Читать книгу - "Великая Река: Зелёный рассвет - Токацин"

у Астанена не складывалось в Энергине… Речник спросил, кто из правителей в Замке сейчас, и услышал, что все под землёй, как и маги… и даже Морнкхо покинул Замок и за Речниками отправился в подземный лагерь. А это уже ни в какие ворота не лезло! Того и гляди, кимеи пойдут воевать с Инальтеками… Неужели там такая беда?

Фриссгейн понимал уже, что без него в Энергине тоже не обойдутся, но лететь к Инальтекам с обгрызенными и потрескавшимися мечами? Так что он пошёл на Склад – там, среди прочего, был запас стеклянного оружия для тех Речников, кто не слишком привередлив. Стеклянный Город платил часть налогов этими мечами и кинжалами, Речники могли брать их – если не для продажи – совершенно бесплатно.

На Складе было так же тревожно и людно – десять служителей, открыв нараспашку двери, выносили наружу охапки оружия и утаскивали в сторону драконьего двора. Указания им давал высокий седой Речник с иссечённым шрамами лицом. Фрисс узнал его – это был Кестот Ойя из Нэри-Кема, один из командиров Реки, прошедший десятки войн с демонами и людьми и без крайней необходимости в Замок не приходивший. Кладовщик Кимлан скромно прятался в углу, Фрисс, не желая мешать Кестоту, подошёл к нему и тихо спросил, остались ли на Складе мечи. Посмотрев на рассыпающееся оружие Речника, Кимлан присвистнул и попросил не забирать его – будет что показать гостям! Фрисс покосился на три оставшиеся пары мечей и стал выбирать оружие по руке, и тут Кестот заметил его.

- Кажется, это ты Речник Фриссгейн. Колдун-южанин хотел чего-то от тебя… но это уже неважно. Ты чуть ли не последний, кого я нашёл. Времени мало, полетишь со мной на драконе. Что с твоим оружием?

- У крыс Старого Города зубы прочнее мечей. Обгрызли, - коротко ответил Фрисс, забирая новую пару мечей себе. – Я только что оттуда. Что слышно из Энергина, Речник Кестот?

Старший Речник сквозь зубы помянул Вайнега, отступил на шаг и пристально посмотрел на Фрисса.

- А, ты же друг сарматов. С возвращением из паутины Сиджена… Из Энергина, как говорят колдуны, движется смерть. А если без красот – не видел ещё Инальтеков в такой силе, уверенности и отваге. А у нас нет ни Ожерелья Богини, ни защиты колдунов, ни намёка на храбрость. Если бы не тхаккур Хьяктамлона и Фианнег со своими демонами… Кимлан, давай сюда свои листы, нам пора улетать. Фриссгейн, расскажу по дороге, меня ждут.

Они быстро вошли за ограду драконьего двора – там служители уже погрузили оружие на последнего дракона, оставшегося у Замка. Больше никого во дворе не было, не считая Нильгека – он сидел на ограде и смотрел на дракона с тоской. Он даже слова не сказал, когда Речники собрались лететь вдвоём, хотя груз и так был немал.

- Вернитесь живыми, - прошептал драконий маг, когда Кестот и Фрисс миновали его.

- Вернёмся. За Замком присмотри, ты тут единственный колдун, - ответил Старший Речник. Дракон тяжело вздохнул, размял крылья и оторвался от земли. Фрисс гадал, чем-то встретит его Энергин… так и швыряет – из огня да в полымя. Отчего вдруг так усилились Инальтеки?! Не в первый же раз воюет с ними Река…

- Где сейчас лагерь? Куда мы летим? – спросил Фрисс, когда полёт выровнялся.

- Летим к Дите, а лагерь – от Сита до Клыков, - хмуро ответил Кестот. – Оставлю тебя там с оружием, а меня ждут у скал Иншу. Нас отогнали к самым скалам, Фрисс, там все наши силы – и каждый день Инальтеки рвутся к выходам. И ни на шаг не оттеснить их, ни на полшага – ни драконам, ни Двухвосткам, ни даже колдунам. Илларгон, проклятый Инальтек, заполучил в союзники жуткую тварь, если не бога – а где мотаются наши боги, я не знаю…

Он говорил неохотно, половину истории Фриссу пришлось угадывать, но из обрывков складывался леденящий ужас. Все силы Реки, Маасы, келнениси, скайоты – все они не только не прогнали Инальтеков, им даже не всегда удавалось удержать демонов под землёй! У пещеры Сиррис армию Реки просто выкинули наверх, и Астанен едва успел найти свежий отряд Речников и засунуть Инальтеков обратно. Даже Двухвостки, массивные живые крепости, о панцири которых любая атака демонов разбивалась, как волна, теперь не справлялись – их поражали издалека огнём, иссушающей магией и даже заклятиями, разлагающими плоть. Маги Реки плели чары, создавали защиту, посылали магические заряды – но сплетённое расползалось, истаивало, будто силу из них выкачивали. Одни маги погибли, сгорели в огне колдовства, другие лишились дара вовсе, третьи пока держались – но даже на защиту Речники не могли рассчитывать, не то что на боевые чары.

- Спросишь у колдунов, что с Ожерельем. Я его не видел. Но я знаю, что Инальтеки гоняют нас, как котят мокрым веником, и что до зимы нам не продержаться. Ещё месяц или два – и придётся выпустить их на Реку… Позор, но больше нам ничего не останется.

Фрисс молча покачал головой. О таком на Реке не слышали со времён Короля-Речника. На всю осень выпустить демонов на берег, позволить им грабить и разрушать… Поговорить бы с Канфеном! Куда ушла сила всех речных магов?!

Широкая пещера – Дита, самые северные врата Энергина – была на берегу Нодвы, у самого устья. Сразу у входа стояли шатры и палатка целителя, рядом с палаткой сидел незнакомый Речник с перевязанной рукой. Ещё двадцать Речников покинули шатры и Диту, когда дракон приземлился у пещеры. Командир отряда поприветствовал Кестота коротким возгласом «ваак!» - так встречали друг друга Речники в дни войны. Отряд стал разгружать дракона, Фрисс помогал воинам и краем уха слушал разговор предводителей.

- Речник Сельт! Что внизу?

- Ночью пришли с Кузнечной, к утру успокоились. У меня двое раненых, - ответил Сельт.