Читать книгу - "Камрань, или Невыдуманные приключения подводников во Вьетнаме - Юрий Николаевич Крутских"

лет, была бы невозможна при либерально-рыночном хозяйстве. Опыт Первой мировой и Русско-японской войн об этом неумолимо свидетельствует… Невозможно произвести полную мобилизацию экономики, её перевод на военные рельсы, переброску промышленности за Урал, в условиях, когда все предприятия находятся в частных руках… а то и вообще… в иностранных. Когда для большинства промышленников на первом месте стоят не интересы страны и народа, а прибыль… Я не говорю уже про жесткую централизацию управления… Нет, никогда бы мы не победили фашизм, если б продолжалось извечное российское казнокрадство и либеральная говорильня!

Штурман задумался. Возможно, ему представилось, как могло бы происходить в 1941 году экстренное заседание либерально-демократического правительства под руководством Керенского, Пуришкевича или какого-нибудь Гучкова по вопросу проведения тендеров по закупкам вооружения. Как суетились бы в кулуарах промышленники, решая извечный вопрос — кому поднести, чтобы контракт повыгоднее заполучить. Видимо, представшая взорам картина показалась настолько мерзкой, что Борисыч нахмурился, с лица сошла его никогда не сходящая улыбка. Он посмотрел на часы. До вахты оставалось совсем немного времени.

И тут штурман вспомнил про замполита:

— И вообще… Что это, Андрей Николаевич, я тут за Вас работаю? Это Вы как идейный руководитель должны все эти нападки несознательных элементов отбивать, а Вы… То, как партизан, молчите, то, как попугай, бредни горбачёвские пересказываете! Подумали бы сначала, на чью мельницу воду льёте. Вы вот вроде коммунистом идейным себя считаете, меня тут в ереси заподозрили, и чуть было прилюдно не растерзали, а сами, получается, ратуете за развал социалистической системы и уничтожение нашей страны! Как же так, Андрей Николаевич?

Штурман неприязненно смотрит на зама. Его взгляд делается холодным и решительным. Всем становится ясно, что именно сейчас произойдет то, ради чего он, собственно, и устроил весь этот спектакль, — публичная порка.

— Вам, Андрей Николаевич, всё ещё хочется демократии «до отвала»? Вы всё ещё уверены, что «мы находимся на правильном пути», и лидеру нашей партии всё так же свято верите? Ах, Ваши убеждения… ах, принципы! Что ж, похвально! Но к чему такой апломб? И для чего тогда, позвольте Вас спросить, в такой «демократической» стране нужна правящая партия? Какие у неё функции, если народ решает всё сам? Получается, Коммунистическая партия Советскому Союзу уже не нужна? Следуя такой логике, скоро мы и без КПСС, и без социализма обойдёмся? Вот Вы до чего договорились, уважаемый Андрей Николаевич, а ещё меня стыдили, разными обидными словами называли. Посмотрите на этого «вдохновителя и организатора»!

Штурман делает паузу и неприязненно глядит на зама.

— Да я по сравнению с Вами — безобидная овечка. — продолжает он с деланным негодованием. — О таком кошмаре я и подумать не смел! А ещё замполит… идейный руководитель… Да Вы махровый антисоветчик, оказывается! Хорошо ещё, что начальник политотдела нас не слышит.

За фанерной переборкой раздался скрип койки и старческое покашливание, и всем тут же стало ясно: слышит, и даже очень. Замполита прошиб холодный пот, противно похолодело в животе и закололо в боку. Открыв было рот, он попытался что-то сказать, но штурман оборвал его конкретным вопросом:

— Чистосердечное признание! Только это сейчас Вас спасёт! Вы за социализм или за капитализм? Ну, быстро, как на духу!

Вопрос был задан так неожиданно, что зам растерялся и даже соврать ничего не успел. Его молчание штурман тут же использовал и с ещё большим жаром принялся говорить в той обличительной манере, с которой в своё время обращался к суду прокурор Вышинский, выводя на чистую воду вредителей, шпионов и прочих врагов народа. Ловко манипулируя фактами, по памяти цитируя Ленина и Маркса, штурман не давал заму и рта раскрыть.

— Да я не это имел в виду! — лишь иногда успевал вставить зам, на что штурман тут же резонно замечал ему:

— Как не это? Как не имели? Не Вы ли совсем недавно по этому вопросу были полностью согласны со мной? Вот и свидетели подтвердят!

Через пять минут ни у кого из присутствующих уже не возникало сомнения в том, что наш замполит — ярый антисоветчик и враг трудового народа. Штурман, заманив зама в ловушку, бил противника его же оружием, не гнушаясь при этом махровой демагогией и откровенным передергиванием фактов. За тонкой переборкой беспокойно кряхтел и ворочался на скрипучем диване Воть-Воть. Было ясно, что он слышит каждое произнесённое в кают-компании слово и всё ещё ожидает от своего подопечного достойной отповеди на вероломную вылазку штурмана. Зам, красный, как в бане, растерянно глядел по сторонам, обливался потом и уже не сопротивлялся. До него дошло, что, играя с ним, как кошка с мышкой, штурман его жестоко подставил. Должность начальника клуба на ПМТО, двойной оклад, мичман и полтора матроса — всё это, похоже, накрывалось огромным медным тазом.

А между тем штурман продолжал резать без наркоза:

— Я тут говорил про людей и человекообразных. Вы, конечно же, себя к первому классу относите? И всю Вашу партноменклатурную братию? А хотите я докажу, что Вы типичные представители класса паразитов?

Зам не хотел. Он сделал попытку обидеться: насупил брови, гордо вскинул голову и высокомерно посмотрел на штурмана. Когда это не помогло, он дёрнулся, желая вылезти из-за стола, но сидящие по бокам не пошевелились, чтобы его выпустить. Все с интересом ожидали развязки.

— Скажите честно, Андрей Николаевич, руку на сердце положите… прямо на партийный билет. Вы действительно считаете, что должность политработника крайне необходима? Ну да, конечно! Что же Вы ещё сказать можете! А зачем она нужна? Что Вы такого делаете, чего не может сделать командир, старпом, помощник… я вот, на худой конец? Мы все такие же коммунисты… Теоретически и идеологически подкованы… Политику партии сами можем объяснить. То-то и оно… Раньше привилегией комиссара было первым идти туда, где трудно. А что сейчас? А сейчас наоборот — где теплее и сытнее, где присосаться можно! Да вот у нас, на корабле… У каждого офицера есть вахты, дежурства… А Вы, позвольте вас спросить, когда последний раз ночью не спали? В училище, наверное, ещё… дневальным на тумбочке!

Штурман смерил зама неприязненным взглядом.

— И ведь знали же, на что идёте, специально такую профессию выбирали! Ну ладно… коль уж есть такая должность… Но Вы, видя, что офицеры зашиваются, а у Вас обязанностей никаких, почему никому не помогаете? Почему не освоите какую-нибудь специальность? Доктор вон всё умеет, механику помогает, никогда без дела не сидит. Старпом как белка в колесе… Журналы помогли бы ему когда-нибудь заполнить, бумаги разгрести. Почему допуск на вахтенного офицера не получаете? Нет! Вам