Читать книгу - "Варварство. Эксклюзивные свидетельства о вторжении США и Великобритании в Ирак и его оккупации - Салям Мусафир"

директора Международного агентства по атомной энергии. На этом посту после него и до 2009 года находился египетский дипломат Мохаммед Эль-Барадеи. По тому, как оба вели себя, казалось, что они стремятся установить истину. Мы же в процессе сотрудничества с ними старались обеспечивать максимальную прозрачность. При этом порой возникали интересные ситуации; в некоторых я оказался непосредственным участником. Так, М. Эль-Барадеи однажды в непринужденной беседе задал мне вопрос об аяте из Корана, который звучит так: «Ступай к Фараону, ибо он преступил границы дозволенного» (Коран 20: 24. Пер. Э. Кулиева]. Этот аят Саддам Хусейн привел в своем послании Совету Безопасности ООН. И Эль-Барадеи сказал мне: «Как понимать такое высказывание? Мы просто хотим, чтобы вы сообщили нам о местах, где находится оружие массового поражения». Этот вопрос он адресовал мне в то время, когда сам, будучи генеральным директором Агентства по атомной энергии, уже получил сведения обо всех составляющих ядерной программы (надо отметить, что задача по проведению инспектирования была поставлена перед ним в 2002 или 2003 году). Он всегда говорил нам, что напишет только правду. При этом всем было хорошо известно, что М. Эль-Барадеи составлял свои отчеты для Совета Безопасности так, чтобы интерпретировать их можно было по-разному, тем самым сохраняя возможности для их вольной трактовки. А это позволяло другой стороне, то есть американцам, поступать с ними так, как это их устраивало. Что же до Ханса Бл икса, то как-то раз я сказал ему, что шведы – это народ на стороне мира. Он отвечал: «Шведы не только на стороне мира, но они также и народ, принесший себя в жертву во имя мира». Конечно, ни Эль-Барадеи, ни Блике были не в силах предотвратить войну. Однако, как мне представляется, слова каждого из них могли серьезно повлиять на обнародование истины, ведь оба были наделены мандатом Совета Безопасности. Вместе с тем, они оба, в силу полученных ими полномочий от Совбеза, пытались изобразить себя в отношениях с иракским государством «конечной инстанцией». Они поддерживали непосредственную связь с Совбезом, доводя до его сведения любую совершённую нами ошибку. И Блике, и Эль-Барадеи имели возможность повлиять на вопросы войны и мира, однако они не сообщали миру правды. Это говорит о том, что они действовали в интересах разжигателей войны. Мне причины их поведения неведомы – они известны только им.

САЛЯМ МУСАФИР: Уже после американского вторжения в Ирак стала появляться информация о ликвидации то одного, то другого иракского академика или ученого. Не исключу, что в их числе были и иракские ученые-атомщики. А есть ли у вас статистика по количеству таких случаев? Кто первым стал мишенью после оккупации страны?

ФАДЕЛЬ АЛЬ-ДЖАНАБИ: Безусловно, такая статистика имеется. Имена погибших ученых известны. Но нельзя забывать о том, что ученые-атомщики становились мишенью еще с восьмидесятых годов. Примером тому – убийство доктора Яхъи аль-Машада. Египтянин по национальности, он был специалистом в области ядерной энергетики. Вскоре после него в Париже был убит инженер Расул, который отвечал за строительство гражданских объектов для реакторов. В Швейцарии был убит доктор Сальман ат-Тамими, который в то время занимался методикой обогащения. Немало ученых погибло и после оккупации, первым из них стал доктор Халед Ибрагим Саид, член организации по ядерной энергии. Многие подвергались преследованиям, других попросту устраняли.

САЛЯМ МУСАФИР: В тот период задерживали и вас…

ФАДЕЛЬ АЛЬ-ДЖАНАБИ: Я фигурировал в «черном списке» – в списке тех, кто был арестован, и я находился под следствием. Затем всех арестованных освободили. Мне тоже удалось выйти на свободу. Меня допрашивали сутра до ночи. После освобождения из-под стражи мне разрешили вернуться домой. А в три часа ночи я уехал на машине в Дамаск, не поставив следователей в известность. Они связались со мной, когда я уже был в Дамаске, пытались вернуть меня в Ирак для продолжения следственных действий. Они даже обещали освободить меня по завершении следствия, однако я отказался возвращаться.

САЛЯМ МУСАФИР: Вам удалось избежать физического устранения, что не миновало других.

ФАДЕЛЬ АЛЬ-ДЖАНАБИ: Да, мне удалось спастись.

САЛЯМ МУСАФИР: Велась ли кампания по ликвидации ученых непосредственно американцами?

ФАДЕЛЬ АЛЬ-ДЖАНАБИ: Именно американцы оккупировали Ирак, действуя согласно резолюции Совета Безопасности, поэтому ответственность за убийства лежит главным образом на них. Если же говорить о тех, кто явился непосредственным исполнителем ликвидации иракских ученых и, в частности, атомщиков, то, какими бы ни были механизмы и методы исполнения убийств, это израильские и иранские спецслужбы.

САЛЯМ МУСАФИР: Спасибо вам, доктор Фадель, за предоставленные разъяснения. С нами был Фадель Аль-Джанаби, руководитель иракского Агентства по атомной энергии с 1996 по 2003 год.

Что Москва предложила Саддаму и почему эмиссар Кремля вызвал гнев иракского президента?

ВЛАДИМИР ТИТОРЕНКО,

российский дипломат 04.04.2017

САЛЯМ МУСАФИР: Представляем Владимира Титоренко, российского дипломата, находившегося в Ираке в годы экономической блокады этой страны – едва ли не с самого начала и до самого конца. Он стал последним иностранным дипломатом, покинувшим Багдад практически за день до его захвата оккупантами. Господин Титоренко прибыл в Ирак в середине девяностых годов в качестве советника-посланника, затем исполнял обязанности полномочного министра, а впоследствии находился в стране в ранге посла. Он был последним российским послом в Ираке перед оккупацией страны. Его дипломатические усилия хорошо известны. Он предпринимал активные попытки облегчить страдания простых иракцев во время блокады, старался добиться снятия блокады, а также урегулирования проблем, с которыми столкнулось иракское правительство накануне войны. Однако его деятельность не ограничивалась этими направлениями. Он также сопровождал инспекционные группы и часто выступал в роли инспектора – как лицо, на которое российское государство полагалось в своих контактах с инспекционными группами. Деятельности таких групп мы посвящаем наш материал, подготовленный к 14-летней годовщине оккупации Ирака. Напоминаем, что в качестве предлога для оккупации использовались заявления о наличии у страны ядерного, биологического и химического оружия.

САЛЯМ МУСАФИР: Вы – объективный и беспристрастный свидетель, отслеживавший все этапы работы инспекторов, да и, наверное, всё, что происходило тогда в Ираке. Ведь ваша роль не сводилась исключительно к роли наблюдателя. Вы были, что называется, в гуще событий, стали их непосредственным участником. Хотел бы спросить об инспекционных командах, которые подразделялись на группы, создававшие время от времени некие подчиненные структуры. Вели ли эти команды объективную инспекционную работу во исполнение резолюций ООН, или им нужно было выискивать и документально оформлять оправдания для нанесения удара по Ираку и для его последующей оккупации?

ВЛАДИМИР ТИТОРЕНКО: Я целиком и полностью убежден в наличии двух идей, вокруг которых была