Читать книгу - "Человеческие качества - Аурелио Печчеи"

жизни. Я искренне благодарен судьбе за то, что именно там, в тюрьме, в нечеловеческих условиях, получил наглядные уроки человеческого достоинства и мужества. И моими учителями оказались самые на первый взгляд скромные и простые люди. Им не от кого было ждать поддержки и помощи. Единственной опорой были для них их собственные убеждения и человечность. Именно тогда, наверное, я впервые осознал, какое доброе начало подспудно таится в человеке и лишь ждет освобождения и что современное общество должно научиться давать выход этим добрым силам. Я убедился, что можно и в тюрьме оставаться свободным, что можно заковать в цепи человека, но идеи не подвластны никаким тюремщикам. Я воочию убедился также, что часто намного легче красиво умереть, чем стойко переносить пытки, легче найти силы вести себя на собственном расстреле как актер, в последний раз в жизни играющий великую трагическую роль, чем постоянно ощущать, как день за днем разрушается твоя плоть, иссякают силы и тает здоровье, и все-таки сохранять при этом верность идеалам. На такую поистине героическую стойкость способны лишь избранные.

И тут совершенно неожиданную роль в моей судьбе сыграло давнее соперничество между различными фашистскими группировками и их смертельный страх перед неминуемым поражением. В один из холодных январских дней 1945 года я вдруг оказался на свободе, причем соперники «освободителей» горели желанием добраться до меня, которого к тому же прекрасно знали в лицо, и немедленно повесить на первом же фонарном столбе. На свободе необходимо было соблюдать крайнюю осторожность, чтобы невольно не навести врагов на след моих подпольных товарищей. Тем не менее, я вновь включился в работу и занимался ею вплоть до дня освобождения.

Еще шла война, когда Комитет национального освобождения назначил меня одним из комиссаров компании «Фиат». Благодаря партизанам удалось предотвратить уничтожение фиатовских заводов германскими оккупационными войсками. Впрочем, они и так уже к тому времени изрядно пострадали от бомбежек союзников—американцев днем и англичан по ночам,— в результате которых было выведено из строя более 60% производственных мощностей предприятий компании. Моей первой задачей была организация работ по восстановлению разрушенного промышленного оборудования и возобновлению производственной деятельности. Эта и без того достаточно сложная задача осложнялась еще и тем, что мне приходилось параллельно заниматься чисткой персонала от наиболее оголтелых фашистов и коллаборационистов, защищая при этом и их жизни от расправ и самосудов населения.

Союзники учредили тем временем в Италии военное правительство. Несколько месяцев спустя мне позвонил представитель местного начальства и, поблагодарив за прекрасное исполнение возложенных на меня обязанностей, объявил, что во мне более не нуждаются и я должен отстраниться от дел. При этом он добавил, что я могу сам выписать себе чек на сумму, в которую оцениваю свои исключительные услуги. Никогда прежде я не слышал такого чисто американского выражения, но тем не менее сразу же уловил его смысл, который глубоко поразил меня. О таких ли наградах мечтали мы в годы борьбы и лишений?! Не колеблясь, я ответил, что свои полномочия могу сложить только перед назначившим меня на этот пост Комитетом национального освобождения и что, разумеется, не может быть и речи ни о каких чеках и ни о каком дополнительном вознаграждении за мои услуги.

Вскоре после этого на «Фиате» была восстановлена система управления, а мне пора было определить свои планы на будущее. Я решительно отвергал любые должности и награды — экономические или политические, — если мог истолковать их как своего рода компенсацию за то, что я делал лишь по долгу свободного гражданина в трудные для страны годы.

В моей жизни начался новый период труда и раздумий. В эти годы мне приходилось много путешествовать по странам и континентам. Я смог воочию увидеть и глубже понять, что в действительности представляет собой неразвитость многих районов Азии, Африки и Латинской Америки. Тогда же мне довелось впервые побывать в Соединенных Штатах. Надо ли говорить, что эта страна произвела на меня неизгладимое впечатление.

В тот период я не раз имел возможность внести свою лепту и в восстановление своей собственной страны, вышедшей из фашистской авантюры потерпев моральный и материальный ущерб. Участие в восстановлении Италии помогло мне приобрести чрезвычайно ценный опыт, который я мог позднее использовать при решении сходных проблем в других странах. Поэтому я решил на некоторое время обосноваться в Италии и более активно участвовать в ее возрождении. Некоторое время я возглавлял работы по реконверсии и реорганизации трех областей деятельности «Фиата»: сельскохозяйственного машиностроения и производства тракторов, производства подвижного состава для железных дорог и самолетостроения. Мне довелось стать одним из основателей компании «Алиталия» и участвовать в поисках новых подходов к решению наболевшей проблемы слаборазвитого Юга Италии, жизненный уклад и экономика которого столь резко контрастируют с промышленным Севером страны. Но дальние страны по-прежнему манили меня.

В 1949 году я вызвался заняться восстановлением утраченных за годы войны позиций «Фиата» в Латинской Америке. Сконцентрировав основные свои усилия на Аргентине, я основал там штаб-квартиру фирмы и прожил несколько лет среди благородных и щедрых жителей этой страны. Щедрой здесь была и сама земля. Грандиозные масштабы производства продуктов питания в стране послужили основанием для широко распространенной шутки, гласящей, что «люди здесь толстеют от кризисов».

Промышленность стала необходимым условием сбалансированного экономического развития этой страны. Однако официально провозглашенный курс на ускоренную индустриализацию превратился из-за плохого планирования и отсутствия необходимой базы в средство получения государственных субсидий и привилегий, вызвал расцвет протекционизма. В те годы в стране одновременно существовало более дюжины различных автомобильных заводов, все они финансировались за счет государства, хотя, разумеется, половина из них довольно скоро обанкротилась.

Мои рекомендации руководству «Фиата» сводились к тому, чтобы, не игнорируя процессов индустриализации страны, развивать в ней лишь те отрасли, которые бы отвечали нашим собственным критериям рациональности и требованиям, предъявляемым к эффективному промышленному производству.  Рекомендации были приняты, и на меня была возложена ответственность за деятельность компании на территории страны. Под моим непосредственным руководством были построены и введены в строй все предприятия и заводы компании «Фиат» в Аргентине. Я знал по опыту, что никакое промышленное предприятие, как, впрочем, и вообще любое предприятие, не может стать лучше проекта, по которому оно создается. Вместе с тем я отдавал себе отчет и в том, как важна повседневная кропотливая работа, в результате которой проект обретает реальность. Ведь проект отделяет от введенного в строй предприятия цепь бесконечных, неисчислимых трудностей и проблем, и именно от их решения зависит, в конечном счете, общий успех. Поэтому я лично вникал во все детали