Читать книгу - "Большое шоу в Бололэнде. Американская экспедиция по оказанию помощи Советской России во время голода 1921 года - Бертран М. Пэтнод"

двигателях в сломанных вагонах по многим заснеженным милям пришедшей в упадок железнодорожной системы., укомплектованный и охраняемый полуголодными бригадами для обслуживания деревень, подобных тем, через которые я прошел, где жизнь и надежда почти угасли.

В некоторых местах кукуруза прибыла слишком поздно, чтобы оказать максимальное воздействие, и в ряде регионов это привело к тому, что в гонке между кукурузой и семенами кукуруза проиграла. Оренбургу в этом плане особенно не повезло. К тому времени, когда кукуруза достигла зоны голода, ташкентскую магистраль, единственную артерию, соединяющую район с Волгой, занесло снегом, и, таким образом, большую часть кукурузы, предназначенной для Оренбурга, пришлось перенаправлять в Самару и Уфу. Только тридцати вагонам с зерном удалось въехать незадолго до того, как весенняя оттепель размыла дороги, и большую его часть пришлось использовать для кормления детей. Когда семена прибыли в Кунель, пункт пересечения Ташкентской магистрали с Транссибирской, Коулман потребовал, чтобы их задержали и отправили кукурузу первой, чтобы у голодающих крестьян не возникло соблазна съесть семена. Советские власти согласились сделать это, но фактически не сделали, в результате чего большое количество семян, которые дошли до крестьян, так и не попали в землю.

Сотрудничество АРА и Советского союза улучшилось в Симбирске, где ситуация в апреле была очень напряженной, потому что большая часть семян хранилась на складах и была готова к распространению за две-три недели до появления кукурузы, которая затем появилась в последний момент, оставив «очень небольшой запас прочности». Наконец, Сомервилл ликовал: «кукуруза больше не миф». Даже когда случилось так, что кукуруза действительно была доставлена вскоре после посева, симбирские крестьяне, как говорили, поверили слову АРА и начали сев.

Вопрос о надлежащей последовательности действий никогда не стоял перед жителями злополучного Пугачевского района Самарской области, «чумного места на Волге», куда и кукуруза, и семена прибыли слишком поздно, чтобы предотвратить гибель многих тысяч человек — бедствие, которое один из сотрудников службы помощи, находившийся на месте происшествия, назвал «холокостом». Результат для Самарского округа в целом был намного лучше, и 5 мая Шафрот смог сообщить, что «Во многих местах американская кукуруза прибыла как раз вовремя, чтобы спасти семена, которые были розданы вскоре после этого, от съедения». В Царицыне инспекция АРА установила, что, хотя кукуруза поспела вовремя, часть семян все же была использована в пищу: «Многие голодающие не смогли устоять перед искушением». Полковник Белл подсчитал, что 25 процентов семян в Уфимском округе прибыло слишком поздно для посева.

Советский комитет по борьбе с голодом установил, что в целом 65 процентов семян было распределено вовремя для посева, и это утверждение, какой бы точной оно ни было, оставляет без ответа вопрос о том, какой процент этих семян мог оказаться в желудках крестьян.

Как оказалось, опасения, вызванные в Соединенных Штатах перспективой того, что американская кукуруза поставит в тупик голодающих россиян, были преувеличены. Там, где в пунктах раздачи можно было помолоть, большинство представителей деревень просили, чтобы их наделы были измельчены — что имеет смысл, поскольку крестьяне знакомы с мукой, а не с кукурузой. Но поскольку в деревнях было ограниченное количество мельниц, многие крестьяне получали свою долю в виде цельной кукурузы. Насколько могли судить сотрудники гуманитарной помощи, русские более или менее успешно импровизировали с ее приготовлением. Шафрот говорит, что в одном крестьянском доме, который он посетил, кукурузу очень мелко нарезали и долго варили, в результате чего получилось «очень вкусное» блюдо.

Бакли из Оренбурга сказал, что, как правило, те, кто ест цельную кукурузу, склонны к ее недовариванию, что может нанести вред их пищеварительной системе. Он отметил несколько случаев смерти, вызванных употреблением сырой кукурузы, что было одним из кошмарных сценариев, обсуждавшихся в Соединенных Штатах в декабре прошлого года. В истории Саратовского АРА записано, что «многие семьи», получив свою первую порцию кукурузы, «смешивали ее с водой и небольшим количеством соли и съедали столько, сколько могли выдержать, становясь сильно больными». В Новороссийске Хатчинсон увидел человека, сидящего на обочине дороги и жующего, как лошадь, полный фартук сырой кукурузы. Обычно любознательный профессор, очевидно, не стал ждать, чтобы изучить эффект.

В целом, кукурузная кампания, которая продолжалась после кризиса до лета 1922 года, была успешной. «Кукуруза — король» в России, провозглашали американские газеты, хотя на самом деле она так и не стала по-настоящему популярной у россиян, которые начинали жаловаться на ее вкус, как только худшее оставалось позади. Тем не менее, главный факт заключается в том, что американская кукуруза обеспечила урожай 1922 года, и это было высшим достижением АРА в России. Кукуруза достигла этого не только за счет предотвращения расхода семян и питания почвообрабатывающих агрегатов. АРА сама была агентом по импорту и распространению семян, и стремление поставлять кукурузу стало движущей силой возрождения портов и железных дорог, что позволило собрать критическую массу семян вовремя для посева. Согласно российским и американским свидетельствам, многие крестьяне использовали саму кукурузу АРА для расширения посевных площадей, увеличивая свои рационы, в то время как они продолжали выживать на заменителях пищи.

Другие эффекты кукурузы, помимо ее прямой питательной ценности, были ощутимы сразу, и наиболее значимой была ее роль в том, чтобы повернуть вспять волну движения беженцев. На самом деле, появление кукурузы изначально усугубило проблему, ускорив бегство беженцев в города и другие пункты распределения. Но по прибытии туда всем беженцам было приказано возвращаться в свои деревни, где их собственные продовольственные комитеты выдадут им кукурузу, хотя отчаянным случаям были предоставлены пайки, достаточные для того, чтобы прокормить их на обратном пути домой. В течение короткого времени был запущен встречный поток беженцев.

На местных рынках объявление о поступлении кукурузы вызвало снижение цен на продукты питания и привело к еще большему увеличению общего предложения продовольствия, поскольку теперь появились скрытые запасы, которые часто выставлялись на продажу.

Непредвиденное применение кукурузы было в качестве вознаграждения за кампании по весенней уборке, спонсируемые АРА в округах. Кукурузные пайки служили зарплатой для «кукурузных банд», мобилизованных для очистки городских улиц от грязи, которая накопилась за предыдущие пять лет и теперь обнажилась из-за таяния снега. Кукурузные банды, обычно состоящие из беженцев, использовались для различных проектов, включая ремонт железных и шоссейных дорог и зданий, а также строительство мостов и плотин. Эти проекты протообщественных работ были организованы в столицах провинций и городах-подрайонах. Кукурузные банды города Оренбурга на пике обеспечили работой около тысячи беженцев.

Это конкретное использование кукурузы не было вдохновлено центральной директивой из московской штаб-квартиры; скорее, нескольким районным руководителям идея пришла в голову независимо примерно в одно и то же время. Главной целью было содействие санитарии и, таким образом, предотвращение эпидемических заболеваний, но конечным результатом также стало улучшение психологического здоровья.

Все это происходило под эгидой кукурузной кампании АРА,