Читать книгу - "Тайны гениев. Три книги в одной - Михаил Семенович Казиник"

или обидел, то подойдите к зеркалу, надуйте губы и, как маленький обиженный ребенок, произнесите: БА-БА-БА-БА.

Головная боль или обида пройдет.

Во-первых, потому, что наши губные мышцы связаны с мышцами головы и БА-БА-БА-БА снимает напряжение.

Во-вторых, потому, что один из законов для снятия обиды, переживаний, расстройств – это сыграть роль обиженного, расстроенного, переживающего.

Вот вас обидели – подойдите к зеркалу и дайте себе задание:

СЫГРАТЬ РОЛЬ ОБИЖЕННОГО, РАССТРОЕННОГО, ПЕРЕЖИВАЮЩЕГО.

И скажите себе: вот так я выгляжу, когда я обижен.

Ведь обида все равно пройдет, и поэтому важно поберечь нервные клетки для более серьезных обид, чем данная. А то так израсходуетесь, что, когда придет большая радость, нечем будет воспринимать, ибо все эмоции израсходованы на мелкие обиды.

И здесь вы уже приближаетесь к одному из видов искусства – ТЕАТРУ.

А если вы, сердясь на кого-то, хотите поругаться, то скажите себе: вот сейчас я собираюсь ругаться. Сумею ли я сыграть ЭТУ РОЛЬ – ругающегося?

Если нет, потому что я слишком добр, то лучше этого не делать.

Оказывается, искусство – это еще и взгляд со стороны. Из Космоса, из себя, с позиции другого.

Поэтому искусство обладает огромной преобразующей силой.

Если бы мы могли заполнить свою жизнь и жизнь других искусством, насколько человечнее стала бы наша жизнь, скольких ужасных смертей, трагедий, насилия нам удалось бы избежать!

Можно ли ходить из угла в угол, не зная, как расправиться с тоской и пустотой, пока вы не открыли Пушкина и не прочитали:

Уж небо осенью дышало,

Уж реже солнышко блистало,

Короче становился день…

Думаю, вы в недоумении пожали плечами: какое же это средство от тоски! Хрестоматийные стихи Пушкина!

Да? Хрестоматийные?

А вы когда-нибудь задумались над тем, что

в первой строке этого стиха – девять слогов,

во второй – тоже девять,

а в третьей – восемь.

Почему?

Да потому, что ДЕНЬ СТАЛ КОРОЧЕ!!!

А если вы и этому не улыбнулись, то у вас среди прочего должна быть запись симфонии Йозефа Гайдна «Сюрприз» (модуляция 16).

Гайдн – один из самых остроумных композиторов в истории музыки.

Если вы послушаете вторую часть симфонии «Сюрприз» и у вас не улучшится настроение, то дело серьезно.

Тогда уже точно нужно идти к врачу.

Но перед этим все-таки попробуйте.

Во всех книжках написано, что эту часть Гайдн написал для того, чтобы подшутить над жителями Лондона, которые ухитрялись засыпать в своих удобных креслах, когда звучали медленные части симфоний. А некоторые даже похрапывали.

Гайдн начинает эту часть с очень-очень тихого изложения очень-очень простой мелодии.

Все словно сделано для того, чтобы слушатель уснул.

Но именно в тот момент, когда он, слушатель, только начал просмотр первого из сладчайших снов, навеянных бесхитростной, словно убаюкивающей музыкой, в оркестре происходит громовой удар.

И весь ужас в том, что удар только один.

И когда слушатель, проснувшись, подскакивает, то причина пробуждения ему неясна. Ибо оркестр вновь звучит так тихо, как только возможно.

Слушателю становится ясно, что причина его внезапного пробуждения – в неполадках нервной системы. И спасение – немедленно уснуть вновь.

Но лучше бы он этого не делал!

Ибо второе пробуждение – куда хуже.

Звучат три громовых удара.

Вот так сюрприз!!!

Эта история более или менее подробно описана в разных книгах. Но описание сие – неполная правда о том, почему симфония называется «Сюрприз».

В ней сюрпризы рассыпаны на протяжении всей части.

Их такое количество в течение пяти минут, что стоило бы написать ЦЕЛУЮ КНИГУ под названием «Сюрпризы симфонии “Сюрприз”».

Честно говоря, я сам с удовольствием написал бы такую книгу. Но я дарю эту идею тому, у кого приличное чувство юмора, к тому же музыкального юмора.

Единственное условие: для выявления всех сюрпризов музыку нужно прослушать множество раз.

А еще лучше – выучить наизусть.

Тогда вы насладитесь такими сюрпризами!

– Стоп! – скажете вы. – Если выучить эту часть наизусть, то какие могут быть сюрпризы?

Просто те, кто рассуждает подобным образом, еще не знают особенностей великой музыки.

Чем больше слушаешь, тем больше сюрпризов.

Я сам, зная эту симфонию много лет, только недавно обнаружил в ней еще несколько сюрпризов.

Предлагаю вам послушать первую часть симфонии.

И учтите, что под сюрпризами Гайдн имеет в виду не только сюрпризы громкости, но и массу других.

Ужасно хочется рассказать о них!

Но я буду с нетерпением ждать вашего творчества.

Прослушайте музыку столько раз, сколько вам будет достаточно, чтобы описать все неожиданности, которые происходят с этой очень простой мелодией.

Чистый лист бумаги – перед вами.

Встреча девятая

«О, братья! Довольно печали!»

Это произошло в Белорусской сельхозакадемии в Горках.

На протяжении многих лет я проводил там концерты для студентов. В них принимали участие симфонический и камерный оркестры, крупнейшие музыканты, хоры.

Зал Академии стал, по сути, настоящим филармоническим залом. Мы давали по два концерта в день несколько дней подряд. И всегда огромный зал был забит до предела.

Во всех наших концертах была традиция – мы не только слушали музыку, я не только рассказывал о ней, но во время любого концерта любой из слушателей мог задать вопрос, отправив на сцену записку. Или высказать свою точку зрения о музыке, о жизни.

В конце концертов наше общение могло продолжаться сколько угодно времени, ибо музыка активизирует мыслительные процессы и позволяет общаться невероятно интересно и глубоко.

Однажды я получил на сцене записку, содержание которой удивило меня до глубины души. Вот что там было написано:

«Огромное спасибо за концерты. Я начинаю чувствовать, понимать и любить классическую музыку. Даже удивительно, что еще год назад этой музыки для меня не существовало. Кроме одного произведения – Девятой симфонии Бетховена. Я люблю эту симфонию уже несколько лет. И я очень прошу вас исполнить ее в вашем концерте по заявкам. С уважением, студент пятого курса Академии».

Надо ли удивляться, что, прочитав записку, я немедленно попросил ее автора после окончания концерта появиться у меня в артистической.

Шутка ли!

Не любил классическую музыку КРОМЕ ДЕВЯТОЙ СИМФОНИИ БЕТХОВЕНА!

А как тогда быть с Пятой, Третьей, Шестой, Седьмой? Когда автор записки зашел ко мне после концерта, я задал ему единственный вопрос: при каких особенных обстоятельствах он впервые услышал Девятую