном разгаре. Торчавшие из-под снега скальные выступы угольно-черного цвета придавали этому лунному пейзажу какую-то мрачную торжественность. Некоторые из скал вздымались на высоту до 100 метров.

Мы старались держаться западного направления. Однако рельеф оказался сильно пересеченным, и нам периодически приходилось преодолевать затяжные подъемы, которые непросто давались нашим собакам из-за перегруженных, как это обычно бывает в начале маршрута, нарт. По этой причине мы решили изменить маршрут и направились к реке с пиратским названием Ричардсон-Ривер, чтобы продолжить движение по ее льду. Подобный маневр много раз оправдывался в наших предыдущих путешествиях по канадской тундре.

В результате к половине шестого мы вышли на небольшое озерцо и разбили лагерь. Дальше идти не хотелось, потому что мы не знали точно, где находимся, да и подустали – день был очень длинным.

Опыт предыдущих экспедиций давал о себе знать –