Читать книгу - "О Южной Корее и не только. Размышления Посла России - Глеб Александрович Ивашенцов"

Attache for the Air”, т. е. помощник военно-морского атташе по авиации. Но the Air по-английски в первую очередь означает «воздух». Говорю ему с выражением лица человека, с трудом схватывающего на слух английскую речь, «Ааа… Помощник по воздуху. Значит, эээ… пускаете ветры?». Все стоявшие вокруг, включая американских военных девах в пилотках, грохнули с хохотом. Владелец аксельбантов тихо ретировался.

А вот эпизод из моего опыта в Мьянме. Главы дипмиссий находились в поездке по стране. Как-то долго ехали на автобусе, все подустали, чтобы взбодриться, начали рассказывать всякие забавные истории. Английский коллега, прежде служивший в Польше, поднабрался там не столько антисоветских, сколько откровенно русофобских анекдотов, и решил поделиться своими познаниями на этот счет с участниками поездки. В большинстве его острот речь шла о КГБ. Пришлось отвечать. Использовал форму лимерика – ирландской частушки-пятистишия, которая, как правило, носит чисто «мужской» характер. Соблюдя все правила лимерика, где рифмуются первая, вторая и пятая строки, а также отдельно третья и четвертая, рассказал по-английски историю про некоего члена Британского Парламента, страдавшего «нестоянием» и не способного по этой причине соревноваться в сексе с русскими, принадлежащими к вышеназванной спецслужбе. Все здорово посмеялись. Английский посол больше ни польских, ни иных анекдотов про русских при мне рассказывать не рисковал.

Интересный случай был и в Сеуле. В столице Южной Кореи во время моей там работы пребывало за сотню иностранных послов. Кроме того, тридцать, а то и более послов были аккредитованы по совместительству в близлежащих Пекине и Токио. Они также наезжали в Сеул для присутствия на общих для дипкорпуса мероприятиях – ежегодном приеме у Президента Республики Корея, торжественном заседании по случаю Дня основания государства 3 октября или параде по случаю Дня освобождения 15 августа.

Отношения между послами в Сеуле были в целом, если не теплыми, то, по крайней мере, внешне доброжелательными и корректными. Естественно, между теми или иными государствами порой возникали какие-то разногласия, трения, конфликтные ситуации. Все послы, однако, следовали определенной этике: раз ты аккредитован в Республике Корея, то твое дело – заниматься вопросами отношений своего государства с Республикой Корея, а не лезть с публичными выпадами в адрес третьих стран, которые по каким-то причинам вызывают аллергию у тебя самого или у руководства твоего государства.

Однако всегда и везде найдется кто-то, кому обязательно нужно «высунуться», даже если есть риск стать посмешищем. В Сеуле в такой роли выступил польский посол.

Расскажу по порядку. Проходил очередной раунд шестисторонних переговоров по ядерной проблеме Корейского полуострова (ЯПКП) с участием представителей двух корейских государств, Китая, России, Соединенных Штатов и Японии. Вновь прибывший польский коллега во время протокольного визита ко мне поинтересовался моим видением перспектив решения этой проблемы. Улыбчивый и очень хорошо говоривший по-русски, он произвел на меня благоприятное впечатление, и я подробно поделился своими соображениями, отметив, что решение может быть действенным лишь в том случае, если будут учтены интересы безопасности всех причастных к данной проблеме сторон, что нужны гибкость в подходах и поиск определенного компромисса.

Через несколько дней в ведущей сеульской газете на английском языке вижу интервью, которое хорошо известный мне местный журналист взял у моего недавнего собеседника по случаю начала его работы в Сеуле. Коснувшись мельком вопросов польско-южнокорейской торговли, в которой не наблюдалось особых прорывов, польский коллега остальных три четверти интервью посвятил рассказу об угрозе безопасности Польши со стороны России. Он заявил, что на Польшу-де нацелены тысячи российских ракет, и поэтому единственный выход для его страны – разместить у себя элементы американской системы Противоракетной обороны (ПРО). Он настоятельно рекомендовал южнокорейцам не слушать русских, потому что, де, все разговоры русских о каких-то взаимоприемлемых решениях, будь то по ЯПКП или по другим вопросам – это лишь дымовая завеса, призванная усыпить бдительность жертв будущей агрессии. Иными словами, друзья корейцы, поступайте, как мы, поляки, – прячьтесь под американский зонтик и пошлите подальше эти шестисторонние переговоры, на которых активничают русские, да и самих русских.

Я решил ответить поляку через ту же газету, тем более, что с ее издателем у меня были в целом неплохие отношения. В опубликованном на следующий день «письме редактору» поблагодарил польского посла за разъяснение им причин, по которым, де, США планируют разместить объекты своей ПРО в Польше. Отметил, что нас в России, как и наших партнеров в Европейском Союзе, традиционно убеждали в том, что подобного рода объекты– де призваны защитить Европу и США от ракетных атак «государств-изгоев», таких как Иран и Северная Корея. Польский же коллега говорит о том, что задача американской системы ПРО – защитить Польшу от нацеленных на нее «тысяч российских ракет». Поинтересовался, откуда у него сведения об этих ракетах – нигде и никогда подобной информации не публиковались. Высказал пожелание услышать реакцию коллег из США и других стран НАТО на трактовку вопроса о ПРО польским послом. Касаясь высказываний поляка по вопросу шестисторонних переговоров, подчеркнул, что ни одна из международных договоренностей не может быть достигнута без компромисса. А с учетом этого, заявления типа тех, которые делает польский посол, чья страна к переговорам по ядерной проблеме Корейского полуострова непричастна, вредны в условиях, когда шесть участников переговоров прилагают максимум усилий для решения проблемы, несущей острую угрозу региональной, и не только региональной, безопасности.

Мой ответ поляку был с интересом встречен и в дипкорпусе, и в МИД Южной Кореи. Еще больший резонанс письму придало то обстоятельство, что по каким-то неведомым мне, но, полагаю, чисто техническим причинам, газета его напечатала в двух номерах в разных разделах. Над поляком откровенно смеялись. Думаю, что и от американских коллег он получил нагоняй за свою безответственную болтовню. В итоге он написал мне повинное письмо, в котором утверждал, что сам он-де никаких антироссийских заявлений в интервью не делал, а все-де сочинил корейский журналист. Надо сказать, что потом южнокорейские журналисты не баловали польского коллегу своим вниманием.

ночью хочется звон свой…

«Посла никто не должен видеть в майке» – эти слова, услышанные мною в Дипломатической Академии еще в советское время, твердо запали в память. У посла должен быть авторитет. А какой авторитет может быть у человека, который позволяет себе появиться перед подчиненными «поддатым», «тыкает» им, пересыпает свою речь «материками», лапает машинистку и принуждает бухгалтершу оплатить ему приобретение купального халата, оприходовав этот халат как занавеску в посольской ванной.

И здесь нужно сказать о том, какую роль в жизни посла призвана играть его жена. На мой взгляд, посол без жены – это не полноценный посол, хотя, несомненно,