Читать книгу - "Секретные коммандос - Джон Л. Пластер"

Или, когда мы сидели в клубе и кто-нибудь нежелательный плюхался за наш столик, Джон бросал на меня "тот взгляд", и мы начинали идиотский, бессвязный разговор — Джон вспоминал худшую стрижку, которую когда-либо делали его ребенку, я описывал поход на каноэ в Миннесоте. Болтовня была путаной, без пауз, не дающей озадаченному третьему лицу шанса вклиниться в наш разговор. Это было очень весело.

Но когда мы были одни, глаза Джона иногда стекленели, и я мог видеть, как его разум уплывал в терзания, в которые я не вторгался. Он никогда не говорил о потере своих товарищей по РГ "Алабама", и не спрашивал о моих потерянных товарищах из РГ "Нью-Мексико". Может быть, поэтому Боб Ховард и поставил нас вместе, из-за этих похожих, молчаливых воспоминаний.

Мы оба ценили тактические приемы, и однажды вечером Джон проверил меня, спросив с южно-бостонским акцентом: "Ночью к тебе подкрадываются северовьетнамцы, и тебе придется раскрыться — что ты будешь делать первым?"

"Бросать гранаты", — ответил я, — "чтобы они не могли понять, где ты". Он ухмыльнулся и пожал мне руку, понимая, что его наставничество может начаться с продвинутого уровня. Джон научил меня и наших вьетнамцев устранять звяк при метании гранаты, вытягивая предохранительную чеку и поднося гранату к уху, а затем осторожно отводя рычаг, пока не слышал мягкое щелк бойка. Оно было таким тихим, что казалось, что пятисекундный запал не сработал — но помоги вам бог, если вы не бросите ее быстро. А когда дело дошло до метания гранат, он показал нам, как бросать их по дуге, чтобы они взрывались в воздухе над противником. Он заставил меня поверить в гранаты.

Под началом Бена Томпсона я изучил основы навыков немедленных действий, согласно которым наша группа открывала сосредоточенный огонь, а затем оттягивалась назад, чтобы разорвать контракт и уйти от численно превосходящих сил NVA. Джон усовершенствовал наше упражнение и заставил отрабатывать его с боевой стрельбой, снова и снова, пока каждый из людей не действовал на полном автоматизме; мы выполняли его упражнение по нескольку раз в неделю.

Когда мы не тренировались, мы с Джоном зависали в комнате группы или сержантском клубе. У него не было особых музыкальных предпочтений, в то время как у меня они были разнообразными, от джаза и Топ-40 до мелодий бродвейских шоу — все, кроме хард- и эйсид-рока. Старшие Зеленые береты практически все были поклонниками кантри-вестерн, хотя некоторые, особенно молодые, ценили другую музыку. Один-Ноль Барри Кифер наслаждался песней "Country Joe and the Fish" "Я чувствую, что я не могу умереть" (I Feel Like I'm Fixin to Die Rag) — ему нравился звук пулеметной очереди в конце. Хотя Джо Уокер вряд ли был поклонником рок-н-ролла, он выкручивал стерео на полную громкость, чтобы послушать "Пушера" "Steppenwolf", потому что ему нравилась идея отстреливать наркоторговцев, и он сам был готов взяться за это дело. Существовала определенная степень культурной терпимости, особенно когда присутствовала ирония, но у нее были свои пределы. Однажды днем я услышал суматоху в соседней казарме, где стереосистема играла антивоенную песню "С богом на нашей стороне" в исполнении Джоан Баэз. Песня резко оборвалась на фоне ворчания и бормотания "ублюдки". Глядя в коридор, я увидел Белку Спрауза, за которым следовал размахивающий руками связист, не относящийся к Силам спецназначения. Белка держал над головой катушечный магнитофон связиста, широко раскрыв глаза, как Моисей, собирающийся разбить Десять заповедей. Когда брошенный магнитофон не разбился, Белка протопал обратно в комнату своей группы, откуда появился со своим CAR-15 и — тррр, тррр, тррр, тррр, тррр — разрядил в него двадцатипатронный магазин, исполняя неистовый танец, пока второй парень стоял окаменевший.

Я пропустил первую часть разговора, но уловил последнюю. Раздувая ноздри, на взводе, Белка крикнул: "Конечно, ты можешь ставить любую гребаную песню, какую захочешь! Уж конечно!"

Как только мы закончили паузу, РГ "Иллинойс" получила предварительное распоряжение на следующий выход, на этот раз на цель, потенциально более горячую, чем даже задача в Бенхет. Обозначенная как "Альфа-Один" (Alpha-One, А-1), это была отдаленная долина примерно в сорока пяти милях (72 км) на северо-запад от стартовой площадки Дакто; я не осознавал опасности цели, пока не полетел с Джоном Алленом на рекогносцировку.

Втиснувшись на заднее сиденье пилотируемого вьетнамцами наблюдательного самолета U-19, мы пересекали хребет за хребтом зеленой пустоты, а затем перед нами открылась глубокая, широкая долина, вдоль которой тянулось лаосское Шоссе 165, идущая с востока на запад крупная дорога с таким количеством съездов, что я не мог даже подступиться к оценке движения грузовиков по ней. Интенсивно используемые тропы и дороги змеились по обращенным к друг другу хребтам, и тут и там выделялись квадратные ямы — заброшенные позиции зенитных орудий, по меньшей мере 37-мм, может, и больше. Где эти орудия сейчас? Задумался я. На дне долины, несмотря на многочисленные воронки от бомб, Шоссе 165 выглядело идеально отремонтированным, и я заметил свежие следы грузовиков, блестящие после утреннего дождя. Объедините расчеты ПВО, инженерные части, водителей грузовиков и специалистов тыловых служб, плюс силы охранения — силы противника внизу должны исчисляться тысячами. Местность также не благоприятствовала нам: слишком много слоновой травы в рост человека и открытых пространств, где нас легко направлять или загнать в угол.

Цель Альфа-Один находилась всего в нескольких милях к югу от того места, где был пойман в ловушку и убит Рикардо Дэвис, этот район охватывал самые южные цели CCN и самые северные цели CCC, что делало их труднодостижимыми для всех наших разведгрупп. Удаленность стала еще больше за последний год с потерей разгромленного еще в мае 1968 года лагеря Сил спецназначения Кхамдук и его стартовой площадки SOG. В сочетании с выводом морпехов из Кхесани это не оставило ни одной дружественной базы на южновьетнамской границе на 100 миль к югу от демилитаризованной зоны. Все эти приграничные территории, тысячи и тысячи квадратных миль, теперь принадлежали северовьетнамцам.

На обратном пути мы приземлились на стартовой площадке Дакто для дозаправки. Пока вьетнамские пилоты обслуживали самолет, мы с Джоном пошли через полосу к стартовой площадке. Внезапно пилоты вертолетов SOG похватали летные жилеты и бросились к своими птичкам. Появилась группа Брайт Лайт, полностью вооруженная, готовая к вылету.

Когда мы приблизились к радиорубке, человек из Брайт Лайт заорал, что группа в беде — РГ "Гавайи", группа Уэмуры. Затем по радио мы услышали сообщение Наездника Кови: "Подтверждаю, один из Соломенных Шляп — Кило-Индия-Альфа". Один из Соломенных Шляп