Читать книгу - "Течет река Мойка. Правый берег. От Невского проспекта до Устья - Георгий Иванович Зуев"

уничтожения Крюкова канала на этом не прекратились. В 1915 году все тот же пресловутый журнал «Зодчий» опубликовал еще одно новое любопытное сообщение, вероятно, заказанное ему неугомонными бизнесменами предреволюционного времени. Журнал сообщал горожанам, что столичные власти продолжат строить реальные планы превращения Новой Голландии в полуостров. «Городской управой, – отмечалось в публикации журнала „Зодчий“, – разработан проект засыпки Адмиралтейского канала и части Крюкова в районе Новой Голландии. Одновременно с засыпкой каналов предложено проведение канализации в прилегаемом районе. Все работы разделены на три очереди. В первую очередь решено засыпать Адмиралтейский канал ввиду невозможности поддерживать набережную канала дальнейшим ремонтом. Вторая очередь работ обнимает засыпку Крюкова канала до входа в Новую Голландию. Однако Крюков канал может быть засыпан только по согласованию с Морским ведомством, которое до сих пор не давало своего согласия, указывая на необходимость для ведомства иметь свободный вход в Новую Голландию. Эта работа отнесена на третью очередь». Тема Новой Голландии и Крюкова канала стала тогда основной в работе издательства журнала «Зодчий», печатавшего на своих страницах разные варианты уничтожения знаменитого ансамбля Петра I и исторического Крюкова канала вплоть до 1917 года. Статья в журнале «Зодчий» вызвала волну возмущения и искреннего негодования большей части населения Северной столицы. Столичные газеты разразились по этому поводу гневными выступлениями историков, искусствоведов и патриотов России, сводившимися к нелицеприятной отповеди иванам, родства не помнящим: «Если общество не желает хранить старину, то оно обязано хранить красоту. Почему необходимо разрушать Новую Голландию, старые каналы, уникальную арку, изображение которой, как символ Санкт-Петербурга, разошлось по всему цивилизованному миру? Почему банально не перестроить, реставрировать этот исторический российский комплекс и таким образом сохранить и передать его потомкам?».

Авторы публикации с горечью и недоумением возмущались выступлением журнала «Зодчий» и решением комиссии Городской управы, не понимающих, что Новая Голландия относится, по мнению международных экспертов, к числу несомненных сокровищ, которые необходимо не только беречь, но «заботиться о них, с любовью восстанавливать утраченное временем, так, как сделали это венецианцы с Колокольней Святого Марка или парижане с Нотр Дам де Пари и Сан-Шапиль».

Расположенная в центре столичного города складская база Военно-морского флота действительно для глаз не посвященных в ее дела горожан понемногу приходила в окончательное запустение. На самом же деле на ее территории продолжалась довольно активная и весьма полезная работа, необходимая для развития отечественной кораблестроительной науки. В конце XIX века Морское министерство организовало в Новой Голландии первую в России испытательную станцию для исследования различных углей, используемых на кораблях отечественного флота, и проверки на деревянных моделях мореходных качеств новых морских судов. В 1892–1894 годах вдоль Адмиралтейского канала на территории старой морской базы по инициативе известного русского ученого Д. И. Менделеева построили значительные по своей протяженности одноэтажные строения с крытым бассейном для гидродинамических испытаний моделей кораблей и судов. Габариты бассейна имели длину 120 м, ширину 6,5 м и глубину 3 м. Опытовый бассейн был задуман как современная научная лаборатория для определения сопротивления воды при движении моделей различных боевых кораблей.

Наряду с решением этих важнейших для отечественного флота практических задач лаборатория Новой Голландии в 1891 году попыталась разгадать секрет бездымного пороха. Управляющий Морским министерством адмирал Н. М. Чихачев, по совету главного инспектора морской артиллерии контрадмирала С. О. Макарова, предложил Д. И. Менделееву изыскать способ изготовления пушечного бездымного пороха, дающего эффект удивительной дальности и «настильности» траектории снарядов. Такой порох имелся на вооружении англичан, французов, немцев, итальянцев, не говоря уже об американцах. Он действительно был бездымен, не демаскировал стреляющих и, главное, обладал огромной разрушительной силой, способной пробивать борта плавучих крепостей того времени, основной силы флотов иностранных государств – броненосцев. Артиллерийский комитет Военного министерства России, его председатель Софиано и член Комитета генерал С. К. Кашинский получили указание срочно организовать разработку отечественного бездымного пороха для артиллерийских снарядов особой мощности. Артиллерийский комитет Морского министерства, наиболее заинтересованный в разгадке секрета бездымного пороха, по рекомендации Д. И. Менделеева организовал в бывшем здании «производства солонины» на территории Новой Голландии, давно уже за непригодностью пустовавшего, химическую научно-исследовательскую лабораторию. Ее заведующим назначили профессора Кронштадтских офицерских минных классов И. М. Чельцова, а непосредственным руководителем и консультантом по делам научно-исследовательской части определили академика Д. И. Менделеева.

2 сентября 1891 года новое научно-исследовательское подразделение Морского министерства приступило к изобретению первого отечественного бездымного пороха. Менделеев по несколько часов в день проводил в химической лаборатории Новой Голландии. Особое внимание ученый обратил на процесс нитрации. Многочисленные серии экспериментов были направлены на получение при горении порохового заряда наибольшего количества газообразных продуктов. Вместе с Чельцовым Менделеев побывал на производственных предприятиях по изготовлению взрывчатых веществ Франции и Англии. Русских ученых любезно принимали на заводах, но секреты производства своего бездымного пороха сохраняли в тайне. В Германии Дмитрию Ивановичу не показали ничего, на французских заводах любезно позволили издали обозреть внешний вид заряженного бездымным порохом боевого патрона. Однако Менделеев все же нашел довольно остроумный выход из труднейшего положения, став, по существу, основоположником метода научной разведки. Он разъезжал по Европе с лекциями, сотрудничал с зарубежными университетами, во Франции даже читал лекции виноделам о технологии приготовления русской водки, знакомился с постановкой дела на европейских железных дорогах. А поскольку он даже не пытался тайно проникнуть на пороховые заводы или подкупить кого-либо из ответственных служащих, владеющих государственным секретом, и вообще не совершал никаких действий, совместимых со шпионажем, немецкая и французская полиция потеряли к русскому профессору всякий интерес. Они и не подозревали, что Дмитрий Иванович Менделеев, посещая железнодорожные ведомства, сумел подробно ознакомиться с общедоступными тогда сведениями о перевозках на пороховые заводы химических веществ – основных компонентов бездымного пороха. Ежедневно наблюдая из окна своей квартиры, снятой в непосредственной близости от железнодорожной станции, за передвижением грузовых составов, русский химик смог установить все составляющие засекреченного пороха. В те годы никому и в голову не приходило использовать на железнодорожных вагонах закодированные обозначения специальных грузов. На вагонах и цистернах с немецкой педантичностью и аккуратностью указывалось наименование перевозимых химических веществ и даже точный адрес места их доставки. Узнав перечь компонентов и их примерное количество, Д. И. Менделеев, вернувшись на родину, в засекреченной лаборатории в Новой Голландии без особого труда составил уравнение реакции и разработал оригинальную технологию производства первого отечественного бездымного пороха, который ученый назвал пироколлодием. Уже первые испытания отечественных снарядов, начиненных этим порохом, дали отличные результаты. Пироколлодий Менделеева обладал исключительной разрушительной силой, легко пробивал мощную палубную броню и, что особенно важно, по своим качествам превосходил иностранные образцы. В отличие от западного, русский бездымный