Читать книгу - "Кино как универсальный язык - Камилл Спартакович Ахметов"

дебютный режиссерский фильм «Одержимость» (1943 г.) по сценарию, написанному совместно с Джузеппе Де Сантисом. Фильм финансировался из собственных денег Висконти, нищенский бюджет определил стилистику фильма – он целиком был снят на натуре или в реальных интерьерах, при естественном освещении.

Интересно сравнить подходы к экранизации одной и той же истории трех кинематографистов: молодого Висконти, который учился искусству кино у Ренуара – одного из главных реалистов того времени, реалиста Шеналя, который старался снять зрительский «черный» детектив, и Гарнетта, который снимал эталонный американский нуар, не ориентированный, разумеется, ни на какой реализм. Разница этих подходов ярко проявляется, например, в сцене знакомства героев, которую каждый из режиссеров, естественно, увидел по-своему.

Шеналь фиксирует сдержанный интерес героини к герою, подчеркивая заурядность последнего. Действие происходит в усредненном пространстве без особых примет, обставленном в меру неряшливо. Явно интереснее, чем сами герои, актеры, которые их играют – молодая звезда Коринн (Росита Кристиана Иветта) Люшер, будущая вишистка и коллаборационистка, впоследствии отлученная от профессии, Фернан Гравей, будущий герой Сопротивления, и, конечно, знаменитый Мишель Симон (Рисунок 151, сверху).

Гарнетта интересует встреча роковой женщины с ее будущей жертвой. Герою под ноги катится тюбик губной помады, он поднимает глаза – и панорама через образующие недобрые косые кресты тени от оконных рам и жалюзи заканчивается на бесконечно длинных ногах Ланы Тернер. Смятение героя подчеркивает рисунок жалюзи за его спиной. Интерьер типичен для Голливуда, о такой стилистике (в широком смысле) позже напишет Андрей Кончаловский (Михалков): «…фанеры, как мы говорили. Когда на экране не стены, не лица, а все – крашеная фанера» (Рисунок 151, в середине).{118}

Переходя к версии Висконти, хочется продолжить цитату Кончаловского:

«Главная правда – в фактуре, чтобы было видно, что все подлинное – камень, песок, пот, трещины в стене. Не должно быть грима, штукатурки, скрывающей живую фактуру кожи. Костюмы должны быть неглаженые, нестираные».{119}

И то, что именно в такой, сугубо реалистичной обстановке, встречаются два ярких героя, которых играют уже хорошо известные на тот момент Клара Каламаи и Массимо Джиротти, делает их историю во много раз более правдивой, достоверной, настоящей – несмотря на то что это по-прежнему «всего лишь» экранизация американского крутого детектива, перенесенная на итальянскую почву (Рисунок 151, внизу). Есть версия, что термин «неореализм» придумал монтажер «Одержимости» Марио Серандреи.

Важно понимать, что итальянский официальный кинематограф времен Муссолини, конечно же, не был заинтересован ни в каком реализме. Как и для других диктаторов, из всех искусств для Бенито Муссолини важнейшим было кино – в его интерпретации этот лозунг гласил «Кино – самое мощное оружие». Интересно, что за переустройство кинематографа в своей стране Муссолини взялся практически одновременно со Сталиным. В 1932 г. он основал Венецианский международный кинофестиваль, а в 1937 г. – крупнейшую не только в Италии, но и во всей Европе киностудию Чинечитта.

Рисунок 151. «Почтальон всегда звонит дважды», сцена знакомства главных героев – версии Пьера Шеналя («Последний поворот»), Тэя Гарнетта и Джузеппе Висконти («Одержимость»)

«Возрожденный» Муссолини итальянский кинематограф отдавал предпочтение легким мелодрамам и комедиям из жизни правящего класса, вроде фильмов «Дам миллион» (реж. Марио Камерини, 1935 г.), «Мой муж потерялся» (реж. Энрико Гуаццони, 1937 г.), «Алые розы» (реж. Джузеппе Амато и Витторио Де Сика, 1940 г.), «Маддалена, ноль за поведение» (реж. Витторио Де Сика, 1940 г.), «Папина проказница» (реж. Раффаэлло Матараццо, 1943 г.) которые прозвали «кино белых телефонов» – этот атрибут роскошной жизни аристократов особенно сильно бросался в глаза на черно-белом экране.

В военное время Италия наращивает выпуск фильмов, и в 1942 г. в итальянская кинопромышленность выпускает уже более ста кинокартин – стране потребовалось военно-пропагандистское кино. Здесь показателен пример Роберто Росселлини, который водил дружбу с Витторио Муссолини – сыном диктатора, военным летчиком, кинопродюсером и фактическим руководителем итальянской киноиндустрии. Благодаря покровительству Витторио Муссолини молодой кинематографист во время войны не сидит без работы, а снимает официальное пропагандистское кино – его дебютным фильмом стал «Белый корабль» (1941 г.) об итальянских военных моряках, затем он сразу снял фильм «Пилот возвращается» (1942 г.) об итальянских военных летчиках – по сюжету Витторио Муссолини и с уже известным нам Массимо Джиротти в главной роли, после чего тут же принялся за проект «Человек с крестом» (1943 г.) об итальянских танкистах – теперь эти фильмы называют «фашистской» трилогией Росселини.

И вот на фоне кино «белых телефонов» и военно-патриотических фильмов 1940-х гг. появляется неореалистская «Одержимость»… Разумеется, инновации Висконти не имели успеха – фильм был полностью перемонтирован, а оригинальный негатив сожгли… После войны режиссер выпустит второй фильм в той же стилистике – «Земля дрожит» (1948 г.), а в его великой картине «Рокко и его братья» (1961 г.), снятой с существенной большим размахом, по прежнему заметно стремление показывать жизнь такой, какая она есть, в правдивой документалистской манере. О дебютном творении Висконти мы сегодня можем судить по версии, восстановленной уже к концу жизни режиссера с уцелевшего дубликата негатива (контратипа) фильма, считавшегося уничтоженным фашистским режимом.

Но и самому режиму оставалось уже немного. «Одержимость» вышла в мае 1943 г., а спустя два месяца Бенито Муссолини арестовали. Вскоре в Рим примерно на год вошли немецкие войска – период гитлеровской оккупации очень важен для дальнейшей судьбы Роберто Росселлини, поскольку свой четвертый фильм он снимет именно об этом времени. Не успели союзники освободить Рим, как Росселини и сценаристы Серджо Амидеи и Федерико Феллини сели за работу над сценарием об оккупации Рима. Финансировать производство фильма согласилась некая пожилая синьора, которая хотела поставить фильм о священнике Джузеппе Моросини, участнике Сопротивления, казненном гестапо в 1944 г. В сценарии священника назвали Пьетро Пеллегрини, в этой роли Росселини видел известного актера Альдо Фабрици, с которым его познакомил Феллини.

Дама-инвестор согласилась на расширение истории, и сценаристы включили в фильм элементы других событий периода оккупации. Очень важно было показать в фильме детей, добровольно помогавших Сопротивлению. Серджо Амидеи решил вывести в фильме итальянского подпольщика, которого он прятал у себя от нацистов, и тот стал прототипом Джорджо Манфреди, лидера сопротивления. Другим громким событием, отраженным в фильме, было убийство беременной Терезы Гуллаче немецким унтер-офицером. Гуллаче застрелили, когда она вместе с другими женщинами требовала освобождения мужчин, арестованных во время нацистских рейдов. Бойцы Сопротивления открыли ответный огонь, нацистам пришлось пойти на уступки и освободить мужа Гуллаче. Сценаристы переименовали Терезу в Пину и сделали ее невестой героя второго плана – подпольщика по имени Франческо. Росселлини хотел, чтобы Пину сыграла Клара Каламаи, но итоговый выбор исполнительницы, возможно, оказался даже более удачным – в этой роли снялась опытная актриса Анна Маньяни, будущая икона итальянского кино.

Съемки