Читать книгу - "Мир в XVIII веке - Сергей Яковлевич Карп"

неточных и небрежных копий. Впоследствии Фурмона уличили в фальсификациях и уничтожении надписей, часть которых он зарывал в землю, чтобы скрыть следы своих подделок и сделать невозможной проверку копий. Рабочим, трудившимся целый месяц под руководством Фурмона на раскопках в древней Спарте, он приказал разрушить оставшиеся руины, чтобы сделать свое путешествие «знаменитым». В письмах к министру внутренних дел графу Ж.Ф.Ф. де Морепа он хвастался своими «подвигами», именуя себя «Фурмоном Спартанским». Спустя 75 лет английский путешественник и коллекционер антиков Э. Додвел (1767–1832) в 1801 г. слышал в Мистре рассказы о варварстве некоего француза, копировавшего надписи и разбивавшего мраморы молотком, чтобы стереть их следы.

Становление латинской эпиграфики как науки состоялось во второй половине XVIII в., когда стали разрабатываться приемы внешней и внутренней критики источников, выделяться виды графических форм (букв, шрифтов), прослеживаться их эволюция и традиционные формулы и системы сокращений лапидарных надписей, совершенствоваться способы их копирования и дешифровки, а также относительной и абсолютной датировки. Основы эпиграфики были заложены трудами уже упоминавшегося вольтеррского антиквара Ш. Маффеи (1749), сочинениями Морчелли о стиле латинских надписей (1780–1781) и Г. Марини, издателя латинских надписей виллы Альбани (1785). В них впервые обоснован принцип точного копирования и издания надписей, без намеренных «приукрашиваний», архаизирований или произвольных дописываний текста публикатором, которые были характерны для эпиграфических трудов предшествующих эпох.

Сходные этапы становления прошла нумизматика. Коллекционирование античных монет, привлекавших внимание своей редкостью и художественными достоинствами, началось в XIV–XV вв., и к XVIII в. сложились тысячи частных собраний по всей Европе. С XV в. стала появляться специальная литература, отражавшая основные формы и приемы нумизматического коллекционирования — тематический или хронологический подбор монет, составление инвентарей, изучение техники и веса монет, определение их коллекционной стоимости. Заслуга антиквариев состояла в накоплении, описании и систематизации памятников, разбросанных по разным коллекциям, но главным недостатком их трудов было отсутствие критической проверки издаваемого материала. Некоторые нумизматы использовали элементы внутренней и внешней критики этого рода «древностей»: английский просветитель Дж. Аддисон выступил против аллегорического толкования монетных изображений, широко распространившегося в начале XVIII в.; изучением легенд на монетах занимались дипломат Э. Шпанхайм и венский библиотекарь Э. Фрелих (1752); парижский коллекционер Ж. Пеллерен в издании своей 35-тысячной коллекции греческих монет (1765) впервые использовал географический принцип их распределения по монетным дворам.

Многие частные коллекции в результате войн и революций к концу XVIII в. вошли в состав государственных, королевских и императорских собраний — Кабинета медалей в Париже, Мюнц-кабинетов в Вене и Берлине, коллекций Британского музея в Лондоне, Кунсткамеры и Императорского Эрмитажа в Санкт-Петербурге. Концентрация нумизматического материала дала импульс к созданию основ научной нумизматики, связанной с именем хранителя венского императорского Мюнц-кабинета (с 1774 г.) И.Й.И. Эккеля (1737–1798), автора восьмитомного «Учения о древних монетах» (1792–1798). Эккель ввел критическую проверку материала и систематизацию монет по историко-географическому и хронологическому принципам, не утратившую значения до настоящего времени. Он затронул вопросы весовых систем, типологии монет и техники монетного дела, определения металла, а также попытался применить нумизматические данные для реконструкции политической и культурной истории древнего мира. Перестройку на научной основе средневековой нумизматики предпринял австрийский юрист, профессор Пражского университета Й. Мадер (1754–1815), который также систематизировал монеты, в частности брактеаты, по историко-географическому принципу и разработал шкалу для измерения монет Средневековья и Нового времени.

«Римское возрождение» и рождение этрускологии

Одной из важнейших особенностей классицизма XVII — первой половины XVIII в. стало обращение к формам античного искусства как к идеальному эстетическому эталону. Это течение было порождено «Римским возрождением», начавшимся в XV в. Монархи и правители Италии и других католических стран использовали римское наследие для доказательства собственной причастности к древним корням. Вечный город становится центром паломничества антиквариев, которые стали понимать важность как можно более точной фиксации и графического воспроизведения памятников старины. Увражные издания «древностей» уже в XVII в. достигают высокого уровня графического оформления — гравюра на дереве со временем была заменена более тонкой гравировкой на меди. К концу XVIII в. появляются совершенные по своим художественным качествам книги, сыгравшие значительную роль в популяризации античного наследия.

К XVIII в. была выполнена графическая фиксация практически всех известных римских архитектурных памятников Италии и Франции. Образцом подобных изданий может служить труд французского архитектора А. Дегоде (1653–1728) «Античные сооружения Рима» (1682), который включал около 150 гравюр руин Вечного города, а также амфитеатра в Вероне. По точности обмеров и качеству оформления книга превзошла все, что было издано до нее, открыв серию высокохудожественных изданий архитектурной графики. Обнаружив в трудах предшественников множество противоречий и ошибок, Дегоде решил представить древности в том виде, в каком он их зафиксировал, без каких-либо попыток приукрашивания и реставрации, и вошел в историю как основоположник точного архитектурного обмера. Его идеи получили развитие в историко-описательном увраже архитектора К. Фонтана (1634–1714) «Амфитеатр Флавиев» (1725), упрочившем новое направление в архитектурно-археологической графике: объективную фиксацию памятника в момент его изучения (в данном случае Колизея в 1708 г.) и его предполагаемой авторской реставрации.

В начале XVIII в. поток европейских путешественников в Италию значительно увеличился. Специально для любителей искусства «знатоки» античности отец и сын Ричардсоны издали путеводитель «Сообщение о статуях, барельефах, рисунках и живописи Италии» (1722), где впервые высказали мысль о возможности восстановления облика утраченных образцов греческой скульптуры по римским копиям. Ричардсоны показали важность фиксации места находки памятника, его детального описания и исследования.

Археологическое изучение Вечного города со времен Возрождения проводилось под контролем Ватикана. Первые масштабные, но хищнические раскопки на Палатине произвел в начале XVIII в. папский комиссар древностей, веронский прелат Ф. Бьянкини (1662–1729), автор книг «Погребальная камера и надписи гробницы вольноотпущенников дома Августа» (1727) и «Дворец Цезарей» (1738). Именно Бьянкини в книге «Всеобщая история, изложенная по памятникам и изображенная в древних символах» высказал мысль, что археологические памятники дают более достоверную информацию о прошлом, чем письменные источники.

Первая четверть XVIII в. знаменовалась взлетом интереса к древностям этрусков и появлением научной этрускологии. Их инициировали великолепные находки в гробницах Тосканы. Уже в эпоху Возрождения флорентийская знать и банкиры, называвшие себя прямыми наследниками этрусских царей, в политических целях поощряли раскопки древних этрусских гробниц. Изучением древностей занималась специально основанная Этрусская академия в Кортоне (1727) с музеем при ней. В 1723 г. англичанином Т. Коуком был открыт трактат шотландского историка Т. Демпстера (1579–1625) «Семь книг об Этрусском царстве», написанный еще в 1615–1618 гг. Этот труд, дополненный комментариями и гравюрами, был опубликован во Флоренции Ф. Буонаротти (1723–1724) и на столетие стал «Библией» этрускологии, соединив всю известную информацию письменных и археологических источников об этом народе. Флорентийский антикварий А.Ф. Гори, проводивший раскопки в Вольтерре (с 1728 г.),