Читать книгу - "БондиАнна. В Россию с любовью - Анна Чапман"

прошла… Никак. Я быстро поняла, что приглашённые люди были для шейха прикрытием, гарантом того, что я поеду с ним. Встреча длилась всего пятнадцать минут, и всем, кроме Заида, было совершенно на меня плевать. Они пришли говорить с шейхом.

И всё же я постаралась извлечь максимум из сложившейся ситуации. Внимательно слушала, что обсуждают партнёры Заида, и старалась впитывать каждое слово. Меня совершенно не задело их равнодушие — эти люди, богатейшие люди мира, занимались делом. Им было не до светских бесед.

Вечер прошёл так же, как предыдущий: дорогой ресторан, вкусная еда и ледяное шампанское. На следующий день мы возвращались в Лондон.

Эта поездка дала мне многое. Главное, что я поняла в Париже — мне не подходит такая жизнь.

Спасибо, но нет.

Роскошь, лучшие магазины, президентские люксы, потрясающие рестораны и вид на Эйфелеву башню из окна — всё это я бы не отказалась иметь в своей жизни на постоянной основе, но… Не так, как это предлагал Заид.

Жизнь содержанки или золотоискательницы не казалась мне привлекательной. Я хотела иметь под ногами собственный фундамент. А какой фундамент в золотой клетке? Только вечная тревога, как бы спонсор не нашёл новую пассию. Или, ещё хуже — рабство, как у Мобби.

Самоуважение за туфли не купишь.

Часто, отказываясь от чего-то, мы даже не подозреваем, как быстро можем получить то же самое, подходящее именно нам. Просто нужно иметь смелость отказаться достаточное количество раз, пока жизнь не предложит идеальный вариант.

Глава 34

Место на рынке за рыбным прилавком

Лондон, 2004 г.

Отношения с Заидом закончились, так и не начавшись. После поездки в Париж мы ещё несколько раз встречались, но я лишь убедилась, что такое ухаживание меня совсем не привлекает, всё-таки мы с ним были слишком разными. Традиции, мировоззрение, воспитание — несовпадение по этим пунктам жизненного списка пролегало между нами, как бездонная пропасть. Так что шейх улетел домой, а Вера продолжила сканировать посетителей бара в поисках идеального мужчины. Я же вернулась к работе.

Снова позвонил Борис. Один из его близких друзей, Тарик, прилетел в Лондон, и Борис пригласил меня составить им компанию в клубе «Мовида».

Это был один из самых фешенебельных клубов Лондона. Он находился в районе Сохо и принимал только по предварительному букингу. Я часто там бывала, у меня даже была любимая VIP-комната, в которой лучшие диджеи играли техно. Вот где можно было по-настоящему оторваться.

Борис тоже был завсегдатаем «Мовида», но предпочитал зал, где обитали в основном бизнесмены. Этот зал был гораздо больше, а музыка там была более лёгкая. Даже если я приходила в клуб с Борисом, всё равно иногда уходила в VIP-комнату, чтобы потанцевать и отвести душу.

В тот день после работы я зашла в салон красоты. Хотелось что-то поменять, но не было чёткого понимания — что именно.

Озарение пришло, когда я уже сидела в кресле перед зеркалом.

— Афро!

— Хочешь афро? — удивился Джорджио, мой итальянский парикмахер. — Необычно. Впрочем, без проблем.

Он сделал из моих рыжих локонов мелкие пружинистые кудряшки и уложил их в идеальную причёску. Я была в восторге!

Настоящая пиратка! Не хватает шляпы и говорящего попугая!

Без попугая я решила обойтись, а вот шляпу раздобыла. Чёрная шляпа на рыжем афро выглядела очень ярко и необычно.

— Здравствуй, Аня! — сказал Борис, когда я села в машину. — Как Париж?

— Прекрасно.

До клуба доехали быстро. Заведение находилось в здании, которое раньше было театром. Дизайнер сохранил кирпичные арки, дополнив исторические элементы современными. В клубе была уникальная и весьма экстравагантная обстановка: розовые стены, фиолетовые диваны, подсвечники в нишах.

Народу было много. Некоторые кивали и поднимали свои бокалы, я улыбалась и кивала им в ответ.

Тарик — друг Бориса — уже был на месте со своей девушкой Пати, лицо которой напоминало лицо милого ребёнка. У девушки были огромные карие глаза, маленький курносый нос и пухлые губки кукольной формы. Тарик был родом из Казахстана, но жил в Нью-Йорке. Они с Пати познакомились в Лондоне несколько лет назад, и с тех пор она числилась его постоянной лондонской любовницей.

Шампанское лилось рекой, у меня было прекрасное настроение. Мы сидели вчетвером и разговаривали.

— Представляете, что со мной случилось на днях?! — начала Пати. — У меня же недавно был день рождения, одна подруга подарила мне браслет от «Картье». И так совпало, что у меня уже был такой. Прямо один в один. Я решила пойти в бутик и обменять его на что-то другое. Там мне ужасно нагрубили.

— Продавщица? В «Картье»? — спросил Тарик, поглаживая девушку по спине.

— Да! Моя ровесница. Она такие гадости мне говорила, что я растерялась и не сразу нашла, что ответить.

— А что она сказала? — уточнила я.

— В общем, я попросила её поменять браслет, а она мне: «Девочка, а твой покровитель знает, что ты сдаешь его подарок? И дай угадаю, ты бы лучше поменяла его на кэш, не так ли?»

Тарик тут же начал возмущаться:

— Ты позвала управляющего?

— Нет. Я как-то растерялась.

— Я бы добился, чтобы эту девку уволили к чертям собачьим! Одним днём.

— Если честно, я об этом не подумала, во мне потом такая злость проснулась, я решила, что никто, а тем более продавщица, не будет меня оскорблять. Я ей ответила, что если бы это покупал мой покровитель, то браслет стоил бы не двадцать, а пятьдесят тысяч. Забрала своё украшение и ушла оттуда. А самое интересное, — продолжала Пати с улыбкой, — после этой сцены мне почему-то стало гораздо легче признаваться самой себе, что я люблю деньги. Я задалась вопросом, почему я должна подавлять эту страсть? Только лишь из-за того, что кто-то не может иметь то, что имею я? Вот ещё! Это не моя проблема.

Последние слова Пати произнесла с осязаемой гордостью за саму себя. Я понимала почему. Похожая трансформация происходила и внутри меня.

В Пати всегда шла внутренняя борьба. Кто она на самом деле: дорогая золотоискательница или приличная девушка, которая любит одного человека? Ей хотелось верить, что она высокоморальна.

— И всё же! Такие продавщицы не должны работать в подобных местах, — продолжал негодовать Тарик. — Ей самое место на рынке за рыбным прилавком.

— А я бы на твоём месте почувствовала к этой продавщице… благодарность, — сказала я. Три головы повернулись в мою сторону.

— Благодарность? — не поняла Пати.

Тарик удивлённо моргнул. Борис же заинтересовался разговором.

— Иногда мы можем принять какие-то тёмные стороны себя только тогда, когда на нас