Читать книгу - "Книга утраченных сказаний. Том I - Джон Рональд Руэл Толкин"

о письме отца, написанном в 1964 году, где он говорит, что написал Музыку Айнур, работая в Оксфорде над Словарем — этот пост он получил в ноябре 1918 г. и оставил весной 1920 г. В том же письме говорится, что он писал «"Падение Гондолина" во время отпуска по болезни из армии в 1917 г.», а «первоначальный вариант «Сказания о Лутиэн Тинувиэль и Бэрэне» позже в том же году». Но все в рукописях указывает, что сказания, которые идут после Музыки Айнур до настоящего момента, писались последовательно и непрерывно, начиная от Музыки, пока мой отец оставался в Оксфорде.

На первый взгляд, мы сталкиваемся со свидетельствами, безнадежно противоречащими друг другу: Связующее Звено явственно отсылает к Затмению Валинора, сказанию, написанному после того, как отец получил должность в Оксфорде в конце 1918 года, но одновременно это вступление к Сказанию о Тинувиэль, которое, по его словам, было написано в 1917 году. Но Сказание о Тинувиэль (и предшествующее ему Связующее Звено) — это текст, написанный чернилами по стертому оригиналу в карандаше. Я полагаю несомненным тот факт, что это сказание было переписано чернилами довольно поздно. Оно было присоединено к Бегству Нолдоли разговором Линдо и Эриола (абзац-связка неотъемлемо соединен со следующим за ним Сказанием о Тинувиэль, а не был добавлен позднее). Должно быть, на этой стадии отец почувствовал, что Сказания не обязательно должны идти по порядку (потому что действие Сказания о Тинувиэль происходит, конечно, после создания Солнца и Луны).

За переписанным Сказанием о Тинувиэль без разрыва следовал первый вариант «интерлюдии», представляющий Гильфанона из Тавробэля в качестве гостя и ведущий к Сказанию о Солнце и Луне. Но впоследствии отец передумал и, вычеркнув диалог Линдо и Эриола из начала Связующего Звена к Сказанию о Тинувиэль (потому что данное сказание перестало следовать за Бегством Нолдоли), переписал этот диалог в другую тетрадь, в конец Бегства. В это же время он переписал «интерлюдию» Гильфанона и, увеличив, также поместил ее в конец Бегства Нолдоли. Таким образом:

То, что переписанное Сказание о Тинувиэль является одним из самых поздних элементов в составе Утраченных Сказаний, ясно из того факта, что в следующей за ним и написанной одновременно с ним ранней версии интерлюдии фигурирует Гильфанон, заменивший в поздних вариантах Сказаний о Солнце и Луне и в Сокрытии Валинора Айлиоса, который был гостем в Мар Ванва Тьялиэва согласно ранним вариантам Сказания о Солнце и Луне, Сокрытия Валинора и рассказчиком Сказания о Науглафринге.

Стихотворение о Человеке-с-Луны существует во многих вариантах и было опубликовано в Лидсе в 1923 году[49]; много позже, сильно переработанное, оно было включено в Приключения Toмa Бомбадила (1962), Я даю его здесь в форме, близкой к самой ранней опубликованной версии, но с несколькими (в основном мелкими) изменениями, сделанными впоследствии. Версия 1923 года лишь незначительно отличалась от более ранних вариантов, где заглавие было «Почему Человек-с-Луны спустился так быстро: восточно-английская фантазия» [Why the Man in the Moon came down too soon: an East Anglian phantasy]; первый законченный вариант именовался «Сказка: Почему Человек-с-Луны спустился так быстро» [A Faёrie: Why the Man in the Moon came down too soon] с подзаголовком на древнеанглийском языке «Se Móncyning» [Король Луны].

Почему Человек-с-Луны спустился вниз так быстро

Человек-с-Луны, серебром полны

Нити его бороды,

Пояс был золотой, бледно над головой

Свет качался венцом золотым. 4　

Хрустальным ключом в белом шаре своем

Дверь из кости он отомкнул,　

И, одетый в шелк, неслышно вошел,　

На пол теневой шагнул. 8　

Тонких лестниц путем паутинным потом

Он, мерцая, вниз заспешил,　

Мчался он без помех, весел был его смех,　

Как к земле он свободно скользил. 12　

Он устал от своих жемчугов голубых

И от бледной башни своей.　

Что сияла одна, высока и бледна.　

Средь серебряных лунных полей. 16　

И на риск он спешил за рубин и берилл,

За сапфир и яркий смарагд,

Жаждал блеска их он — для новых корон,

Чтоб украсить свой бледный наряд. 20

На бездействие он долго был обречен —

Лишь взирая на мир золотой,

Или слыша вдали шум веселой земли,

Долетающий снизу порой. 24

Полнолуния днем, окружен серебром,

Он томился и жаждал Огня —

Не прозрачных огней бледных лунных камней,

А горячих костров ярче дня, 28

Красно-огненных грез, темно-пурпурных роз,

Рыжих пляшущих языков;

Жаждал сини морей и рассветных огней,

Пламенеющих средь облаков; 32

Хризопразов листвы и долинной травы

Возле Яр и над Нэн-рекой,

И страдал издали по веселью земли

И по огненной крови людской; 36

Он и песен хотел, и чтоб хохот звенел,

И вина, и горячей еды,

Когда ел пирожки из снежной муки

Под стакан бледной лунной воды.40

Поскользнулся он, в мысли погружен

Об остром рагу и вине,

На ступень не попал и кометой упал

Вниз, на землю, сверкнув в вышине, 44

Словно вспышка звезды, что из тьмы высоты

Льют сверкающую капель,

С узкой лестницы вниз угодил в пену брызг,

В океана Алмайн купель. 48

Начал он размышлять, что теперь предпринять,

Пока он не истаял совсем,

Но из Ярмута судно заметило чудо,

Моряки, удивленные тем, 52

Забросили сеть и достали на свет

Мерцание мокрых камней,

Белизну и опал, и с сиянья стекал

Соленой воды ручей. 56

Вместе с рыбой его, как желал он того,

В Норидж они отвезли,

Чтобы джина попить и халат обсушить

В трактире Норфолкской земли. 6о　

Звон Святого Петра хоть поднялся с утра

Колокольни другие будить,　

Чтобы повесть о том, кто с Луны прямиком,　

Ранним утром везде разгласить, — 64　

Невзирая на то, не поднялся никто