Читать книгу - "Сталин. Большая книга интервью - Иосиф Виссарионович Сталин"

из классов, примыкающих к Гоминьдану, не имел бы своей собственной партии вне Гоминьдана, а сам Гоминьдан представлял бы одну общую и единственную партию для всех этих классов. Но разве так обстоит дело в действительности? Разве китайский пролетариат, примыкающий к Гоминьдану, не имеет вместе с тем своей особой партии, партии коммунистической, отличной от Гоминьдана и имеющей свою особую программу, свою особую организацию? Ясно, что Гоминьдан есть не партия нескольких угнетенных классов, а партия блока нескольких угнетенных классов, имеющих свои собственные партийные организации. Следовательно, вопрос поставлен тут неправильно. На самом деле, в современном Китае речь может идти лишь о Гоминьдане как о партии блока угнетенных классов.

Во-вторых. Неверно, что марксизм принципиально не приемлет партии блока угнетенных, революционных классов, что для марксистов принципиально недопустимо вхождение в состав такой партии. Это, товарищи, абсолютно неверно. На самом деле марксизм не только признавал (и продолжает признавать) принципиальную допустимость вхождения марксистов в состав такой партии, но и осуществлял на деле такое вхождение при известных исторических условиях. Я мог бы сослаться на такой пример, как пример с самим Марксом в 1848 году, во время германской революции, когда Маркс и его единомышленники входили в состав известного буржуазно-демократического союза в Германии и сотрудничали там с представителями революционной буржуазии. Известно, что в этот буржуазно-демократический союз, в эту буржуазно-революционную партию, кроме марксистов, входили еще представители революционной буржуазии. «Новая Рейнская Газета», которую редактировал тогда Маркс, была органом этого буржуазно-демократического союза. Только весной 1849 года, когда революция в Германии стала идти на убыль, выступили из этого буржуазно-демократического союза Маркс и его единомышленники, решив поставить совершенно самостоятельную организацию рабочего класса с самостоятельной классовой политикой.

Как видите, Маркс шел даже дальше, чем китайские коммунисты нашего времени, которые входят в состав Гоминьдана именно как самостоятельная пролетарская партия со своей особой организацией.

Можно спорить или не спорить о целесообразности вхождения Маркса и его единомышленников в состав буржуазно-демократического союза Германии в 1848 году, когда дело шло о революционной борьбе против абсолютизма совместно с революционной буржуазией. Это вопрос тактики. Но что Маркс признавал принципиально допустимость такого вхождения — в этом не может быть никакого сомнения.

В-третьих. Было бы в корне неправильно сказать, что Гоминьдан в Ухане есть мелкобуржуазная партия, и поставить на этом точку. Так могут характеризовать Гоминьдан лишь люди, не понявшие ни империализма в Китае, ни характера китайской революции. Гоминьдан не есть «обычная» мелкобуржуазная партия. Мелкобуржуазные партии бывают разные. Меньшевики и эсеры в России были тоже мелкобуржуазными партиями, но они были вместе с тем партиями империалистическими, ибо они состояли в боевом союзе с французскими и английскими империалистами и вместе с ними завоевывали и угнетали другие страны: Турцию, Персию, Месопотамию, Галицию.

Можно ли сказать, что Гоминьдан является империалистической партией? Ясно, что нельзя. Гоминьдан есть партия антиимпериалистическая, так же как и революция в Китае является антиимпериалистической. Разница тут коренная. Не видеть этой разницы и смешивать антиимпериалистический Гоминьдан с эсеро-меньшевистскими империалистическими партиями — значит ничего не понять в национально-революционном движении Китая.

Конечно, если бы Гоминьдан был империалистической мелкобуржуазной партией, то китайские коммунисты не блокировались бы с ним, а послали бы его ко всем архангелам. Но в том-то и дело, что Гоминьдан есть партия антиимпериалистическая, ведущая революционную борьбу с империалистами и их агентами в Китае. В этом смысле Гоминьдан стоит тремя головами выше всех и всяких империалистических «социалистов» типа Керенского и Церетели.

Даже Чан Кайши, правый гоминдановец, — Чан Кайши до совершенного им переворота строивший все и всякие козни против левых гоминдановцев и коммунистов, — даже Чан Кайши стоял тогда выше Керенских и Церетели, ибо Керенские и Церетели вели войну за порабощение Турции, Персии, Месопотамии, Галиции, укрепляя тем самым империализм, а Чан Кайши вел войну — плохо ли, хорошо ли — против порабощения Китая, ослабляя тем самым империализм.

Ошибка Радека и вообще оппозиции состоит в том, что он отвлекается от полуколониального положения Китая, не видит антиимпериалистического характера китайской революции и не замечает того, что Гоминьдан в Ухане, Гоминьдан без правых гоминдановцев, является центром борьбы китайских трудящихся масс против империализма.

Третий вопрос

«Нет ли противоречия между оценкой Вами Гоминьдана (речь на собрании студентов КУТВ от 18 мая 1925 г.) как блока двух сил — компартии и мелкой буржуазии — и оценкой, данной в резолюции Коминтерна о Гоминьдане как блоке четырех классов, в том числе и крупной буржуазии?

Возможно ли вхождение китайской компартии в Гоминьдан при диктатуре пролетариата в Китае?»

Во-первых, необходимо заметить, что определение фактического положения в Гоминьдане, данное Коминтерном в декабре 1926 года (VII расширенный пленум), передано в вашем «вопросе» неправильно, не вполне точно. В «вопросе» сказано: «в том числе и крупной буржуазии». Но компрадоры являются тоже крупной буржуазией. Значит ли это, что в декабре 1926 года Коминтерн считал компрадорскую буржуазию членом блока в Гоминьдане? Ясно, что не значит, ибо компрадорская буржуазия была и остается заклятым врагом Гоминьдана. В резолюции Коминтерна говорится не о крупной буржуазии вообще, а о «части капиталистической буржуазии». Стало быть, речь может тут идти не о всякой крупной буржуазии, а о национальной буржуазии не компрадорского типа.

Во-вторых, должен заявить, что я не усматриваю противоречия между этими двумя определениями Гоминьдана. Не усматриваю, так как мы имеем тут дело с определением Гоминьдана с двух различных точек зрения, из коих ни одна не может быть названа неправильной, ибо обе они правильны.

Когда я говорил в 1925 году о Гоминьдане как о партии блока рабочих и крестьян, я вовсе не имел в виду характеристику фактического положения дел в Гоминьдане, характеристику того, какие классы примыкали к Гоминьдану на деле в 1925 году. Когда я говорил о Гоминьдане, я имел тогда в виду Гоминьдан лишь как тип построения своеобразной народно-революционной партии в угнетенных странах Востока, особенно в таких странах, как Китай и Индия, как тип построения такой народно-революционной партии, которая должна опираться на революционный блок рабочих и мелкой буржуазии города и деревни. Я прямо говорил тогда, что «от политики единого национального фронта коммунисты должны перейти в таких странах к политике революционного блока рабочих и мелкой буржуазии» (см. Сталин, «О политических задачах Университета народов Востока», — «Вопросы ленинизма»).

Я имел в виду, стало быть, не настоящее, а будущее народно-революционных партий вообще, Гоминьдана в частности. И я был тут совершенно прав. Ибо организации вроде Гоминьдана могут иметь будущность лишь в том случае, если они стремятся опереться на блок рабочих и мелкой