Читать книгу - "Полное собрание стихотворений и поэм. Том IV - Эдуард Вениаминович Лимонов"

и злые стариканы

Теперь они, им не снести штанов

Не залатать дырявые карманы.

Живут как сны без шума и охраны,

Под попечением своих котов…

Ты узок, дед, ключицы твои узки,

А помнишь, в золотые времена,

Какая у тебя была жена,

Как бойко тараторил по-французски,

И как в горах летали трясогузки.

В то время как деревня вся пьяна…

Как из Безье поехали вы в Ниццу,

И как Марсель вас мимо пролетал.

И как спешили Канны раствориться

И как ты заболел и умирал,

от астмы… Всё ж доехав до Парижа

И как не умер. Ярко были рыжи

Да, патлы твоей девки наповал…

«Пожилые женщины – вонючки…»

Пожилые женщины – вонючки,

Побывавшие в несвежей случке,

Утром портят воздухом трамвай,

Внутрь войдя, мужчины молодые…

Пьяные, табачные, лихие…

Одним словом кратко: никакие,

Всё же лучше этих дам, ты знай…

Женщины вообще противны Богу,

Гомику, пророку, педагогу,

Педофилу, людоеду, да!

Но хоть он, закрытый на все дыры,

Не воняет едко так и сыро,

Как смердит у дам её «звезда»…

«Наши домашние ураганы…»

Наши домашние ураганы

Америку вывернут как карманы

Ваши реакторы вышвырнут в море

Будет ужо вам, вселенское горе…

По Силиконовой чтобы долине

Волны ходили, как по марине,

Чтобы ваш самый богатый Гейтс Билл

Денег лишился и чтоб загрустил…

Солнца два встанут над California

Кладбища солнца собой осветят

Кончится там государство Попкорния

Их мексиканцы похоронят…

«Ночами делал по истории…»

Ночами делал по истории

Немыслимые траектории,

И древних рашен изучал,

Тит Ливию не доверял.

Слонов свирепых Ганнибалла

Возможно даже не бывало

А где находится Валгалла?

Весной Авроры Borealis,

Луги зелёные моргались…

«Стояли древние армяне…»

Стояли древние армяне

Как розоватый камень гор

Явившись всех племён заране

И оставаясь до сих пор

Такие старые армяне,

Античные, их разговор

О хеттах нам напоминает

Когда на утренней заре

Царь хеттов всех их собирает

На самой их большой горе…

И аромат сиреневого чая

И жёлтый чай, напиток на столе

«Нахичевань» – мы говорим чихая,

Армянским был, но он лежит в золе

«Варю картошку. Пар стоит…»

Варю картошку. Пар стоит

Картошка круглая, простая

Над ней прабабкою висит

Простая девка завитая.

Другой же предок – с эполет

Свисает бахрома густая

В военный он сюртук одет,

И мопс сидит у ног, моргая

Иван – блестящий офицер

Впоследствии советник тайный

Прабабки девки кавалер

По своей прихоти случайной…

А может прихоти её,

Варвары, страстной и протяжной

И как волков ночных вытьё

Такой таинственной и важной…

Варю картошку. Пар стоит

Над ним витают души предков

Варвара юная висит,

И мопс слюну роняет редко…

«Он выспаться желал бы»

Он выспаться желал бы

Как горный хребет.

Под снегом бы проспал бы

Три миллиона лет…

Согрелся б от вулканов

Подземных и живых,

Нашёл бы великанов,

И победил бы их.

Бессмертные пейзажи

Бы отлежал в ночи

И Вавилона даже

Собрал бы кирпичи…

«О, Навухо-доносор!»

Народ ему б кричал.

В Ниневию отбросов

Евреев бы угнал

И повторил бы споро

Шумерские стихи

Евфратские озёра,

Вселенские грехи…

Выселить либералов

«Несколько сотен придётся в Польшу…»

«Что же нам делать, поступим как?»

«Несколько сотен, не больше, не больше.

Пусть там подольше живут в гостях…»

«Вы представляете? Скучно летом

Скучно зимой, биллиард в кафэ,

Водка с поляцким их винегретом,

Несколько кошек на канапэ.

Быстро состарятся, одряхлеют

Ну а у нас в молодой стране,

в Гатчине и в Петербурге сумеют

Жить замечательно, этих вне.

Будет держава у нас другая.

Будет военных походов весна.

Жить будем весело, поражая

Добрососедские племена…

Громы орудий. Ракет жужжанье.

На эполетах значки и слова.

Ополоумевшее мирозданье

Будет бояться нас чуть жива…»

«Народ печально просыпался…»

Народ печально просыпался…

В глухую стену упирался

И дальше думал не спеша

О чём поёт его душа…

Народ сидел, стоял немного

И за автобусом бежал…

Не думал обращаться к Богу,

Но перед церковью дрожал…

Ходил по мокрому асфальту

Тяжёлой памятью страдал…

Народ хотел в Тегуситальпу

Но всё в Калуге прозябал…

В рубашке с галстуком страдая,

О шароварах он мечтал

А Русь скакала удалая

Как ей Яновский прописал…

«Один воришка подарил мне кепку…»

Один воришка подарил мне кепку.

Принёс на митинг: «Кепка!» – говорит

Лучше б, пацан, ты подарил мне девку.

Хотя и кепка хорошо сидит…

До старости я до сих пор бродяга,

Вот мне воришка кепку подарил.

Он в третий раз вернулся из Гулага,

А в первый раз менту он морду бил…

Он воровал и до сих пор ворует…

А жизнь идёт, но до седых волос

У козырька нас до сих пор волнует

Французской этой кепки перекос.

Благоухая модным «Экипажем»

«Том Фордом» или «Анархи и – остом»

Мы этих дам любить себя обяжем

Шагая в нашей кепке напролом…

Шагая в нашей кепке напролом…

Москва-Сити

Купаются в холодных облаках

Твои международные вершины,

Лишённые и шапок и папах

Твои стоят, лысея, исполины

Ненужные, на островах славян

Вы так у них трагично-сиротливы

Не с острова ли Пасхи к нам пришли Вы

Где каждый по-другому изваян…

Подъехав ранним утром впопыхах

К издательству, что в Башне Федерации

Я пребывал какой-то миг в прострации

Как будто от нокаута зачах…

Не буду я Вас никого любить

О злые эти сверху трансформаторы.

Как будто долговязые плантаторы

Пигмеев нас возникли пригвоздить…

Мы проживаем в стоэтажном ужасе.