Читать книгу - "Катастрофа. История Русской Революции из первых рук - Александр Фёдорович Керенский"

Я не буду приводить здесь все имеющиеся в моем распоряжении данные. Читатели, заинтересованные в подробном изложении дела Корнилова, найдут его в моей книге «Прелюдия к большевизму», где я привожу полные документальные свидетельства.

Ко времени созыва Московского совещания заговорщицкая машина в Ставке и в Петрограде уже действовала. Заговорщики стремились использовать совещание для пробы сил, рассчитывая провозгласить генерала Корнилова диктатором, если обстоятельства в ходе совещания окажутся благоприятными. С этой целью они провели мобилизацию своих политических и общественных сил за несколько дней до совещания. Совершенно «случайно» центральные комитеты соответствующих военных организаций, участвовавших в заговоре, приняли постановления, различающиеся по тексту, но весьма схожие по содержанию. Казачий совет, Союз георгиевских кавалеров, ЦК Союза офицеров, Конференция Воинской лиги и т. д., провозгласили генерала Корнилова постоянным и несменяемым главнокомандующим. Казачий совет дошел до того, что пригрозил Временному правительству мятежом в случае смещения Корнилова. Представители казаков явились ко мне с резолюцией, воплощающей эту угрозу. Излишне говорить, что они получили должный ответ.

8 августа, с созывом реакционного совещания общественных деятелей, Родзянко послал Корнилову телеграмму, в которой от имени совещания выражал свое согласие с резолюциями военных организаций.

Получилась внешне внушительная картина: генерала Корнилова провозглашали главнокомандующим, постоянным и несменяемым не только военными организациями, представляющими наиболее авторитетные офицерские круги, но и всеми «здравыми» и «политически зрелыми» элементами России во главе с председателем и членами Думы, бывшим Советом Империи, дворянством, промышленной и финансовой аристократией, представителями академического и публицистического мира и, наконец, двумя бывшими главнокомандующими, генералами Алексеевым и Брусиловым.

Нетрудно представить, как это подействовало на ум наивного генерала, склонного к импульсивным действиям, но мало способного к политическому мышлению. Каждое слово своих почитателей он истолковывал, как подобает солдату: за словами должны следовать дела, а за обещаниями — исполнение. Дело, однако, в том, что все высокопарные резолюции военных и гражданских вельмож и прославленных политических ораторов были просто словами. Слова, слова, слова! Эти люди столкнули наивного генерала с пропасти, а сами остались на краю, не имея ни малейшего намерения рисковать головой, следуя за ним.

Генерал Корнилов прибыл на Московское совещание с большой помпой. На вокзале его встречала вся элита старой столицы. Состоятельные дамы в белых платьях и с цветами в руках падали перед ним на колени; политики плакали от радости. Офицеры несли «народного героя» на своих плечах. В автомобиле, окруженном кавалерией, составленной из экзотических соплеменников, Корнилов, по старинному царскому обычаю, отправился с вокзала в Кремль, чтобы помолиться у Иверской иконы Богородицы. Вернувшись в свой вагон, генерал Корнилов стал принимать делегации и депутации разного рода. Ему представлялись регулярные отчеты о финансовом, экономическом и общем внутреннем положении в России.

На улицах Москвы распространялись листовки под названием «Корнилов, национальный герой». Эти брошюры были напечатаны на средства Британской военной миссии и доставлены в Москву из английского посольства в Петрограде в вагоне английского военного атташе генерала Нокса. Примерно в это же время из Англии, куда он бежал в 1906 г., после разгона первой Думы, приехал Аладин, бывший член Думы от трудовиков. В Лондоне этот когда-то известный политик растерял весь свой политический багаж и стал крайне подозрительным авантюристом. Этот скомпрометированный человек принес генералу Корнилову письмо лорда Мильнера, английского военного министра, в котором он выражал свое одобрение военной диктатуре в России и благословлял это предприятие. Это письмо, естественно, очень воодушевило заговорщиков. Сам Аладин, посланник британского военного министра, получил первое место после Завойко в окружении генерала Корнилова.

Как мы уже видели, Московское совещание обернулось для заговорщиков полным провалом. Их план «мирного» провозглашения военной диктатуры потерпел крах. Тогда-то, по дороге из Москвы обратно в Ставку, в карете главнокомандующего решили силой оружия свергнуть Временное правительство.

Глава XVII

Движение против Временного правительства

16 августа правительство вернулось в Петроград, а Корнилов вернулся в Ставку. 19 августа немцы предприняли новое наступление на Двине, прорвав наши рубежи и угрожая Петрограду. 21 августа Временное правительство приняло следующие решения:

1. Начать подготовку к переезду правительства в Москву.

2. Войска Петроградского военного округа передать в непосредственное ведение главнокомандующего.

3. Создать в составе Петрограда и его окрестностей отдельный военный округ, находящийся в ведении Временного правительства.

4. Привести с фронта отряд надежных войск для предоставления в распоряжение правительства.

Это решение было вызвано военными и политическими соображениями. Ввиду неблагонадежности и развращенности петроградского гарнизона правительству необходимо было принять надлежащие меры, гарантирующие его безопасное переселение в Москву, что должно было произойти в середине ноября. К тому же имевшиеся в нашем распоряжении доказательства требовали от правительства готовности отразить любое нападение справа. Только с этой стороны мы столкнулись с реальной опасностью в то время.

Немедленно после заседания кабинета министров, на котором было принято упомянутое решение, я направил помощника военного министра Савинкова и генерала Барановского в Ставку для содействия в выполнении решения правительства. Перед их отъездом я приказал Савинкову сообщить генералу Корнилову, что, хотя он и свободен в выборе войск для отправки в Петроград, он ни в коем случае не может делегировать генерала Крымова командующим этими войсками. Я также приказал Савинкову сообщить генералу Корнилову, что «Дикая дивизия» не должна быть включена в эти войска. Мои требования мотивировались достоверными сведениями о непосредственном участии в заговоре генерала Крымова и ряда офицеров «Дикой дивизии». 24 августа генерал Корнилов категорически пообещал Савинкову, что мои требования будут выполнены. Об этом Савинков сообщил мне 25 августа. Но в тот же день генерал Корнилов секретным приказом поставил генерала Крымова во главе «Дикой дивизии», которая немедленно двинулась в направлении Петрограда.

В приказе своим войскам Крымов заявил, что в Петрограде вспыхнула большевистская революция и что правительство не в силах с ней справиться. 27 августа, когда, по расчетам Ставки, войска Крымова должны были подойти к Петрограду, ко мне в Зимний дворец явился бывший член Временного правительства Владимир Львов, который поставил передо мной устный ультиматум генерала Корнилова. Ультиматум меня не удивил, но я все еще сомневался, действительно ли генерал Корнилов поставил под ним свое имя. Весь трагический смысл созерцаемого ясно предстал передо мной. Только быстрыми действиями можно было спасти положение. Я тут же взял себя в руки и сделал вид, что не верю в подлинность ультиматума. Львов