Читать книгу - "Три жизни Алексея Рыкова. Беллетризованная биография - Арсений Александрович Замостьянов"

Справиться с последствиями недорода за один сезон, за один год вряд ли было возможно. Пораженные голодом области заметно недоедали до лета 1926 года.

Самый объективный анализ недорода 1924 года Рыков получил от экономиста С. Крылова — человека прямодушного и профессионального: «Неурожай является последствием не только засухи, но и войны и голода 1921 г., продразверстки и, отчасти, продналога, взявших много хлеба и живой тягловой силы и ухудшивших обработку. Острота продовольственного положения объясняется отсутствием старых запасов хлеба в амбарах у крестьян, а отсюда и необходимость помощи в больших суммах от правительства»[109]. Чего-то подобного Рыков от Крылова и ждал — возможно, он и сам имел отношение к этому аналитическому документу.

В рассуждениях Крылова легко увидеть поддержку рыковской политики с его ставкой на рынок.

И все-таки приметим: этот послевоенный голод, о котором советская пропаганда старалась молчать, станет одним из доводов в пользу тотальной коллективизации. То есть доводом против стратегии Рыкова, предлагавшей более сложную «игру» с крестьянством[110].

3. Финансовые метания

С первых дней работы после смерти Ленина Рыков оказался в кругу финансовых проблем. Некоторый опыт в этой области у него уже имелся. Одним из принципов НЭПа было включение страны в международное разделение труда и развитие сотрудничества с зарубежными странами. Шли торговые переговоры с крупнейшими странами Запада, которые еще недавно считались непримиримыми врагами. Но как торговать и вести самостоятельную хозяйственную деятельность в отсутствие твердой валюты? Затруднительно.

Рыков на трибуне Мавзолея. 1924 год [РГАКФД. Б-390]

Финансовый кризис начался в России еще до революции, в годы Первой мировой. После 1917 года на территории России, а позже — и Советского Союза ходили самые разнообразные платежные средства, не вызывавшие уважения.

Можно долго вспоминать разнообразные казусы, связанные с этой «финансовой ветошью». В Якутии вместо денег принимали винные этикетки: мадера служила эталоном одного рубля, водка — трех, а коньяк — двадцати пяти рублей. В ходу были «царские», «думские», «керенки» и многотысячные «совзнаки». Только декретом ЦИК СССР от 5 февраля 1924 года был объявлен выпуск в обращение казначейских билетов. Тут уж пришлось отбросить революционную догматику с ее брезгливым отношением к деньгам. Этого требовала экономика — и вопрос стоял о сохранении независимого советского государства.

Наркомат финансов с 1921 года курировал Рыков. Именно он поручил наркому Григорию Сокольникову незамедлительно подобрать группу грамотных старых специалистов, которые еще не эмигрировали, и подготовить меры по оздоровлению финансов. И действительно, правой рукой и начальником валютного управления Наркомфина стал профессор Леонид Наумович Юровский, сын купца 1-й гильдии, а одним из основателей Госбанка — Николай Николаевич Кутлер, соратник Сергея Витте и главноуправляющий Министерства земледелия и землеустройства в 1905–1906 годах. В итоге была введена новая денежная единица — червонец с содержанием чистого золота 7,74234 грамма, и приравнивался он к десятирублевой дореволюционной золотой монете. Советский денежный знак стал твердой конвертируемой валютой, признанной во всем мире.

Григорий Сокольников. 1927 год [РГАСПИ. Ф. 56. Оп. 2. Д. 58. Л. 100]

Частным лицам разрешили свободную продажу и покупку золота и иностранной валюты. После революционной аскезы это казалось вершиной свободы. Устойчивая валюта не могла продержаться долго. Курс на ускоренное развитие промышленности, принятый на XI съезде, потребовал эмиссии, а значит, и инфляции. И все-таки советский рубль устоял. Все нюансы финансовой политики обсуждались не только на заседаниях Совнаркома, но и в Политбюро. В те годы для крупных политиков мелочей не существовало.

Отношения Рыкова с Сокольниковым не стоит идеализировать. Конечно, предсовнаркома понимал, насколько важна крепкая (хотя бы относительно крепкая) валюта для НЭПа, для кооперативов и частных предприятий. Появление твердой советской валюты стало фундаментом нэпманского расцвета. Перед правительством поставили амбициозную цель: превратить аграрную страну в индустриальную. Но сначала нужно было преодолеть продовольственный кризис, достичь устойчивости в сельском хозяйстве — и с помощью аграрного экспорта создать фундамент новой промышленности. Другой стратегии, по большому счету, не было, спор — нескончаемый — шел только о темпах, о цене индустриализации и о приоритетах в промышленности. В 1924-м многое зависело от урожая, по сути — от погоды. А год — первый рыковский год — как известно, выдался голодным.

Позже любой советский гражданин мог заключить договор с банком и получить ссуду на проведение сельхозработ под 6 % годовых с максимальной рассрочкой на 8 лет. Род занятий предлагался весьма обширный: землеустройство, обводнение, садоводство, выращивание племенного скота… Ссуда по кредиту предусматривала приобретение тракторов, плугов и другой техники. Поощрялось применение электричества. 12 января 1926 года Совнарком распределил в виде кредитов на местное строительство электростанций и сельскохозяйственную электрификацию 9 850 000 рублей.

Государство не могло обойтись и без займов на внутреннем рынке. В 1923 году некоторые из них собирались в натуральной форме: хлебом и сахаром. В рыковские времена устраивались только денежные займы. В первый год правления нового предсовнаркома государство выпустило два специальных крестьянских займа. Как экономных хлебопашцев привлекали к экономической подпитке государства? В постановлении «О выпуске крестьянского выигрышного займа», которое Рыков подготовил вскоре после смерти Ленина, говорилось: «В целях облегчения крестьянскому населению уплаты единого сельскохозяйственного налога, а также предоставления возможности удобного и выгодного помещения крестьянством своих сбережений, выпустить государственный заем на сумму 50 млн руб. золотом, сроком с 1 апреля 1924 г. до 31 декабря 1926 г. включительно. По облигациям займа производятся тиражи выигрышей, всего 8 тиражей. Число выигрышей определяется в 177,2 тыс. на сумму в 2 млн руб.».

В будущем Совнарком организует еще три займа индустриализации, которые размещались среди рабочих по коллективной подписке (нередко в «добровольно-принудительном» порядке). В конце 1920-х в свободную продажу пустили более выгодные для людей облигации. Всего во время НЭПа на размещении займов советское государство получило наличными примерно 450 миллионов рублей. Эти средства в основном использовались для «затыкания дыр». Меньше половины миллиарда за 7 лет — сумма невеликая. Так, годовой бюджет СССР в 1926/27 (с октября по ноябрь) составил 5,9 миллиарда. По расчетам экономистов, это около 90 % довоенного бюджета России. Рыков не сомневался, что без НЭПа, без материальной заинтересованности, достичь этого было бы невозможно.

4. Темпы роста и перекосов

В 1927 году сельское хозяйство СССР удалось восстановить и по производству валовой продукции оно приблизилось к довоенному (и, соответственно, дореволюционному) уровню. К пресловутому 1913 году, с которым, как правило, сравнивали все параметры экономики — даже в средней школе. Последствия Первой мировой и Гражданской сказывались уже не так остро. Но на всех совещаниях в Политбюро Совнарком постоянно подгоняли, критиковали — в