Читать книгу - "Профессиональный оборотень - Андрей Олегович Белянин"

нас добрался. От его тяжёлых шагов с потолка сыпалась каменная крошка. Мы бросились бежать. Алекс успел положить алмаз внутрь и задвинуть крышку склепа на место. Гнома он потащил на себе, тот окончательно обессилел от ран и пал духом от потери камня. Я же под дулом бластера гнала впереди себя заваривших всю эту кашу хоббитов…

Мы удирали со всех ног, сзади ревело пламя, но впереди брезжил свет, и я почти поверила в спасение, но… Узкий проход загораживали массивные фигуры разъярённых медведей! Не осталось ни следа от их цивилизованности и общительности. И нам просто не позволили выйти, мы показали себя обманщиками и лицемерами, и доказывай теперь, что это специфика нашей работы «оборотнями»…

— Вы обманули нас!

— Мы искали наших хоббитов, вот они оба! Дяденьки, отпустите нас домой, потому что сзади догоняет дракон!

— А с чего бы он к вам привязался? — подозрительно рычал полуседой медведь. — Знаем мы таких проныр, наверняка пытались вскрыть гробницу самого Торина?!

— Мы? Да ни в одном глазу! — продолжала отмазываться я, потому что все остальные дружно делегировали мне роль главной вруньи. — Это хоббиты пытались спереть какой-то там алмазишко… Но мы их наказали, поругали, драгоценность положили на место, а призраку великого гнома даже показали эльфийский любовный танец в исполнении нашего стройного друга. Какие претензии лично к нам, что мы не…

— Вы не послушались нас! Никто безнаказанно не обманет Беорна и его отряд Свирепых Чёрных Медведей. А тот, кто приходит на гору с ложью, остаётся в ней навечно!

Как мы ни уверяли их, что алмаз оставили на месте, они хотели нас лично выпотрошить, чтобы проверить не только карманы, которые мы охотно демонстрировали, но и желудки. Хотя кто сумел бы проглотить алмаз величиной с кулак моего мужа?! Думаю, даже тот же дракон наверняка бы поперхнулся…

— Чтоделать чтоделать чтоделать?!! — в панике заметалась я по пещере, в порыве ярости тряся за воротники бледных хоббитов. Алекс с трудом оттащил меня от них и прижал к груди. Медведи теснили нас обратно к дракону, медленно, наслаждаясь своей властью. Самые мстительные глаза были у Беорна, недаром Гэндальф советовал не сердить его…

— Выход один, любимая. — Командор указал взглядом на бурную реку. Профессор всё понял, застонал и твёрдо сказал:

— Нет! Алиночка, лучше убей меня здесь же из бластера, но в реку я добровольно не…

— Ах, всем купаться! — неожиданно восторженно воскликнул голубой эльф и первым прыгнул в реку, держа нашего котика перед собой. Мы все последовали его примеру. Последнее, что я видела перед прыжком, так это раздражённая морда обиженного дракона, в сердцах плюющего пламенем куда-то в сторону. А потом грохнул ВЗРЫВ!

Уже в реке, несомая бурным потоком, я радостно вопила вслед удирающим медведям. Нас несло к свободе! А перед нами, на собственной тяге, врастопырку летел выброшенный метаном дракон. Вид у него был напуганный, но ничего, обвыкнется в воздухе, научится летать, потом нам же ещё спасибо скажет…

Выбравшись из воды на ближайшей излучине, мы разожгли костёр и кое-как обсохли. Больше всех пострадал агент 013, он отобрал у шефа плащ, завернулся в него и категорически отказывался с кем-либо разговаривать.

Причём основная причина его обид была даже не в том, что его заставили купаться! Профессор был дико обижен на нашу непроходимую тупость в том плане, что никому не пришло в голову банально воспользоваться «переходником»! Тот, украденный, хоббиты успешно заблокировали, нажав не на ту комбинацию кнопок, но ведь были ещё два — у Алекса и начальника Базы! Ну-у… сглупили, забегались, с кем не бывает… На самом-то деле Пусик и сам вспомнил о «переходниках» только что…

…Задерживаться мы не собирались: шеф ранен, все голодны, так что пришло время возвращаться на Базу. Мы поблагодарили эльфа за товарищескую помощь и сказали, что нам пора. Он сделал плаксивое лицо, но с нами не попросился. Хвала Аллаху!

— Прощайте, друзья мои, — вздохнул он, моргая и пытаясь прижаться к командору. — Мне жаль, что мы расстаёмся, но у вас свой путь и своя судьба. Опять я остаюсь один…

— Ты не один! — Из леса неожиданно вышел ещё один эльф, такой же манерный и стройный, только брюнет. Он смотрел на Лазуронда, и глаза его светились нежностью. Похоже, что это и есть тот самый Гомовин. Вот какая она, оказывается, эльфийская любовь… я всхлипнула от умиления. Вообще в последнее время такая сентиментальная стала, сама себя стесняюсь, хоть из дому не выходи.

— Возвращайся, дорогой, без тебя так плохо, — застенчиво сказал он.

Лазуронд восторженно взвизгнул и, долетев до любимого в три прыжка, бросился ему на шею.

— А проблемы с дочерью правителя? Что, уже исчерпаны? — бестактно поинтересовался кот. Ага, значит, может говорить, когда хочет…

— Она… случайно отравилась грибами, — опустив глаза, пояснил Гомовин и многозначительно погладил друга по коленке.

— Ах, ты прелесть, — проворковал Лазуронд, их пальцы встретились…

Алекс торопливо набирал нужную комбинацию на «переходнике». Кажется, мы здесь уже лишние…

Прошла неделя… Суд над двумя главными заговорщиками прошёл в строгой торжественной обстановке, но закончился полным пшиком. Оказывается, скучающий Фёдор как-то набрёл в библиотеке на хрестоматийного «Хоббита» и в разговоре с друзьями упомянул Аркенстон. Коварный Брандокрыс сразу запал на эту идею, первым смекнув, что самый большой в мире алмаз так и лежит в могиле гномьего героя. Удрать вдвоём авантюристы не решились, прекрасно понимая, что по «переходнику» мы вычислим их в пять минут. Поэтому они избрали весьма хитрый план, убедив хоббитов помоложе принять участие в знаменитой битве. Пока мы спасали бы их, оба дружка спокойно успели бы украсть алмаз и скрыться с «переходником».

Впоследствии они хотели переждать «бурю» у моих родителей, а там продать алмаз в коммиссионку и жить припеваючи, построив себе маленькую конфетную фабрику. Бред невероятный, кто бы мог купиться на такое, кроме…

В результате Брандакрыс получил три недели домашнего ареста, но самое ужасное, что этот мерзавец из-за специфического взгляда хоббитов на события и вещи опять стал популярен. Всю неудачу похода мохноногие возложили на инфантильного, снова впавшего