Читать книгу - "Штаб армейский, штаб фронтовой - Семен Павлович Иванов"

Другим важным фактором явилась стремительность действий. Она была достигнута правильным использованием подвижных сил, особенно на флангах. Стремительность наступления и мощь удара подвижных войск не дали врагу возможности перегруппироваться, чтобы парировать наш натиск и восстановить свое нарушенное управление. Необходимо также сказать, что советские воины были более привычны, а техника более приспособлена к суровым зимним условиям, чем немцы и их техника.

Елецкая операция подтвердила исходный принцип организации наступления: сосредоточивать основные силы там, где наносится главный удар. Имея лишь незначительное численное превосходство в людях и уступая противнику в технике, наше командование сумело создать на решающих направлениях две мощные ударные группы. Это обеспечило перевес сил в нашу пользу на данных направлениях и в конечном итоге обусловило общий успех операции. С началом наступления обе группы действовали компактными массами, что способствовало непрерывному наращиванию мощи удара и повышению темпа продвижения.

Командование удачно выбрало направления ударов и правильно использовало войска. На более трудном участке, там, где группировка противника была плотнее, где имелось больше населенных пунктов и враг мог оказать сильное сопротивление, задача прорыва возлагалась главным образом на пехоту, а конница применялась в ограниченной мере. Соответственно и задачи ей были поставлены меньшие. На направлении главного удара, нацеленного во фланг немецкой группировке, действовали подвижные войска. Пехота же, входившая в состав подвижной группы, использовалась на внутреннем фланге подвижной группы, где ей тоже были поставлены меньшие задачи. Пехоте предстояло прочно запереть кольцо окружения, создаваемое подвижной группой, и отвести от конницы удары противника, стремившегося вырваться из окружения. Главная задача подвижной группы состояла в дезорганизации управления, разгроме тыла, деморализации живой силы врага, перехвате путей отхода его войск. Группа должна была создать заслон в тылу у гитлеровцев, чтобы они не могли пробиться из кольца до подхода нашей пехоты, на которую возлагалось уничтожение окруженного противника. С этими задачами подвижные войска справились. Опыт Елецкой операции подтвердил их решающее значение в операциях на окружение.

Вместе с тем надо сказать, что в то время из опыта Елецкой операции был сделан и ошибочный вывод, будто конница остается перспективным родом войск. Дальнейшее развитие событий не подтвердило этого.

…Закончилась Елецкая операция, и у нас произошли, как принято говорить, кадровые перемещения. Первым убыл Кирилл Семенович Москаленко. Его назначили заместителем командующего 6-й армией. Затем, 30 декабря, уехал я — на должность начальника штаба 38-й армии. А через несколько дней отправился в путь и А. М. Городнянский, ставший командармом 6-й вместо Р. Я. Малиновского, который был выдвинут на пост командующего Южным фронтом. Каждого из нас ожидали новые события, новые заботы, но со ставшей для нас родной 13-й армией расставались мы с грустью.

Глава седьмая

ВО ГЛАВЕ АРМЕЙСКОГО ШТАБА

Новый, 1942 год я встретил в пути, пробираясь на полуторке по заснеженным дорогам в Купянск на КП 38-й армии. Перед отъездом я беседовал в Воронеже с вновь назначенным командующим Юго-Западным фронтом Ф. Я. Костенко. Дело в том, что во второй половине декабря произошла реорганизация Юго-Западного направления. В его состав вошли три фронта: восстановленный вновь Брянский (командующий генерал Я. Т. Черевиченко), Южный (генерал Р. Я. Малиновский) и Юго-Западный, командовать которым и было доверено генералу Ф. Я. Костенко. С. К. Тимошенко возглавлял теперь лишь направление, а ранее, как помнит читатель, одновременно с этим он командовал и Юго-Западным фронтом.

Федор Яковлевич — рослый, плотный мужчина с коротко стриженными и на косой пробор расчесанными волосами — сообщил мне, что И. В. Сталин высоко оценил итоги Елецкой операции и все ее непосредственные организаторы так или иначе отмечены по службе. В частности, генерал Городнянский примет самую сильную в составе Юго-Западного фронта 6-ю армию, генерал Москаленко будет его заместителем, Петрушевскому присвоено звание генерал-майора.

— Я занят сейчас всецело делами армий правого крыла фронта — 40-й и 21-й. Они в ближайшие дни поведут наступление на курском и обоянском направлениях, — продолжал Костенко. — Армиям левого крыла — 38-й и 6-й — предстоит взаимодействовать с Южным фронтом, который, видимо, будет наносить глубокий удар в Донбассе.

О 38-й армии Федор Яковлевич отозвался положительно. Мне он сердечно пожелал успехов на новой, более ответственной должности.

Добравшись до цели моего нелегкого путешествия, я довольно быстро разыскал по проводам линий связи одноэтажный аккуратный домик, где размещался командарм — генерал-майор технических войск А. Г. Маслов. Приехал я поздно, но застал его склонившимся над оперативными документами. Из-за стола поднялся высокий сухощавый мужчина лет 50. Выслушав доклад, он крепко пожал мне руку и назвал себя по имени и отчеству — Алексей Гаврилович. Осведомился в свою очередь о том, как зовут меня. Потом, спросив о моей предыдущей службе, сказал:

— Хорошо, что у вас непрерывный, почти полугодовой боевой опыт. Повезло вам и с помощником: начальник оперативного отделения полковник Прихидько — искушенный штабник. Чтобы войти в курс наших армейских дел, времени очень мало. Давайте я сразу вас и познакомлю с обстановкой. Наши правофланговые соседи — армии генералов К. П. Подласа и В. Н. Гордова — сегодня, 1 января, с утра начали наступление на курском и обоянском направлениях. Они содействуют Брянскому фронту, нацеленному на Орел. 6-я армия — левый сосед — будет содействовать Южному фронту в наступлении на юго-запад. А наша, 38-я, оказалась на стыке между двумя операционными направлениями и должна быть готовой, как сказал мне генерал Бодин, помогать и Гордову, и Москаленко, который сейчас, до прибытия Городнянского, исполняет обязанности командующего 6-й армией. Так что ожидают от 38-й многого, а силенок у нас мало. Вот, смотрите сами, — и Алексей Гаврилович положил передо мной сводную ведомость по численности и вооружению армии. Оказалось, что армия насчитывала всего 36 с половиной тысяч бойцов и командиров. На их вооружении состояло 25 тысяч винтовок, 270 орудий, в том числе 135 противотанковых, 24 танка (из них не более 10 исправных), 100 минометов, 790 станковых и ручных пулеметов[100]. Автотранспорта фактически не было, а лошадей имелось 12 тысяч.

— Если бы нам поставили одну конкретную задачу, — говорил командарм, — то была бы возможность маневра