Читать книгу - "Щегол 1-11 - Василий Горъ"

самого гуманного офицера Академии, и перестала ерничать: — Насколько я поняла, Шило взорвал «Стакан» точно в момент формирования струны, и ударное разрушение блока развертки гиперпривода вызвало прорыв иной мерности в нашу реальность. Физику процесса, естественно, не объясню — знаю лишь, что наш «Носорог» внезапно переместило на «изнанку», а всего через шесть целых триста восемьдесят две тысячных секунды выбросило со сверхкороткой струны в семидесяти четырех метрах под поверхностью какой-то планеты категории А-плюс!

— Ты издеваешься⁈ — нахмурился я и поморщился от вспышки головной боли.

— Если бы… — совсем по-человечески вздохнула Дайна. — Бот ВОЗНИК почти на самом дне скальной расщелины глубиной от семидесяти одного до восьмидесяти семи метров. Причем с нулевой скоростью относительно стенок и вверх днищем. Увы, эта дыра в земле оказалась чуть уже «Носорога», так что его маршевые движки и сантиметров сорок морды диффундировали в породу. Соответственно, вытащить на поверхность и снова поставить на крыло эту несчастную машину не получится при всем желании.

— Диффундировали — значит, каким-то непонятным образом возникли прямо в скальной породе и смешались с нею так, что стали ее неотъемлемой частью? — зачем-то переспросил я, услышал подтверждение, не без труда уложил в голове новое знание и, наконец, обратил внимание на то, что лежу лицом вниз и на потолке, а не в ложементе. Разблокировать замки, находясь без сознания, у меня бы не получилось, а Дайна не стала бы этого делать без особо веских причин, поэтому я открыл глаза, огляделся и мысленно хмыкнул: «Носорог» переместился на эту планету крайне неудачно, из-за чего моя тушка оказалась висящей вниз головой, что являлось проблемой само по себе. Ну, а сотрясение запросто могло стать следствием неудачного падения с полутора метров. Но страдать из-за такой мелочи было идиотизмом, а выяснять, что за синдром упомянула помощница, я поленился. И, мысленно повторив фразу «планета класса А-плюс», подключился к внешним камерам бота. А после того, как по очереди вгляделся в каждую картинку и убедился в том, что бот действительно застрял в скальной расщелине, а не висит в открытом космосе и, тем более, не болтается на «изнанке», продолжил пытать БИУС: — Как я понимаю, снаружи ночь?

— Да. А еще над расщелиной довольно густая растительность. И небо, как назло, затянуто сплошной облачностью. Впрочем, прошлой ночью было ясно, и я поднимала разведдрон, чтобы проанализировать взаимное расположение крупных звезд и созвездий. Но первая «птичка» сдохла. На высоте пятидесяти девяти метров. Попав под какое-то неизвестное деструктивное излучение. Тем не менее, часть неба я все-таки изучила, подняв второй дрон на безопасные пятьдесят семь, и пришла к выводу, что «Носорог» фактически мгновенно переместило в соседний спиральный рукав нашей галактики. Понимаю, что это утверждение звучит бредовее некуда, но я перепроверила расчеты несколько раз и вынуждена заявить, что они верны!

— Мы на планете категории А-плюс в соседнем спиральном рукаве… — убито пробормотал я, покрутил в голове это сумасшедшее словосочетание и… тяпнул боевой коктейль.

Накатывавшее отчаяние как ветром сдуло. Вместе с мыслями о том, что вернуться в Академию, передать последние голосовые сообщения погибших их родичам и вообще выжить будет проблематично. А сознание, полноценно включившееся в работу, потребовало подробностей:

— Еще новости есть?

— Да! Причем не только плохие… — отозвалась личная помощница и не стала терзать меня театральными паузами: — Эта планета с вероятностью в сто процентов терраформирована по стандартам Старой Земли. Кто именно и когда именно этим занимался, естественно, не скажу, но почти уверена, что сюда в уже знакомом нам стиле перенесло один из двенадцати колониальных транспортов эпохи Первого Космического Рывка, пропавших без вести.

— С чего ты это взяла? — на всякий случай спросил я и получил чертовски убедительный ответ:

— Сутки длятся двадцать четыре часа, пятьдесят восемь минут и тридцать девять секунд; в атмосфере семьдесят семь и девяносто четыре сотых процента азота, двадцать целых и девяносто две сотые процента кислорода, девяносто одна сотая процента аргона, четыре сотых — углекислого газа; она и озоновый слой поглощают львиную долю часть излучения светила, а часть, достигающая поверхности планеты, не представляет опасности для человека; у попавших в мои виртуальные лапки образцов местной растительности в далеких предках — земные растения и тэдэ. Кстати, ускорение свободного падения в этом мире тоже комфортнее некуда — порядка девяти целых семидесяти двух сотых метра в секунду за секунду!

Этот монолог чуть-чуть реанимировал убитое настроение и сподобил озвучить самые перспективные выводы:

— Раз эту планету терраформировали выходцы со Старой Земли, значит, тут должна быть хоть какая-то цивилизация. А цивилизация — это спутники, забитый эфир, авиа— …

— Спутников и каких-либо орбитальных сооружений не заметила. Эфир девственно чист. С авиацией тоже засада — я наблюдаю за небом уже порядка сорока четырех часов, однако до сих пор не засекла даже самого завалящего дирижабля. Анализируя состав воздуха, не обнаружила сколь-либо серьезных концентраций диоксида азота, диоксида серы, оксида углерода, аммиака и всей той дряни, которой технологические цивилизации травят свои планеты. Впрочем, не исключено, что нам «повезло» возникнуть на каком-нибудь богом забытом архипелаге или в центре какой-нибудь аномалии. К слову, последнее более чем реально: флора и фауна этой планеты выглядит кошмарнее некуда, а о неизвестном излучении, вызывающим взрывную деградацию электроники, я уже рассказывала…

Желание выяснить, что кошмарного в местной флоре и фауне, умерло, толком не родившись, так как голову пришла на редкость неприятная мысль:

— А как это излучение подействует на тебя?

БИУС «вздохнул» еще человечнее:

— Теоретически не должно, ведь я выращена из клеток твоего мозга и, по сути, являюсь его неотъемлемой частью. Но жизнь — штука непредсказуемая, так что перед тем, как выбираться наружу, тебе надо будет скопировать мое сознание в искин «Носорога». Кстати, скаф и практически вся снаряга откажут с вероятностью в сто процентов. Зато «выживут» игольники и большая часть содержимого «Наруча».

— Так, стоп! — воскликнул я, запоздало сообразив, что в моих расспросах нет самого главного — системности — и решил исправить это упущение: — Я все еще не в себе и туплю. Поэтому изложи результаты своих изысканий в режиме доклада, а уточняющие вопросы я начну задавать только после того, как увижу общую картину…

…Общую картину я изучал добросовестнее некуда. Внимательнейшим образом выслушал развернутый доклад Дайны, ознакомился с результатами всех проведенных ею анализов, исследований и расчетов, задал добрую сотню уточняющих вопросов, провел тщательную виртуальную ревизию состояния «Носорога» и имеющихся запасов НЗ, осмотрел чуть ли не каждый сантиметр трехмерной модели расщелины, созданной при помощи разведдронов, все так же виртуально познакомился с местной флорой