Читать книгу - "Тридцатилетняя борьба, или Новейшая история России - Валерий Евгеньевич Шамбаров"

отнюдь не праведное мероприятие. Собчак, как начальство, опоздал на целый час. Вошел со своей супругой Людмилой Нарусовой, она заметила архиерея и шагнула к нему: «Благословите, владыка!» Его келейник о. Пахомий (Трегулов) описывал — митрополит поднял руку, посмотрел на вошедшую пару, и в его глазах, на лице, вдруг отразился ужас. Как будто позади них Святитель Иоанн увидел нечто такое, чего не видели окружающие, и это нечто было слишком страшным. Рука, поднятая для благословения, упала, и тело стало оседать на пол…

А сразу после смерти Святителя Иоанна начались потуги перечеркнуть его духовное наследие. Для этого активно стала внедряться легенда, будто свои труды создавал вовсе не он сам, их начали приписывать пресс-секретарю митрополита Константину Душенову — а владыка, дескать, ничего не знал об этих работах. Хотя в публичных выступлениях он говорил то же самое, и Санкт-Петербургскую митрополию по праву считали главным оплотом патриотизма, твердого Православия. Но владыки Иоанна не стало — и такое положение изменилось. Его преемником провели Владимира (Котлярова), заявившего: «Книги митрополита Иоанна надо из обращения изъять. Более того, необходимо выяснить, откуда они вообще взялись, ибо на самом деле он не имеет к ним никакого отношения». Да куда там — изъять! Его книги на прилавках не залеживались, их расхватывали мгновенно. Вот так одни подвижники помогали становлению других…

Но стоит отметить, что и Алексий II, возглавивший Патриархию в столь сложное время (и в столь сложном, неоднозначном окружении), хорошо понимал — фундамент Веры создают и укрепляют подвижники. Ценил их, сам обращался к источникам глубокой духовности, даже сверял с ними собственную позицию. Потому что внутри Церкви возникали новые расколы. Например, серьезное брожение в умах верующих вызывали технические, административные новинки. Как уже отмечалось, с 1997 года стали выдавать новые паспорта, и пошел слух, что в их оформлении, в вензелях, замаскированы «три шестерки». Люди отказывались менять паспорта, продолжали жить с советскими. Хотя уж там-то прямо на обложке красовались масонские символы — серп, молот, пентакль (звезда)… Правительство осуществляло налоговую, медицинскую, пенсионную реформы. Вводились ИНН, медицинские страховые полисы, штрих-коды, карточки СНИЛС. Появились электронные соцкарты. И в народе расползались предупреждения, будто все это тоже «от лукавого».

Впрочем, технические и электронные новшества становились лишь предлогами для духовных смут. Главная причина была иная. То самое расслоение Церкви. Большинство рядовых верующих были настоящими, искренними. И многие из них — новообращенными. Православие воспринимали по-русски, всей душой. Стремились следовать ему полностью, до конца. Но реформы вело правительство, которому люди уже совершенно не доверяли. А верхушка Церкви была связана с этим правительством. Да и среди священников далеко не все подходили на роль «пастыря доброго». «Бизнесмены от Церкви» и «карьеристы от Церкви» могли сколько угодно повторять красивые, правильные проповеди, но прихожане-то быстро понимали, что это за птицы. За собой они повести не могли, и их советы, наставления воспринимались как дежурные слова, по должности.

Верующие искали чего-то большего, глубокого. А этим как раз и пользовались активисты расколов, «левые» проповедники. Они были разные: и фанатичные ортодоксы, убежденные в собственной «истине», и лица с душевными повреждениями, и просто проходимцы. Теперь они внушали — времена Апокалипсиса уже наступили. Антихрист «при дверях». Паспорта — «шестерки». Электронные карты — «антихристова печать». ИНН — антикрещение, замена имени номером (а у старых паспортов, у любых удостоверений, водительских прав, разве не было номеров?) Поучали: если хочешь спастись — новые документы и ИНН ни в коем случае нельзя получать. А если соблазнился, взял новый паспорт — сожги или закопай в землю. Как после этого прожить, как пропитаться? «Садиться на землю». Бросать города, продавать квартиры, селиться в уединенных местах, пахать и огородничать. В общем-то ничего нового в их наставлениях не было. Повторяли установки расколоучителей XVII–XVIII вв., «удалятися и бегати». Среди верующих шептались и о том, что интернетом, мобильной связью заведует «лукавый». Но эти пункты проповедники новых расколов отбросили. Потому что сами ими активно пользовались.

Патриарх Алексий II осознавал, насколько непростые переплетения закручиваются вокруг подобных проблем, насколько разные люди оказались в них вовлечены. Решал не сплеча, административными церковными рычагами, а взвешенно, осторожно. В 2001 г. он поручил собрать и задокументировать на видеозаписях мнения по больным вопросам самых почитаемых Старцев — Кирилла (Павлова), Николая (Гурьянова), Иоанна (Крестьянкина). Эта задача была поставлена архимандриту Сретенского монастыря Тихону (Шевкунову).

Справка: кто есть кто?

Митрополит Тихон — в миру Георгий Шевкунов. Закончил элитный ВГИК, но загорелся возрождением Церкви. Ездил по святым местам, трудился на послушании в Псково-Печерском монастыре, где его окормлял и наставлял старец Иоанн (Крестьянкин). Но через общих знакомых Георгий захотел устроиться в Издательский отдел Патриархии. Ходатаем стал протопресвитер Алексий Аверьянов. Он вспоминал: «Я был невысокого мнения о послушнике Георгии Шевкунове, которого братия монастыря прозвала „подслушник Шептунов“». Однако о. Алексий все же дал ему рекомендацию в Издательский отдел. При подготовке празднования Тысячелетия Крещения Руси в 1988 г. новичок проявил себя. Как профессиональный кинематографист стал автором или соавтором сценариев нескольких фильмов к юбилею.

Впрочем, отметился и другим качеством. Протопресвитер Алексий Аверьянов описывал, как Шевкунов явился к нему и спросил: «Я приготовил для Михаила Сергеевича Горбачева подарок — икону Архистратига Михаила, чтобы засвидетельствовать ему, через Раису Максимовну и Фонд культуры, наше почтение, как спасителю России, стоит ли это делать?» О. Алексий его инициативу отверг, а поведение и расспросы Шевкунова ему не понравились: «Очередной „стукачек“, подумал я, решил делать в Московской Патриархии свою карьеру». Но он нашел других покровителей. Сумел близко сойтись с проповедником британо-американо-ватиканских радиостанций епископом Василием (Родзянко), зачастившим в Россию, сопровождал его в поездках по стране и даже за границу [6, с. 486–518]. В свите Родзянко перезнакомился с архиереями РПЦ. Но начальник Шевкунова, глава Издательского отдела владыка Питирим (Нечаев) столь ценного и активного послушника почему-то не жаловал. Пострижение в монашеский сан он смог получить лишь в 1991 г., когда ушел из Издательского отдела в Донской монастырь.

Будущий митрополит выделился не только ярко выраженными организаторскими и предпринимательскими талантами, но и поразительным умением заводить полезные связи. Он быстро рос в церковной иерархии, сумел получить под начало Сретенский монастырь в центре Москвы, возвращенный государством Церкви. Восстановил его, создал на его базе и возглавил духовную семинарию, крупнейшее в мире православное издательство (если книги распространять по храмам — огромные тиражи обеспечены). А очередным полезным контактом стало знакомство с Владимиром Путиным, когда тот был еще мало кому известен. По некоторым сведениям, их свел отставной генерал КГБ Николай Леонов на частной встрече [68]. По другим