Читать книгу - "Буржуазное равенство: как идеи, а не капитал или институты, обогатили мир - Deirde Nansen McCloskey"

месье. Поначалу Месье присваивает его работодатель просто потому, что хочет, чтобы новоиспеченный воспитатель выглядел более достойно, чтобы покорить своих детей: "А теперь, месье, поскольку по моему приказу все в этом доме должны обращаться к вам как к месье...". . . ." Остальные слуги поначалу не хотят этого делать, так как знают, что Жюльен - всего лишь сын городского пильщика. Но вскоре он ошеломляет всех демонстрацией своего знания Нового Завета на латыни: "Эта сцена принесла Жюльену титул "месье": сами слуги не смели его утаить"²⁸.

В большом издании Hachette-Oxford теперь и honnête homme, и honnête femme обозначены как устаревшие. Само слово Honnête переводится как "честный, порядочный, справедливый". Более нормальный современный французский вариант английского "honest" применительно к человеку - intègre, sincere (сравните с римским употреблением), franc (лестное созвучие с La France - franci, копьеносцы в германском языке, свободные люди Галлии). Однако старое слово все еще встречается в буржуазных контекстах. Тот, кто честен в смысле правдивого рассказа о (чем-либо), говорят être honnête au sujet de (quelque chose). Наречие "честно" в буржуазном смысле - honnêtement. А английская коммерческая поговорка "честность - лучшая политика" переводится на французский язык как honnêteté est toujour recompense - честность всегда вознаграждается. Если бы это было правдой, пусть и честной.

В словаре итальянского языка La Dizionario di Lingua Italiana 1990 г. в отношении onesto отмечается, что в современном итальянском языке оно означает moralmente integro, но когда-то имело устаревшее (arcaico) значение "заслуживающий почета", degno d'onore.²⁹ Также отмечается его происхождение от латинского honos, то есть "честь" в смысле награды за благородные военные деяния. Если посмотреть с другой стороны, то и в Кратком кембриджском итальянском словаре 1975 г., и в двуязычном Il Nuovo Ragazzini синоним onesto действительно встречается, хотя и с опозданием в списке итальянских слов, передающих английское "honorable", и то в современном смысле, а именно в коммерческом "честном", а не в первоначальном смысле, как утверждает Ragazzini, "имеющего аристократическую честь, то есть высокое звание, оправданное благородной кровью или военными или другими благородными делами"⁰.

Так, в английском и романских языках с 1600 г. по настоящее время, пропитанных коммерцией, происходит переход от "honor", означающего "аристократический", к просто буржуазному "надежный".

 

Глава 26. Как и слово "

Eerlijk

"

Но самое удивительное, подтверждающее более глубокое значение для наступления буржуазной цивилизации, проверенной торговлей, заключается в том, что аналогичный сдвиг происходит и в неангло-германских языках. В этих языках во времена Шекспира, Мольера или Сервантеса слова "честный" и "честность" также обозначают благородную честь, хотя и происходят от совершенно иного языкового корня, чем в романских языках и в английском языке, перегруженном нормандским французским. В голландском языке, например, корень пишется eer - "благородный, аристократический"; он имеет аналоги (с тем же произношением, что и английское "air") во всех западно- и северогерманских языках, распространенных сейчас и ранее, от Исландии и Швеции на юг до Швейцарии и Австрии, включая древнеанглийский (но, похоже, не в вымерших восточногерманских языках, таких как готский). Хотя слово eerlijk происходит от совершенно другого корня, оно следует той же современной траектории, что и слова, образованные от латинского honestus в английском, французском и итальянском языках. И романские, и германские языки начинают с одного и того же аристократического места в своих выражениях чести, скажем, в 1500 г., и приходят самое позднее к 1800 г. на другое, более простонародное и даже буржуазное место.

Когда в 1516 г. буржуазные южные нидерландцы напечатали средневековый роман "Heinric en Margriete van Limborch", они утверждали, что сэр Хайнрик добьется eer - чести, щедро выплачивая долги: so sal men eer van u spreken, буквально "так будут говорить о тебе люди чести", если ты будешь вести себя как буржуа, который платит по счетам, а не только как рыцарь, который хронически не платит.¹ Но в сказке речь идет все же о рыцарях и их дамах, о которых обычно говорят eer. В XXI веке немецкое Ehrsucht, когда-то означавшее "стремление к чести", стало означать "чрезмерное честолюбие" (Ehrgeiz - нормальное, сдержанное честолюбие). Голландское eer и немецкое ehre и сегодня означают "благородный, почетный, высокопоставленный, аристократический" - как английское "honorable", употребляемое потенциальными аристократами на дуэли. И это слово, как и в английском и французском языках, сохраняется в мертвых метафорах, напоминающих об иерархии. "Meine Ehre heißt Treue" ("Моя честь - это верность"; note treue) стало девизом гитлеровских СС. Используя его как существительное, голландцы говорят de eer aandoen om, "сделать [мне] честь". Или старомодный немец, вежливо отвечающий по телефону, скажет: Mit wem habe ich die Ehre zu spreken? "С кем я имею честь говорить?".

Но в голландском и немецком языках добавление -lijk/-lich (-like) привело к образованию eerlijk/ehrlich, которое со временем стало означать просто "честный", в том же смысле, в каком в современном английском языке одобряется правдивость, необходимая для работы купеческого общества. Таким же образом датское и норвежское ære, честь (но будьте осторожны: ær без -e означает "утка"!), параллелирует aerlig, честный (как и древнеанглийское árlic, "благородный").

Удивительно, но факт: и в германских языках, и в коммерческих дочерних языках латыни из соответствующих корневых слов, означающих "высокопоставленный, достойный чести", возникло новое слово, подходящее для все более буржуазного общества и означающее "правдивый, достойный доверия". Так, альтернативное шведское облагораживающее слово heder (исландский аналог - heiðra) означает одновременно "честь" и, с коммерческим оттенком, "кредит", а с -lig - "честный" (эквивалент ärlig от другого корня, менее распространенного в исландском языке). Иными словами, в XVII - начале XVIII вв. в обеих западных и северных европейских семьях германских языков первичное, более древнее иагоистское значение "благородный, воинственный, учтивый, достойный почета" исчезает, оставляя в основном наше современное понятие "тот, кто поступает честно в словах и поступках... кто не лжет, не обманывает и не крадет"².

Английское стихотворение 1705 г., написанное противником Шафтсбери Бернардом Мандевилем, называется "Ворчащий улей: или Как честные люди превращаются в рабов" (The Grumbling Hive: or, Knaves Turn'd Honest). Мандевиль, который, кстати, хотя и писал по-английски, был голландцем, подразумевал под словом "честный" не "причастность к благородству", а "не обман", в современном смысле слова, eerlijkheid. Он цинично осуждал такое поведение как наивное и социально невыгодное: "Тогда оставь жалобы: глупцы лишь стремятся / Сделать великим честный улей".³ Разделение на "честность" и "честь" в испанском языке, как и следовало ожидать в обществе, одержимом идеей чести в старомодном понимании, не является резким. Испанский язык вслед за материнской латынью использует для английского "честный"