Читать книгу - "Верь мне, Ворон! - Kass2010"

делал его прапрадед, умерший сто лет назад, а также говорить на старом английском языке, то стоит побеспокоиться о гоблинском ритуале. Так, грубо говоря? — предположила Ригель.

— Именно так, — улыбнулся Галлогласс.

— Мы можем рассказать вашу историю об этом зеркале и его свойствах ещё одному волшебнику, не упоминая, откуда мы знаем эту информацию? Поверьте, мастер, это важно! — серьёзно сказал Северус.

— Кто-то, чувствую, воспользовался им, и не с самыми хорошими целями, да?

— Мы так думаем и предполагаем, что не далее, как вчера беседовали с заключённой в нём душой, — тихо сообщила Ригель. — И это душа такого мага, который ни перед чем не остановится и обязательно захватит тело какого-нибудь наивного волшебника. Мы не хотим дать этому произойти.

— Тогда, конечно, если тот маг, с которым вы хотите поделиться этой информацией, поможет вам в этом деле, то, безусловно, расскажите ему всё. А о делах, леди Блэк-Поттер, поговорим, как у вас появится время.

— Зовите меня просто Ригель. Мое полное имя Гарриет Ригель Блэк-Поттер, но я предпочитаю использовать второе.

— Разрешаю вам, юные маги, обращаться ко мне «мастер Ян», так будет ближе к моему истинному имени.

Когда гости вышли от зеркальщика, Северус проговорил:

— Он назвал меня юным магом, как и тебя! И что он имел в виду, сказав, что «так будет ближе к истинному имени».

— Не бери в голову, Сев. Это очень ценный мастер, не стоит копаться в его секретах.

— Ну, мне-то ты можешь сказать?

— А ты подумай сам. Откуда он знает подробности такой давности, которые нигде не записаны?

— Ты так мне намекаешь, что он сам из… из тех самых? — и Северус качнул головой куда-то влево и вниз.

— Все семьи коренных британских волшебников произошли от тех самых, о которых ты думаешь. Мы, конечно, не говорим о Малфоях, Лестренджах, Принцах и прочих родах, которые въехали в нашу историю на плечах Вильгельма Завоевателя или просто в разное время по разным причинам переехали в Британию. Можно сказать, что мы с мастером Яном родственники в определённой степени. С другими он бы вообще не стал разговаривать.

Северус и Ригель вернулись в Блэк-хаус, пообедали, после чего Северус отправился к Марволо, а Ригель снова зарылась в библиотеке, теперь в разделе истории, разыскивая Анналы Коннахта или что-то похожее на них, где можно было бы почитать об истории Аэда на нГалла.

***

Северус пересказал Тёмному Лорду историю Зеркала Души и то, что они с Гарриет Поттер предполагают, что Дамблдор воспользовался им как транзитным контейнером для переноса своей души в подходящее тело.

— Не знаю, в чьё тело он предполагал заселиться изначально. Точно не в Поттер, так как она должна была погибнуть в схватке с вами. А теперь он явно заинтересовался телом Гарриет, так настойчиво зазывал её в гости, даже пытался ментально прощупать, — сказал Снейп.

— Северус, вы должны быть предельно осторожны! И, вообще, нам нужно изъять этот артефакт и спрятать куда-нибудь, а лучше — уничтожить. Даже я, кто был одержим идеей бессмертия, вижу, что ничего полезного в нём нет. Кому время уйти на перерождение — должны уйти. А выбивать молодые души из тел, чтобы заселить в них свою — это дело, противное Магии. Я просто уверен в этом, — заметил Марволо.

— Надо подумать, как это сделать. Дамблдор всегда был очень подозрителен. Если ему придёт в голову мысль, что Поттер как-то может догадаться о сущности «портрета», он прикажет спрятать себя в другом месте. И нам придётся тратить время и усилия, чтобы его разыскать, — проговорил Северус.

— А откуда вы вообще узнали об этом зеркале? Насколько уж я сведущ в артефактах, но про такое никогда не слышал.

— А о «Семи волшебных зеркалах» что-нибудь слышали?

— Семь зеркал, семь зеркал — что-то такое вертится в голове…

— Вы с одним встречались вместе с Поттер на её первом курсе. Зеркало Erised, или Еиналеж.

— Точно! Семь проклятых зеркал сидхе! Но, Северус, никто не знает, какие именно это были зеркала. Откуда у вас такая ценная информация?

— От родственника Поттер, он пожелал остаться неназванным и взял с нас клятву не ссылаться на него.

— Хорошо, пока я приму этот ответ, но мы ещё вернемся к этим зеркалам. Они меня очень интересуют! Погоди, мысль у меня появилась интересная. Эй, кто там есть?

В кабинет зашёл Рейнард Мальсибер.

— Алекто Кэрроу случайно не здесь сейчас?

— Здесь, милорд, позвать её?

— Да, пусть придёт как можно быстрее.

Не прошло и пяти минут, как явилась Кэрроу. Выглядела она какой-то несчастной и даже нездоровой. Но Тёмный Лорд, увлечённый разгадыванием секрета портрета Дамблдора, не заметил этого, а Северус, наоборот, обратил внимание и решил, что поговорит с ней после беседы с Марволо.

— Алекто, достань мне воспоминание, где Шеклболт рассказывает тебе о разговоре с портретом Дамблдора, — сказал Тёмный Лорд, пододвигая к ней Омут памяти, который он узурпировал у Малфоя.

Кэрроу покорно вытянула нити нужного воспоминания, опустила в Омут и спросила:

— Я могу идти, милорд?

— Да, да, иди-иди, — машинально ответил предвкушающий интересный просмотр Марволо.

— Я зайду к тебе, когда меня отпустят, будь у себя, — тихо сказал волшебнице зельевар.

— Что ты там застрял, Северус, иди смотреть! — прикрикнул Тёмный Лорд, и Кэрроу быстро ретировалась за дверь: в последнее время их предводитель перестал наказывать своих соратников болезненными проклятиями, но кто знает, сколько ещё это продлится.

=Флешбэк=

Кингсли Бруствер сидел в живописном шёлковом халате с миской винограда, который он ел сам и им же кормил свою любовницу.

— И что там было дальше? — спросила Алекто в образе Анджелины Джонсон.

— Мы поднялись на второй этаж. Там над камином висела большая картина в массивной, явно очень старинной раме. Это был портрет светловолосой девушки, почти девочки. Аберфорт, тот, который брат Альбуса, сказал ей: «Ты знаешь, что делать». Она ему мило улыбнулась и ушла внутрь картины, вроде как бы в какой-то туннель, и там скрылась из виду. А потом оттуда же, из этого туннеля кто-то пошёл мне навстречу, и этим кем-то оказался Дамблдор. Очень странная картина, никогда такой не видел. Девушка на портрете одета в одежду конца прошлого века, а рама, я бы сказал, антикварная. Такое ощущение, что её портрет вставили в эту раму недавно. Интересно, чей