Читать книгу - "Расплачивайся. Сейчас. - Екатерина Юдина"

он слабину? Лонго ее точно не даст. Но с ним тебе будет тяжелее. И уже сейчас, не зная про наследство, он тебя защищает. Думаю, для него так же не имеет значения то, что ты дочь Карлоса Верди. Ты сама говорила, что изначально вы конфликтовали, а когда вы начали отношения… ты была не в лучшем положении.

- Я не собираюсь начинать отношения с Конто, - сказала, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза. Мысли слишком сильно бурлили. Того, что я только что услышала было достаточно, чтобы это сутками пытаться переварить. Даже то, что, черт раздери, оказывается, все знали о том, что Матео по утрам дарит мне цветы. За мной настолько тщательно следят? – Я уже и выбирать не хочу. Учитывая то, что я сейчас в отношениях с Лонго, это будет не честно по отношению к нему. Я выбрала его и точка. Но… Нужно что-то делать. Я понимаю, что он неконтролируем. То, что многое скрывает. И то, что за моей спиной может сделать что-нибудь ужасное. Обычно я в это не лезу. Матео ведь не плохой. Если делает что-то жестокое, значит так нужно, но…

Я запнулась. Мне не следовало говорить про свои опасения с Анджело. Я ведь решила, что на всякий случай ему лучше уехать домой, а, значит, мне следует делать вид, что у меня все хорошо.

А потом, когда в моем окружении не останется тех, кому Лонго сможет как-либо навредить, наступит время нам с Матео побороться за наши отношения.

И я понимала, что просто не будет. Сейчас еще больше ненавидела Гаспара. Я явно до сих пор не все знала про детство Матео, но Гаспар точно намерено ломал сознание своего старшего сына. Возможно, сам не понимая к чему все это может привести.

Интересно, зная каким Матео в итоге вырастет, обращался ли он с ним вот так?

Глава 42 Лоренцо

Проходя рядом со сгоревшими руинами своего дома во Фьезоле, я подняла голову и посмотрела на второй этаж. Третий практически полностью обрушился, но меня интересовало состояние именно моей спальни. Я до сих пор не могла до нее добраться. Может, там уцелели хоть какие-то мои вещи, но в первую очередь меня волновал Лоренцо – мой плюшевый динозавр. Если от него осталась хотя бы одна плюшевая лапка, я уже буду немыслимо рада.

Слишком много для меня значила эта игрушка. В период моего одиночества, этот динозавр был моим единственным другом и собеседником. С ним я ужинала и даже праздновала свои дни рождения.

Я поднялась на крыльцо и, держа термос с кофе, села на ступеньки. Заходить в дом небезопасно. Но, иногда приходя сюда, я уже осмотрела весь первый этаж. Нашла дорогу на второй. Если сегодня получится, доберусь до своей спальни.

Тем более, на данный момент у меня имелась еще одна цель. Я хотела проверить насколько тщательно за мной следят люди Лонго. А то, что я под их наблюдением, это факт. Иначе бы Матео не узнал про записку от Конто.

Но сейчас, осматривая сад, я не видела посторонних. Точно так же, как и около ворот не было никаких машин. Может, на данный момент рядом со мной нет наблюдения и я смогу спокойно осмотреть дом? От этой мысли стало немного легче и я, открыв термос, отпила кофе.

Но еще некоторое время сидела и смотрела на сад. Реветь хотелось.

Сегодня утром я была на кладбище у своих родителей. Отвозила им цветы.

Маму я практически не помню, но это не означает, что я люблю ее хоть немного меньше. Просто, к сожалению, у меня не сохранилось никаких воспоминаний о ней.

Но отца я помню отлично и сейчас, смотря на обуглившийся фонтан, вспоминала о том, как он приезжал сюда. Выходил из машины, а я быстро спускалась по ступенькам и бежала к нему. Отец подхватывал меня на руки и обнимал.

Он всегда был страшен. Даже выглядел, как еще тот ужасающий монстр. Привлекателен, но с настолько ледяным взглядом, что казалось, на тебя сам дьявол смотрел. Но насколько же он был любящим отцом.

А я даже похоронить его нормально не смогла. Могила отца пустовала.

Я часто думала об этом. Особенно, когда приезжала на кладбище.

Когда-то для меня это было надеждой на то, что он все-таки жив. Отец получил одиннадцать огнестрельных ранений. В том числе и в жизненно важные органы. После такого не выживают, но его успели доставить в больницу. Смогли бы отца там спасти? Возможно, нет, но, когда он был на операционном столе у него отобрали последний шанс. На больницу было совершенно нападение. Что там происходило, до сих пор неизвестно, ведь в итоге все сожгли. Там остались руины. Уже тогда началась кровавая резня и прямо в больнице, помимо отца, уничтожили и нескольких его приближенных.

Лишь, когда мне было четырнадцать, я узнала, что тело отца так и не нашли. Не только его. В сгоревших костях многих не смогли идентифицировать.

И я начала верить. А что, если он жив? Глупо, конечно. Напрасные надежды ни к чему не приводят. Но какое-то время я именно этим и жила, пытаясь не думать, что на самом деле, все могло быть куда хуже.

Мне до сих пор было легче представлять, что отец на самом деле не умер. Просто по какой-то причине не возвращается. Я даже представляла его счастливым. И каждый раз реветь хотелось, ведь все это несбыточные мечты. Сладкие, но я же, черт раздери, нахожусь в чертовой реальности. Жестокой, кровавой.

Отпив кофе, я, подрагивающими пальцами, закрыла термос. Ненадолго зажмурилась, затем поднялась на ноги.

Отец кое-чему научил меня особенно явно – тем, каково жить в счастливой семье.

И мне бы хотелось показать это Матео. Его семья ведь в этом значительно отличалась.

Только, следовало понять, как это сделать, ведь Гаспар с самого детства постарался, чтобы его старший сын вырос еще тем кровожадным чудовищем.

Войдя в обугленный холл, я посмотрела на частично обвалившийся потолок. Обошла помещение около стены, направилась в коридор. Прошла по нему, свернула вправо, взглядом скользнув по веранде. По той самой, которую мы с Матео красили и приводили в порядок. Сейчас же… ее практически не было.

Я прошла еще по коридору и остановилась около лестницы. Единственный, безопасный путь на второй этаж. Но и это под сомнением. Лестница выглядела не очень. Перила сгорели и сломались. Но, если идти потихоньку…

Я ступила