Читать книгу - "Кронштадт. Город-крепость. От основания до наших дней - Леонид Ильясович Амирханов"

«пушечный лафет по чертежу полковника Пестича»[293]. А в 1872 г. на Московской политехнической выставке заводу вручили «Большую золотую медаль» за разработку и изготовление «водоопреснительного аппарата судового самовара и камбуза»[294].

Постепенно сложилась система строительства боевых кораблей: строили их в Петербурге, затем переводили в Кронштадт, где Пароходный завод устанавливал механизмы, исправлял недостатки. И отсюда корабли уходили на испытания, после которых возвращались на завод для устранения возникших неполадок. Одной из первых крупных подобных работ стал монтаж «800-сильных» паровых машин на линейных кораблях «Синоп», «Цесаревич» и фрегате «Олег». Огромное значение для артиллерии флота имела важнейшая работа, проделанная Пароходным заводом в 1858–1861 гг. Впервые в России несколько гладкоствольных корабельных орудий были переделаны в нарезные. В 1861 г. здесь были проведены опыты по изготовлению броневой плиты путем кузнечной сварки из нескольких листов тонкого железа. Эти опыты позволили заводу выполнить сложный заказ на изготовление брони для первого отечественного броненосного корабля – канонерской лодки «Опыт». Не менее сложным и ответственным был и заказ на изготовление корпуса императорской яхты «Держава». И эту работу завод в 1864 г. выполнил успешно. А в октябре 1871 г. в присутствии адмирала А.А. Попова на Пароходном заводе выполнена уникальная по сложности отливка из меди форштевня для броненосного корабля «Петр Великий». Уникальным был и вес отливки – 224 т. Приложил завод руку (точнее, руки своих талантливых мастеровых) и к созданию отечественного подводного флота. В 1881 г. здесь были изготовлены важные детали и механизмы для подводной лодки С.К. Джевецкого.

Но не только военными заказами жил завод. И ныне гости Кронштадта восхищаются великолепной решеткой Летнего сада, выполненной на Кронштадтском Пароходном заводе.

О городской власти и не только

В предыдущих главах упоминался кронштадтский городской голова, поэтому следует несколько слов сказать и о нем. С военными все понятно: начальниками Кронштадта как военного порта и города начиная с 1723 г. являлись главные командиры, начиная с 1809 г. им добавились функции военного губернатора Кронштадта. Собственно крепостью командовали коменданты.

Купеческая гавань Кронштадта

Но кроме военных в Кронштадте было немало и гражданских людей, кторыми тоже надо руководить. Начинать рассказ о гражданских руководителях надо, разумеется, с Петра I. Еще в начале 1720 г., как и во многих в своих делах копируя принципы устройства городов Западной Европы, учредил он в Петербурге Главный магистрат. Разумеется, это распространялось и на Кронштадт. После Петра магистрат то упразднялся, то возрождался, и лишь в 1785 г. Екатериной II была создана устойчивая система городского управления. Ее зафиксировала «Жалованная грамота на права и выгоды городам Российской империи». На основании этой грамоты образовались городские так называемые «шестигласные» думы. Первым кронштадтским городским головой дума выбрала Михаила Блохина. Он выполнял свои функции с 1786 по 1789 г. Его сменил Федор Небученов, работавший в этой должности с 1789 по 1795 г.

На основании нового городового положения, принятого в 1872 г., в Кронштадте прошли выборы в новую думу.

Весеннее освящение скота на набережной Обводного канала у Соборной улицы

«Кронштадтский вестник» не мог пройти мимо такого мероприятия и опубликовал небольшой анонс этих выборов: «Кронштадтская городская Дума, на основании 27 ст. Высочайше утвержденного 16-го июля 1870 года городового положения, имеет честь известить г.г. обывателей, имеющих право голоса на избирательных собраниях в гласные Думы, что по постановлению городской Думы назначаются общие собрания в общественном зале г.г. обывателей города, состоящих во втором разряде составленных Думою списков, 15-го сего марта, в 11 часов утра, и третьем разряде 17-го марта в те же часы, для избрания из среди себя известного числа лиц в гласные Думы. При этом городская Дума предваряет, что в случае неприбытия в сказанные собрания 15-го и 17-го марта должного числа лиц г.г. обывателей города, второго и третьего разрядов, имеющих право голоса, собрания, согласно 41 ст. городового положения, будут считаться недействительными».

Господская улица

Итак, в 1872 г. состоялись выборы в новую думу, которая на своем первом заседании избрала городским головой бывшего преподавателя физики и астрономии штурманского училища, бывшего редактора газеты «Кронштдтский вестник» отставного полковника Павла Алексеевича Коргуева. На следующем заседании городской голова принял присягу, после чего дума избрала городскую управу и назначила ей содержание «по шестисот рублей в год каждому и, кроме того, двести рублей добавочных тому из них, кто займет должность казначея».

Городская дума заседала в здании градских присутственных мест на Господской улице (об этом доме уже упоминалось).

Тот же «Кронштадтский вестник» рассказал и о том, как проходило одно из заседаний: «Голова и секретарь уселись за длинным столом, покрытым красным сукном. Гласные стали размещаться за двумя огромными столами в виде подковы.

Одев цепь, городской голова произнес обычную фразу: „За прибытием законного числа гласных, заседание объявляю открытым“.

Заседание началось. В самый разгар прений появился сторож и начал зажигать огарки в люстре. Немного погодя показался другой и стал стирать пыль со столов. Один из гласных показал на перепачканные пылью рукава сюртука.

Поморская улица

Прения были оживленными. И здесь, как в настоящем парламенте, есть своя левая и правая стороны и центр. Левая, как и следует, всегда оппонирует, хотя и не всегда красноречиво и толково. Правая держится солидно, мнения ее членов выражаются последовательно. Центр большей частью безмолвствует и глубокомысленно созерцает. Наконец, за задним столом размещается резерв всех партий, делающий иногда вылазку.

Городской голова сдержан и, видимо, желает быть беспристрастным. Ораторам предоставляется говорить по порядку, но очень часто один неожиданно вскакивает и прерывает другого. Нередко раздается звонок. Вообще же прения идут очень и очень порядочно, принимая в расчет нашу непривычку к публичной общественной деятельности.

Немного спустя, появился поднос, уставленный стаканами с чаем. Начали обносить, конечно, с головы, потом секретарю, гласным. До публики поднос не дошел. Спустя немного, явился с махалкой сторож и начал гасить догоравшие свечи. Зачадило. Прения продолжались. Время шло…»[295].

Фрагмент чугунной мостовой

Заканчивая рассказ о Кронштадте в годы правления императора Александра II, следует отметить некоторые знаковые события этого периода. Например, появление в Кронштадте чугунной мостовой. Она была устроена в 1860 г. у Пенькового моста и, как писал в следующем году инженер-полковник Н.П. Эйлер, «простояла одну из самых суровых зим без всякого изменения и дурных