Читать книгу - "Есть что вспомнить. Записки следователя прокуратуры - Юрий Васильевич Щадин"

Но бытовые пьяницы далеко не всегда безобидны. Постоянные унижения, оскорбления, побои переполняют чашу терпения.

Супружеская жизнь Ирины С. началась с избиения мужем в день свадьбы. Восемь лет продолжался этот странный союз. Семья имела и свой трехкомнатный дом, и материальный достаток, но жили супруги по словам знакомых по пословице: «Вместе тесно, а врозь тошно». И хоть говорят, что милые бранятся – только тешатся, брань имела вполне материальные последствия. Ирине приходилось обращаться за медицинской помощью и с переломанными ребрами и с выбитыми зубами. Не желая выносить сор из избы, она поясняла травмы падением в погреб. Впрочем, в долгу она не оставалась. Супруг получал и горячей сковородой по голове, и с поломанной рукой ходил. Периодически супруги расходились, но окончательно расстаться не могли. Накануне трагедии супруги были в гостях и «потешились» в очередной раз. Утром, украшенная синяками Ирина ушла из дома к матери и, по мнению супруга, отсутствовала непозволительно долго. Слово за слово разгорелся скандал и сидевший на диване супруг стал подниматься с весьма недвусмысленной угрозой. На беду у кормившей ребенка Ирины под рукой оказался нож, которым она на глазах семилетнего сына и нанесла удар его отцу, от которого он скончался на месте.

Еще одно убийство женщиной отца своего ребенка. Итог жизни Владимира Е. (полуразложившиеся части его трупа были обнаружены в двух городских оврагах), по мнению знавших его отношение к жене и 9-ти летней дочери, был закономерен.

Не секрет, что на Кавказе смешанные браки не приветствуются. Преодолеть неодобрение родственников, подливающих масла в огонь любого семейного скандала, удается немногим. Незаурядные терпение и мудрость необходимы чтобы воспринять как должное чуждые национальные обычаи. И если к выбору мужчины относятся более терпимо, то женщина Востока, решившаяся на брак с «неверным», фактически идет на полный разрыв отношений с родственниками. Согласитесь, выбор нелегкий. Тем не менее молоденькая лезгинка на него решилась и без оглядки уехала с симпатичным украинцем. Увы, в семейной жизни ей пришлось быстро разочароваться. Сменив несколько городов, в Балашов Аня (так на свой лад переделали горское имя) приехала уже не только с мужем, но и с дочерью. Владимир ещё строил планы на будущее и даже купил фундамент под дом. Увы, его радужные обещания в очередной раз развеялись как дым, а после нескольких лет жизни в ветхом домишке исчезла и надежда на собственное жилье. Но отступать было просто некуда: родительского проклятья не оспоришь. А Владимир не только пил, каждый год откладывая строительство, но и систематически бил жену, выгоняя её из дома вместе с ребенком. Не один раз Ане приходилось ночевать с дочкой на полу в сараюшке (и летом, и поздней осенью), а зимой – убегать к сердобольным соседям. Не выдержав, Аня с ребенком села на электричку и уехала в другую область, не сообщив нового адреса. Она бралась за любую работу и ей предоставили жилье. Такой оборот Владимиру пришелся не по вкусу. Покорная молчаливая домохозяйка его вполне устраивала. Обойдя знакомых он всё-таки узнал адрес «беглянки» и вернувшаяся с работы Аня узнала от соседки, что дочь забрал отец. Расчёт Владимира был безошибочен – Аня вернулась за дочерью. Пробовала она уйти от него и в городе, но каждая такая попытка заканчивалась побоями. Обращения к участковому были безрезультатными – это ваше семейное дело. Ничего не дал и развод: Владимир по-прежнему не отпускал её. Дочь подросла и пошла в школу. Поразительно, но живущая в постоянном страхе перед вечно пьяным отцом, девочка училась без троек. А готовить уроки ей зачастую приходилось… на вокзале. Именно туда убегали они от пьяной ярости отца и супруга и, делая вид, что дожидаются поезда, готовили уроки, и ужинали всухомятку, и ночевали. С вокзала девочка ехала в школу, а мать возвращалась домой, дождавшись ухода Владимира на работу. Такие условия не остались без последствий: при очередном медицинском освидетельствовании у второклассницы Тани обнаружили открытую форму туберкулёза и направили на лечение в Саратов.

Нельзя сказать, что происходящее никем не замечалось. Одна из более решительных соседок пробовала вмешаться, но Аня с заявлением обращаться не хотела, не веря в эффективность вмешательства, на горьком опыте убеждаясь, что любые жалобы прежде всего влекли очередной скандал с побоями. Да и свои понятия были у неё о гордости.

В этот день пьяный Владимир вернулся домой раньше обычного. В пьяном кураже потребовал, как бы сказать помягче, нетрадиционного секса и избив женщину, используя физическое превосходство, добился удовлетворения похоти силой. Такое унижение женского достоинства было последней каплей. Дождавшись, когда Владимир уснул, Аня, привязав ему руки и ноги к кровати, задушила его. Она сбросила тело в люк находящегося под комнатой подвала, а в связи с полученными побоями была вынуждена обратиться к врачу и была госпитализирована. Вернувшись через три дня она встала перед необходимостью сокрытия трупа. Подвал для этой цели явно не подходил, а вытащить громоздкое тело через узкий люк не хватало сил. Идти в милицию? А как же Таня, которую врачи уже обещали выписать? Ведь кроме матери у неё никого не было. И Аня, разрубив тело, вывезла его в мешках на садовой тележке в два разных оврага. Её ненависть была настолько сильна, что голову бывшего супруга она в пакете вынесла за город в посадки и сожгла.

Так страшно материализуется, казалось бы, безнаказанное избиение и унижение женщины. «Туда ему и дорога» – скупо проронил один из соседей Владимира и, не желая объясняться, ушел во двор. Соседи же взяли несчастную женщину на поруки и собрали два десятка подписей под просьбой не лишать её свободы. Среди них были и подписи мужчин…

Судом Аня была осуждена к условной мере наказания, а вскоре к ней вернулась и Таня. Исчезновение отца она восприняла с облегчением.

Смерть в огне

Милицию, а ныне – полицию, не ругает только ленивый. Одним из поводов является низкая раскрываемость преступлений, особенно краж и мошенничества. Раскрываемость тяжких преступлений, в частности убийств, существенно выше. Но все равно возмущаемся: если во многих интервью утверждается, что совершить преступление, не оставив следов, невозможно, то почему не раскрыто это убийство?

Стоит напомнить, что никогда, ни в одной стране стопроцентная раскрываемость преступлений, в том числе убийств, не достигалась. Вечером 28 февраля 1986 года в центре Стокгольма на глазах почти двух десятков прохожих, выстрелами из револьвера был убит премьер-министр Швеции Улоф Пальме, возвращавшийся с супругой из кино. До этого дня ни у кого в голове не укладывалось, что в спокойной Швеции могут вот так запросто убить премьер-министра. Расследование скандального убийства Улофа Пальме длилось тридцать четыре (!) года.

Была создана специальная следственная группа, за помощь в раскрытии преступления обещали 50 миллионов шведских крон, строились десятки версий. Довольно быстро нашли и подозреваемого – алкоголика, наркомана и рецидивиста. И суд приговорил его к пожизненному лишению свободы, но апелляционный суд отменил приговор: мотив преступления не установлен, револьвер не найден… Лишь спустя многие годы, при очередном анализе материалов дела обратили внимание на свидетеля, пытавшегося оказать первую помощь и активно комментировавшего происшедшее с критикой полиции. Полиция и вправду не обратила внимание на то, что он был членом стрелкового клуба, имел доступ к принадлежащей приятелю коллекции пистолетов и был членом шведской правой экстремистской организации, целью которой было уничтожение шведского политика-социалиста. И следствие наконец объявило, что убийца установлен и дело официально закрыто, так как он уже умер. И три сына Улофа Пальме ознакомившись с материалами дела посчитали его результаты очень убедительными («Российская газета» от 15.06.2020 «Убийца Улофа Пальме найден, доказательства – нет»).

Расследование убийств – многодневная кропотливая работа. А в милиции работают не рыцари без страха и упрека. Работают обычные люди, которые без лишней помпы раскрывают сложнейшие преступления.

В Воскресенском районе на обочине проселочной дороги в 3 километрах от республиканской трассы и 12 километрах от ближайшего населенного пункта был обнаружен сильно обгоревший труп мужчины. Исходные данные были скупы: связка закопченных ключей в полусгоревшей одежде, лежавший невдалеке кустарного изготовления лом и полоска угольной пыли в трех метрах от кострища. Вот и все, что было обнаружено при тщательном осмотре. Следов протектора на асфальте не осталось. Без