Читать книгу - "Музей «Шпионский Токио» - Александр Евгеньевич Куланов"

справа, а слева, и возможно, как профессиональный киноответ на «Предательство Германии». Во всяком случае, когда в 1955 году немецкая картина увидела свет, там же, в Германии, вышла книга лично знавшего Зорге немецкого дипломата Ханса Отто Мейснера «Дело Зорге». Для последовавшего за этим французского фильма работа Мейснера отчасти послужила основой, а ее автор снялся в ней в роли… самого себя, резко усилив иллюзию достоверности в кинокартине «Кто вы, доктор Зорге?».

Французский режиссер Ив Сиампи, известный у нас как Чампи, во время войны сражался с гитлеровцами в Африке и во Франции, а потому его трактовка событий не могла быть двусмысленной. Зорге – настоящий коммунист, рыцарь без страха и упрека, для которого не могло быть цели выше, чем спасение мира и построение счастливого общества трудящихся. Это дало возможность показать совместный франко-итало-германо-японский фильм Сиампи «Кто вы, доктор Зорге?» в Советском Союзе, что неожиданным образом сделало картину в нашем Отечестве легендарной.

Рассказывали, что еще на закрытом показе фильм увидел Никита Хрущев, поразился мощи и масштабам образа советского разведчика в исполнении Томаса Хольцмана и потребовал отчета: где герой и что с ним? О результатах поиска ответов на эти вопросы вы узнаете из рассказа о соответствующих экспонатах, а пока еще один фрагмент из воспоминаний Исии Ханако:

«В апреле 1960 года меня посетила госпожа Киси Кэйко, супруга режиссера Ива Сиампи. Как только Сиампи приехал в Японию для съемок совместного японо-французского фильма “Шпион Зорге. Ночь перед Пёрл-Харбором”, в журналистских кругах поднялась шумиха. Сценарий был создан при участии Ханса-Отто Майснера, автора ставшей известной в Европе книги “Человек с тремя лицами”, которую называли рассказом очевидца о Зорге. Его книга была переведена и издана также и в Японии в октябре 1958 года под названием “Шпион Зорге”. Поскольку я читала эту книгу, беспокойство мое усилилось.

Киси приехала в Японию чуть раньше режиссера Сиампи и настроилась пообщаться с людьми, причастными к делу Зорге, с тем чтобы фильм получился как можно более правдивым. В моем случае все ограничилось разговором с красивой актрисой, пришедшей в сопровождении фотографа журнального издательства. Однако у меня осталось хорошее впечатление о ней, как о нисколько не жеманной, привыкшей к популярности, умной женщине. Я заняла ее тем, что показала ей альбом и подарила ей один том своей книги. Она сказала, что познакомит меня с мужем и сценаристом господином Майснером, когда те приедут в Японию, мы договорились о повторной встрече, после чего она ушла.

Вскоре в Японию приехал режиссер Сиампи, и примерно с июня в газетах стали появляться сообщения о том, что начались съемки. Мы… отправились в штаб-квартиру кинокомпании “Сётику” в надежде, что нам дадут разочек взглянуть на сценарий. Там нам ответили, что все сотрудники выехали на натурные съемки в Токио, на месте никого нет, сценарий взяли с собой, поэтому сказали, чтобы мы подходили, когда будет готов дополнительный экземпляр, и что стиль работы этой съемочной группы сильно отличается от привычного нам японского. Мы договорились, что еще придем, и на этом распрощались…

В конце того года картина вышла во Франции под названием “Кто вы, доктор Зорге?”, по сообщениям корреспондентов, имела ошеломляющий успех и долго шла в кинотеатрах. Фильм был дублирован на японский язык и показан кинокомпанией “Сётику”. Назывался он “Шпион Зорге. Ночь перед Пёрл-Харбором”. Хотя и здесь он был довольно хорошо принят критиками, но хитом не стал. Возможно, из-за разницы менталитетов».

Несмотря на нежелание французского режиссера работать со свидетелями дела Зорге, его фильм вошел в историю. Звание Героя Советского Союза, присвоение его имени улицам, школам, кораблям, установка бюстов и монументов – все это началось с картины Ива Сиампи. Получается, что именно ему мы во многом обязаны тем, что у нас сегодня есть образ Рихарда Зорге как несгибаемого большевика, сыгранного, впрочем, Хольцманом довольно своеобразно и, думается, не без влияния западной литературы. Зорге Сиампи и Хольцмана – холерик с чертами невротика, и не вполне понятно, как такой человек сумел держать в заблуждении спецслужбы Германии и Японии на протяжении восьми лет. При этом ему тоже не чуждо ничто человеческое, хотя роман главного героя с опять же вымышленной баронессой Сакураи (ясное дело, в исполнении жены режиссера Кэйко Киси) выглядит безупречно платоническим.

Вопреки многим недостаткам и режущей глаз идеологической заданности, приходится признать: фильм Сиампи пока что остается самой убедительной попыткой киновоплощения дела Зорге, за исключением показа некоторых деталей истории вроде той же баронессы Сакураи и, конечно же, советских реалий. К счастью, последних в картине немного, и на время демонстрации Владивостока как бескрайней снежной равнины у Северного полюса лучше закрыть глаза и поберечь нервы.

Экспонат № 69

Буклет о съемках фильма «Шпион Зорге» с автографами режиссера Синода Масахиро и актрисы Ивасита Сима, 2003 год

История появления следующего экспоната в коллекции несколько комична. Толстый буклет (больше двухсот страниц и множество фото) фильма «Шпион Зорге», снятого в 2003 году классиком японского кино Синода Масахиро, пару лет простоял на витрине небольшого книжного магазина в центре Токио, не востребованный покупателями. В самом деле, кому интересно читать про съемки фильма о русском шпионе в Японии? Стоила книга совсем недорого, но, каждый раз беря его в руки, я не мог для себя решить, зачем она мне нужна, и после коротких раздумий с некоторым разочарованием ставил ее на место. Когда же появилась идея создания музея «Шпионского Токио», за сценарием пришлось срочно вернуться. Вот только… на полке его уже не оказалось. Вероятно, со стороны мои метания по магазину выглядели смешно и нелепо. Сделав по тесному и запутанному помещению несколько кругов, я, наконец, обратился к продавщице. «Буклет фильма о Зорге? Нет, он еще не продан. Просто мы уценили его на 30 процентов и убрали в шкаф. Вот он, пожалуйста». На радостях я упаковал тогда книгу в чемодан, даже не сняв с нее целлофановой обертки. Когда же, вернувшись в Москву, достал покупку и решил повнимательней изучить, удивлению моему не было предела. Помимо замечательного качества печати и отличных снимков со съемок, я увидел, что одна из последних страниц отведена описанию достижений режиссера, где перечислялись его многочисленные награды, а второй разворот оставался чистым, подготовленным, что называется, «для заметок». Подготовленным по-японски: разграфленным на две части не горизонтально, а вертикально, и с приложением промокательной бумаги на случай, если кто-то будет писать пером или кистью, изящно вынутой из ниндзевского ятатэ, а не банальной шариковой ручкой или карандашом. «Кто-то» и воспользовался, а точнее, воспользовались – или фломастером, или специальной японской кисточкой, похожей на фломастер. На пустой странице стояли два автографа: справа – угловатый, напоминающий корейские знаки, и слева – другой, запутанной бечевкой скорописи, слегка под наклоном. Для