Читать книгу - "Темный феникс - Екатерина Анатольевна Анифер"

Когда я, наконец, села, придерживая шумящую голову, то увидела перед собой лист, испещренный непонятными закорючками.

— Чтобы через бой последняя работа лежала у меня на столе, — приказал наставник.

Я со всё возрастающим ужасом смотрела на неизвестные письмена, не зная, с какого боку подступить к их расшифровке.

— Ты что делаешь? — раздалось шипение рядом со мной. Я вздрогнула и нервно оглянулась, но все остальные ученики корпели над своими работами, не поднимая голов. Ну вот, уже голоса чудиться начали. Неужели я так сильно ударилась головой? Я вновь переключилась на работу, гипнотизируя взглядом незнакомые буквы. А такие ли уж незнакомые? Казалось, еще чуть-чуть и я пойму их смысл, но рядом раздался грохот, от которого я подскочила и сбилась с мысли. Мальчик справа от меня стоял за своим столом, уперев ладони в столешницу и тяжело дыша.

— Наставник, позвольте мне пересесть.

— В чем дело? — поднял голову наставник, высокий сероволосый мужчина с длинным хвостом.

— Этот… мало того, что сам ничего не делает, так и другим не дает, — кивнул на меня головой сосед. Я покраснела от незаслуженного выговора и смешалась, а мальчик скрипнул зубами и непроизвольно отодвинулся подальше.

— Дарк, — перевел на меня взгляд наставник, — неужели ты не можешь держать себя в руках?

— Я нервничаю, — жалко пискнула я, сконфузившись ещё сильнее.

— Успокоительного дать? — поинтересовался наставник, а класс грянул хохотом.

— Не-не надо.

Я вновь уткнулась взглядом в свой лист.

— Дори, Мирэк, сядьте за мой стол. До сдачи работ осталось три четверти боя.

Я все же смогла сконцентрироваться на работе и, на удивление, узнать письмо, хотя могла поклясться, что раньше ничего подобного не видела. Правда, это мне не очень помогло, так как я с трудом могла понять всю эту белиберду, из которой состояли предложения, но все же я их перевела. Это лучше, чем сдавать пустую работу.

Наставник подхватил легший перед ним лист и углубился в чтение. Я замерла и нервно сглотнула. Наконец мужчина поднял на меня глаза и холодно поинтересовался:

— Дарк, ты вообще знаешь, на какой урок ты пришел?

Я уставилась в пол и процедила, глубоко вогнав ногти в ладони:

— Меня как-то забыли предупредить о текущем расписании.

— Хорошо, я лично напишу его тебе, если, конечно, ты пояснишь, что за язык ты здесь расшифровывал с таким усердием.

— Э-э… — я смешалась, но все же решила, что хуже уже не будет, и ляпнула первое, что на ум пришло: — Хеттский.

— Хеттский, значит. Ну-ну. Задержись на полстигны. А вы что здесь стоите? Занятие закончено.

Окружающую толпу как ветром сдуло. Наставник же что-то быстро набросал на чистом листе и протянул мне со словами:

— Не потеряй. Второй раз писать не буду.

— Спасибо.

— Расписание составляется на пол-луны, — пояснил наставник, заметив моё недоумение.

— А, да, хорошо. А потом что, новое?

— Нет, сначала.

По голосу наставника я поняла, что лучше не задавать больше никаких вопросов. Ещё раз поблагодарив, я выскочила из класса. Мэриот, как обычно, ждал чуть дальше по коридору, опершись спиной о стену. Странный он: не разговаривает, не отвечает на вопросы и вообще старается держаться подальше, будто побаивается, что нас могут увидеть вместе. Я вспомнила, что мальчик никогда не позволял мне идти рядом с ним, всегда позади, когда же я попыталась сесть с ним за один столик, то Мэриот взял свой поднос и отсел подальше. Мне стало жутко обидно. Неужели и здесь я буду изгоем? Но я не хочу! Хотя… Я невесело усмехнулась. Похоже, только это поможет сохранить мой секрет. Но столько лет жить одной… это жестоко. Они все здесь жестокие. У меня со вчерашнего всё тело болит, ещё и этот Дар взъелся. Но я не смогу прыгнуть выше головы! Неужели наставники этого не понимают?

Оказывается, не понимают, и понять не хотят. Особенно этот Хисорен, который вел у нас основы рукопашного боя. Судя по расписанию, его уроки были каждый день. И, естественно, в таком разбитом состоянии я не смогла преодолеть и двух кругов, в то время как остальные пробежали уже пять.

— Если ты думаешь, что я буду устраивать тебе каждый день поблажки, то ты крупно ошибаешься, — раздался голос наставника, едва пробиваясь сквозь грохот крови в ушах. Я же валялась на прохладном песке и мечтала, что бы всё это измывательство быстрее прекратилось.

На растяжке я была скорее похожа на овощ, терпеливо снося все мытарства над своим телом и с удивлением отмечая, что в этот раз вроде даже не так больно. Но драться я все равно была не в состоянии, поэтому почти до конца тренировки пролежала сбитая с ног первым же ударом, симулируя глубокий обморок. Наставник и остальные делали вид, что не замечают меня. Почти до конца спаррингов. А потом наставник поднял меня за воротник рубашки и поставил перед ребятами со словами:

— С сегодняшнего дня начинаем отрабатывать удары при работе в незнакомой группе. Умудритесь прибить этого хлюпика — шеи посворачиваю.

Наставник отпустил меня, и я тут же осела обратно на землю, с ужасом глядя на подступающих соперников.

— Вставай, — толкнул меня носком сапога в спину наставник, но я только судорожно замотала головой. Они меня убьют.

— Вставай! — рявкнул Хисорен и рывком вновь поставил меня на ноги. Я закрыла глаза и сжалась в ожидании неминуемой боли.

— Да расслабься ты, — хлопнули меня по плечу, а в следующее мгновение я, даже не поняв как, сидела на спине упавшего мальчика и заламывала ему руку за спину.

— Ой, извини. Я нечаянно.

Я поспешно вскочила на ноги и тут же согнулась от удара в живот. Удары посыпались со всех сторон, и вскоре я уже ничего не видела и не чувствовала.

* * *

— Ну и как там наш уникум?

— Интересный парень, — отозвался Хисорен, не глядя на собеседника. — Есть в нём что-то… не смог ещё уловить. Он слишком скрытный и действует очень редко. Не знаю, чего он боится, но расшевелить мальчонку весьма и весьма проблематично. Зато когда получается — любо-дорого посмотреть! Однако вылезая буквально на пару мигов, мальчишка тут же вновь прячется в свою скорлупу хлюпика. Такое чувство, будто он до сих пор не понимает, куда поступил, и просто-напросто слишком боится причинить вред окружающим. Если так пойдёт и дальше, то мы не получим ничего, кроме очередной пустышки.

— То есть?

— Он не выдержит программу третьего курса. Слишком большой разрыв, а ограждать его я не собираюсь. Или он выбросит из головы все свои идиотские принципы, или мальчишки его сломают,