Читать книгу - "Корабли и сражения - Герман Владимирович Смирнов"

добавлять в сталь 3–4% никеля. А в 1890 году американский инженер X. Гарвей изобрел процесс, с помощью которого содержание углерода в поверхностном слое никелевой брони можно было повысить с 0,2% до 1%. Для этого между двумя плитами никелевой стали насыпали кокс и весь такой «сэндвич» помещали на три недели в газовую печь, после чего подвергали закалке в масле и воде. В результате такой «гарвеизации» получалась броня, которая была в два раза более стойкой, чем чисто железная.

Через четыре года немецкая фирма Крупп завершила процесс создания брони: добавив в никелевую сталь хром и марганец, металлурги в течение нескольких месяцев выдерживали в печах плиты с насыпанным на них коксом, и в результате получалась так называемая цементированная броня. К 1900 году была получена крупповская броня, в 2,5 раза более прочная, чем чисто железная. Это значило, что 600-мм железная броня — самая толстая из всех когда-либо устанавливавшихся на кораблях — теперь могла быть заменена плитой крупповской брони толщиной всего 240 мм.

Но и артиллеристы не остались в долгу. На смену дымным порохам приходят медленногорящие бездымные, изменившие облик самих орудий. Вместо толстых коротких пушек появляются длинные и тонкие. Если средняя длина ствола в 1890-х годах составляла 30 калибров, то в 1905-м — 45–50 калибров. Благодаря такому удлинению начальная скорость снарядов возросла с 300 м/сек до 900 м/сек, а сами они стали изготовляться из легированных термообработанных сталей и снаряжаться мощными взрывчатыми веществами: пироксилином, тринитротолуолом, пикриновой кислотой и др. И уже в 1897 году русская 152-мм пушка на полигоне пробила насквозь крупповскую броню толщиной 254 мм, а для 305-мм снарядов оказалась по силам и 406-мм плита!

Эти блестящие результаты были бы немыслимыми без работ плеяды талантливых русских специалистов. Достаточно сказать, что с 1890 года над созданием бездымных порохов работал великий русский химик Д. И. Менделеев, который получил новую разновидность нитроклетчатки — пироколлодий. Созданный на ее основе совершенно однородный бездымный порох позволил русским специалистам 5 июня 1893 года впервые в мире произвести стрельбы таким порохом из 305-мм орудий. На Западе в это время бездымный порох применялся только в ружьях.

В работах Менделеева, посвященных порохам, большое участие принимал хорошо известный адмирал С. О. Макаров, который в эти годы тоже сделал важные усовершенствования в артиллерии. Он изобрел так называемый «макаровский наконечник» из мягкой стали, который увеличивал бронепробиваемость снаряда при малых и умеренных углах встречи снаряда с броней. Эти результаты, на первый взгляд свидетельствующие о полном торжестве снаряда над броней, в действительности ничуть не уменьшили ценности бронирования. Они лишний раз показали, сколь беспочвенны упования на создание абсолютно неуязвимого корабля, целиком покрытого непробиваемой броней. И как много зависит от искусства конструктора, умеющего гармонично сочетать средства защиты и нападения в создаваемом им корабле.

Каким быть броненосцу?

В начале 1860-х годов, когда в США вспыхнула война между промышленным Севером и рабовладельческим Югом, события сложились так, что почти все порты южан оказались заблокированными кораблями северян. Остро нуждаясь в оружии, боеприпасах и провианте, доставляемых из Англии и Франции, южане, лихорадочно ища способы прорвать блокаду, решили переоборудовать захваченный в Норфолке паровой фрегат «Мерримак» в таранный броненосец. Срезав обгоревшую верхнюю часть фрегата почти до ватерлинии, они соорудили на нем длинный каземат с наклонными стенками, в котором разместили шесть гладкоствольных и четыре нарезных орудия. Толстые 55-см деревянные стены каземата были обшиты двумя перекрещивающимися слоями 50-мм железных полос, полученных из сплющенных рельсов, а в подводной части форштевня был укреплен 700-кг чугунный бивень.

Работы велись днем и ночью и были завершены к 8 марта 1862 года. В полдень этого дня «Мерримак», вышедший из Норфолка, достиг мыса Сьювелс Пойнт и, повернув на запад, начал обходить отмель Мидл Граунд с юга, направляясь к 30-пушечному парусному шлюпу северян «Кумберленд». Первыми открыли огонь северяне — сначала канонерка «Зуав», потом «Кумберленд», «Конгресс» и береговые батареи. И тут моряки с ужасом убедились, что ядра их орудий отскакивают от вражеского корабля, как горох от стенки. Целый час «Мерримак» шел вперед, не отвечая на огонь противника. Лишь в два часа пополудни открылась амбразура носового орудия, и моряки «Кумберленда» увидели, как выдвинулся из амбразуры ствол 179-мм нарезной пушки. Грянул выстрел — и поворотное орудие «Кумберленда» вместе с расчетом было буквально сметено с палубы корабля...

Обменявшись бортовыми залпами с отчаянно палившим по нему «Конгрессом», «Мерримак» устремился к осыпавшему его ядрами «Кумберленду» и со всего хода ударил его в борт тараном. Когда, дав задний ход, «Мерримак» отошел от тараненного корабля, в борту «Кумберленда» открылась огромная пробоина, и он стал быстро погружаться в воду.

В предвидении подобной участи «Конгресс», испытавший уже опустошительный бортовой залп «Мерримака», поднял несколько парусов и поспешил выброситься на отмель, где броненосец не мог его таранить. Опасаясь застрять на мели, «Мерримак» подошел к «Конгрессу» на 150 метров и принялся методично расстреливать его из бортовых орудий. Другие корабли северян — паровые фрегаты «Миннесота», «Роанок» и 50-пушечный корабль «Св. Лаврентий», — поспешившие на поддержку своего собрата, также сели на мель, и в этом отчаянном положении охваченный пламенем «Конгресс» был вынужден капитулировать.

Следующей жертвой «Мерримак» избрал засевшую на мели «Миннесоту», с которой уже завязали перестрелку канонерки южан. Но быстро надвигавшиеся сумерки побудили командира броненосца не рисковать столь ценным для южан кораблем: отойдя к мысу Сьювелс Пойнт, «Мерримак» стал на якорь, с тем чтобы добить оставшиеся корабли северян и снять блокаду на следующее утро. И как раз в это время на Хэмптонский рейд вошел «Монитор» — неказистое, низко сидящее в воде суденышко с круглой башней.

Утро 9 марта выдалось тихое и ясное, и тысячи зрителей — южан и северян — стали свидетелями исторического события — первого поединка двух броненосцев. В 8.30 «Мерримак» сделал первый выстрел из носового 179-мм орудия, но комендоры промахнулись: цель была слишком непривычна и мала. Пользуясь своим преимуществом в скорости и маневренности, «Монитор» подошел к врагу почти вплотную и разрядил свои 280-мм гладкоствольные орудия почти в упор, но ядра отскочили от брони «Мерримака». Став к противнику правым бортом, «Мерримак» обрушил на него град бомб, но ни одна из них не смогла пробить железных плит «Монитора».

Корабли скрылись от глаз зрителей в клубах белого порохового дыма, в которых время от времени мелькали сполохи выстрелов. Видя бесплодность канонады, командир «Монитора» лейтенант Уорден решил таранить противника и направил свой корабль в кормовую часть «Мерримака», надеясь повредить его винт и лишить хода. Командир южанского броненосца Джонс увернулся от тарана чудом: «Монитор»