Читать книгу - "История отечественного государства и права - Борис Николаевич Земцов"

В 70-е гг. земства стали обсуждать политические вопросы: издание общеземского периодического органа, необходимость координации работы, частым стало обращение в правительство. В 90-е гг. земства начали нащупывать формы объединения. В 1902 г. за границей стал выпускаться общеземский журнал «Освобождение». В 1903 г. была создана организация «Союз освобождения», в 1904 г. – «Союз земцев-конституционалистов».

По тому же принципу, что и земства, с 1870 г. в городах начали функционировать городские думы.

Создание указами Александра II земств и городских дум явилось важнейшим историческим событием. Оно означало, что на политической сцене России появился еще один субъект – общество. Сконцентрировавшись на решении местных социальных проблем, земства и городские думы подготавливали идеологическую почву для дальнейшей демократизации политической системы страны.

Разумеется, принятое самодержавным государственным аппаратом, а не появившееся как результат борьбы народы за свои социально-политические права, это решение не могло быть в полной мере демократическим:

– под предлогом отсутствия движимого имущества от участия в нем был устранен самый образованный слой населения – интеллигенция,

– председателями земств могли быть исключительно предводители местного дворянства,

– никакой ответственности перед избирателями земства и городские думы не несли,

– в 1889-1892 гг. возможности принятия самостоятельных решений земств сократились, губернаторы получили право приостанавливать их решения, для контроля работы земств был создан институт земских начальников. В 1901 г. правительство стеснило работу земского книгоиздательства, врачебных съездов, в 1902 г. приостановило статистические работы в 12 губерниях.

Однако все эти минусы политической действительности не перечеркивали значения поистине исторического факта – начала формирования в России гражданского общества.

Политическая идеология и движения. Несмотря на отсутствие в стране во второй половине XIX в. социальных движений, политическая жизнь значительно активизировалась. Если раньше в политике принимали участие единицы, то теперь число оппозиционеров возросло до нескольких тысяч. В подавляющем числе случаев это были выходцы из среды мещан и дворян. Казалось бы, единство социального происхождения должно было объединить их в одном-двух близких по целям политических течениях. Тем не менее, в зависимости от ряда причин, выходцы из одного и того же социального слоя оказывались на диаметрально противоположных позициях.

Становление будущих либералов и революционеров закладывалось еще в семье. Подавляющее большинство руководителей оппозиционных партий являлись выходцами как минимум не из бедных, а обычно из вполне обеспеченных семей. Например, в детстве отнюдь не бедствовали такие большевики как И.Ф. Арманд, Я.С. Ганецкий, В.М. Загорский, А.А. Иоффе, А.М. Коллонтай, В.И. Ленин, С.М. Нахимсон, Г.Л. Пятаков, К.Н. Смидович, М.С. Урицкий, С.Г. Шаумян. Но образованные, прозападно настроенные родители наполняли детские души гуманистическими идеями. И со временем между этими идеями и окружающей действительностью возникал болезненный диссонанс.

Не менее важным фактором являлся характер революционеров и общественных деятелей. Большинство из них с детства отличались живостью и непоседливостью, некоторые были просто неуправляемыми детьми. Первый опыт конфронтационного поведения приобретался ими в 13-16 лет в гимназиях. Революционные идеи они воспринимали, как освобождение от необходимости подчиняться преподавателям. Некоторые даже получали аттестат с тройкой по поведению.

Окончив гимназии, благодаря своему социальному происхождению, они все-таки поступали в высшие учебные заведения, где начинался новый виток противостояния с начальством. Конечно, студенты не были серьёзными противниками самодержавия. Но характер делал свое дело, в результате после второго-третьего семестра такие студенты отчислялись.

После ареста и исключения из вуза большинство студентов навсегда лишались возможности обрести в жизни устойчивый социальный статус и превращались в радикально мыслящих профессиональных революционеров.

Для большинства этих людей характерна неудовлетворенность собственной жизнью. Революционер в принципе не мог сказать: «Достаточно! Я – счастлив!» В подавляющем числе случаев у них не складывалась личная жизнь. Зачастую они не имели не то что семейного очага, но даже постоянного места жительства. А степень недовольства своим положением маргинала всегда выше, чем у человека, живущего в кругу семьи в собственном доме. Это были полуобразованные люди, стремящиеся к самореализации в опасном для общества направлении – политике. Революция для них стала вечным ожиданием неизвестно чего. Неумение жить нормальной жизнью, конфликтный характер проявлялись даже в отношениях с товарищами по революционному движению. Например, знавшие Г.В. Плеханова, В.И. Ленина, И.В. Сталина отмечали их очень сложный характер.

Разумеется, нельзя бросать тень на революционеров в целом и отрицать высокие идейные мотивы, побудившие их к вступлению на тяжкий путь политической борьбы. И все-таки этот путь во многом определялся внутренней неустроенностью, неосознанным перекладыванием ответственности за свои собственные жизненные промахи на государственную власть. Подобного типа люди были изначально готовы к гипертрофированному восприятию всех ошибок власти, поиску ее изъянов. При этом о реальных экономических и социальных процессах они были информированы не лучше, чем простые обыватели.

Через увлечение революционной борьбой прошли десятки тысяч студентов. Но, как правило, это участие ограничивалось несколькими годами юности. При всем том, что уровень научных знаний об обществе во второй половине ХIХ в. был невысок, его вполне хватало для осознания сложности государственного механизма и общественного устройства. Поэтому, получив дипломы, выпускники вузов обзаводились семьями и примирялись с жизнью.

После этого становление политической позиции определялось профессией и общественным положением.

Публицисты и университетские преподаватели в силу своих профессий должны были заниматься макроэкономическим и историческим анализом, сопоставлять европейские и российскую общественные системы. И в результате этих сопоставлений Россия оказывалась далеко не передовой страной. Поэтому люди этих профессий становились либералами, то есть сторонниками эволюционного сближения России с Европой. Наиболее видными представителями этого политического лагеря стали К.Д. Кавелин, Б.Н. Чичерин, В.А. Гольцев, Д.И. Шаховский, Петр Д. Долгоруков.

Между тем, отдельным дворянам в силу протекции (П.А. Валуеву, Д.А. Толстому, Петру А. Шувалову), или собственных интеллектуальных и организационных способностей (В.К. Плеве) удавалось достичь государственных высот. Масштаб ответственности и информированности у них оказывался совсем иным. Поэтому большинство высших чиновников придерживалось консервативных позиций. Впрочем, так же мыслили и многие не обремененные государственными должностями публицисты и писатели, например: Ф.М. Достоевский, М.Н. Катков, К.Н. Леонтьев, В.П. Мещерский.

Итак, в зависимости от бытового и общественного положения, каждая из социальных групп вырабатывала собственные политические взгляды.

Радикалы. Для взглядов революционеров того времени был характерен ряд ошибок, вызванных отсутствием у них широкой социальной базы и политических свобод в стране, что не позволило им правильно определить чаяния народа и собственные цели.

Во-первых, их теоретической основой являлась западноевропейская культура, венцом которой еще в XVI-XVII вв. стали гуманизм и индивидуализм. Эти две составные части европейского менталитета оказались результатом длительного развития рыночной экономики. В России же экономика носила натуральный характер, а ее низкая эффективность заставляла крестьян держаться друг за друга в повседневной жизни. Радикалы не осознавали, что западные стандарты России не подходят,