Читать книгу - "Любовь на Таганке - Нина Сергеевна Шацкая"

«Зенит», что находился рядом с нашим домом, на Таганской улице. Выходим из машины, Ольга крепко схватила тебя за руку. Я шла на полшага сзади, наблюдая за вами и наслаждаясь семейной картинкой. Ты уже ходил с трудом, но как отказать своей любимице, она ж – святое, тем более она так хотела «поплыгать» на батуте. Заранее я ей объяснила, что такое батут, что на нем можно прыгать, как дома на диване, только подскакивать еще выше и если даже упасть, то это нисколько будет не больно, потому что он мягкий, – как можно понятнее разъясняла я ей. И вот в сторону этого батута мы втроем и направляемся. Ты держишь Олю за руку, гордый как дед, а Ольга, глядя на бегающих взад-вперед детей, вдруг громко им сообщает: «А мы с дедой идем плыгать и падать!..» В общем-то никто особенно не обращает на нее внимания: Лёню не узнают. Ольга прибавляет звук: «А мы с дедой идем плыгать и падать!» Эффект тот же, но кто-то обернулся, и Оля, воодушевленная чьим-то вниманием, кричит уже совсем громко: «А мы с дедой идем плыгать и падать!» Мне стало смешно, когда представила на батуте прыгающего и падающего «дедуську». А батут приближался, и вдруг маленькая стала заметно сникать, пружинки внутри ослабли, в глазах стало появляться что-то вроде страха, а уж когда мы почти вплотную подошли к этой огромной надутой подушке, где весело прыгали и гоготали дети, она вдруг заплакала и наотрез отказалась «плыгать», а уж тем более «падать». И никакие наши с Лёней уговоры, вроде «посмотри, дети прыгают, падают и смеются, и никто не плачет», – не помогали.

А когда я оторвала ее от Лёни, взяла на руки и со словами «Ну что ты за трусиха» поставила на батут, то поднимая ее, то опуская, началась уже настоящая истерика.

Лёнечка, ты сидел на лавочке и страшно переживал за Оленьку, которая, очутившись на земле, обиженная на весь мир и на меня в первую очередь, опрометью бросилась к тебе и крепко к тебе прижалась, от меня подальше, разговаривала и общалась исключительно с тобой. Мне был объявлен бойкот. Потом, успокоившись, на горке, скатываясь вниз, бормотала: «Какая тлусиха, тлусиха какая, нитиво атласного на батути, нетево бояться на батути». А мы с тобой украдкой подглядывали за ней, укрытые деревьями, и нашему тихому озорному счастью, кажется, не было предела.

Была удивительной, Лёнечка, твоя к ней любовь – столько обожания, восхищения, радостного удивления было каждый раз, когда ты с ней общался. Ты был ее крестным и мог подолгу, со всеми мельчайшими подробностями рассказывать, как ее крестили. «Нюсенька, она единственная из всех детей, которая не плакала. Я держу ее, она опустила головку, на которую льют воду, головка беспомощно болтается, а она, маленькая, хоть бы звук издала…» – и ты показывал, как держал этот беспомощный комочек, проигрывая всю сцену крещения.

А это – коротенькие зарисовки-сценки, которые Лёня просил меня записывать.

Барвиха, 1999 год

С Лёней у бассейна с рыбками. Оля: «Деда, поймай мне лыпку». Лёня: «Что ты, Оленька, ей нельзя без воды, на воздухе она умрет». Длинная пауза. Оля мучительно о чем-то думает. Потом, очевидно, не найдя аргументов, с дикой силой убеждения: «Да не умле-е-ет! Я ее только поделзу и выблосу».

* * *

Оля у нас в гостях. Звонок. Входит фотокорреспондент.

Оля: «Как тебя зовут?»

Он: «Боря».

Оля: «А я Оля. Оля-Боля, Боля-Оля. (Мгновенная оценка.) Складно: Боля-Оля».

* * *

Везу Олю к нам домой, к «деде». Объясняю: «Деда, наш потрясающий деда ждет тебя, приготовил подарки. Он откроет дверь – ты обними его, поцелуй».

Приезжаем. Звоним в квартиру. Открывает счастливый деда: «Здравствуй, сердце мое, здравствуй, мое солнышко…» Оля перебивает и по-простецки: «Здлавствуй, дед! Давай подалок!»

* * *

Телефонный звонок. Подходит Оля, берет трубку: «Алле! (тоном ниже, Лёне). Это моя подлуга. (Опять в трубку.) Болею… болею… (кивает головой, что-то выслушивая). Я иду, ездю на масынке, но болею, болею… Сегодня не покакали (Лёнины слова)».

«Я-а». (Отвечая на вопрос «Кто?» с важностью и подтекстом «а кто же еще?».)

Звонила моя приятельница.

* * *

Лёня: «Оленька, ты, наверное, хочешь стать артисткой?»

Оля: «Да. (Пауза. Долго смотрит на Лёню.) Деда, а ты альтиска?»

Лёня: «Бывшая, Оленька, альтиска».

Соглашается, кивает, видимо, какие-то представления совпали.

Мне: «Ниня, а деда – мой самый лютсий подлук!»

* * *

Зима. Оля скатилась с маленькой горки. Внизу падает: «О! Повалилася…»

Мне: «Ниня, поплебуй!»

Я попробовала и тоже «повалилася».

Леська гоготал как сумасшедший. И впрямь смешно: здоровая тетя взобралась на маленькую горку, тут же со скоростью скатилась с нее, чуть не выбив коленями зубы.

* * *

Ольга смотрит на меня и шевелит губами. Я догадываюсь – произносит слово «бабуля». Начинаю хмуриться. Мне хитро: «Ниня, ти не бабуля, ти – Ниня». Я запретила детям называть меня бабушкой.

* * *

Денис с Лёней полулежат на полу перед телевизором. Входит Оля, скрестив руки на груди.

Оля: «О! Лизат! Смотлят тиливизил… (Поднимает левое плечо.) Те такое? (Смешно качает головой.) Не знаю». (Ужимки и интонация моей мамы Матрены Кузьминичны.)

* * *

В цирке на сцене «дуркует» клоун. Он очень нравится Оле. Она вскакивает с места и бежит к арене. Лёня еле ее остановил. Просит его умильно: «Я хотю его потилява-а-ать», рассмешив всех сидящих рядом.

* * *

«Люблю, люблю, люблю…» – Оля ласкается щекой о перьевую щетку для пыли. Она разноцветная и очень ей нравится.

Я: «Пойди к деде и покажи, как ты ее любишь».

По коридору к деде, не переставая повторять: «Люблю, люблю…», смотрит на деда влюбленными глазами, изображая нежность, продолжая тереться щекой о щеточку.

Лёня: «Маленькая моя, я тоже тебя люблю…» Начавшийся было монолог прервался легким шоком в глазах Оли и глубоким разочарованием любящего деда. Обоюдное непонимание.

* * *

Новогодние дни. Мы с друзьями обедаем в ресторане. У елки красивый игрушечный Дед Мороз, Оля смотрит на него не отрываясь. Ой, как хочется, чтобы ей дали этого деда поиграть.

Громко для всех: «А мне этот Дед Молос не ну-зен!!!» Ну конечно, нужен, и, конечно, ей дали с ним поиграть.

* * *

Вся семья в сборе. Обласкивают Танечку, вторую за Ольгой внучку. Ольга где-то в стороне. Вдруг басом, индифферентно: «А она пукаить». Захлестнула ревность.

* * *

Оля провинилась. Лёня сделал вид, что обиделся. Она ходит вокруг и так и этак. Лёня как будто не обращает на нее внимания. Она