Читать книгу - "Жизнь русского обывателя. Часть 2. На шумных улицах градских - Леонид Васильевич Беловинский"

средства при эпидемиях были сродни знахарским: «мортусы», подбиравшие мертвых и заболевших на улицах и из домов, обмазывали свои повозки и глухие балахоны с капюшонами, в которые они одевались, дегтем, вооруженные карантинные посты никого не пропускали, а письма прокалывали несколько раз, спрыскивали уксусом и держали над можжевеловым дымом. Простой же народ твердо знал, что причина всех болезней – лихоманки, дьявольское наваждение. Всего их 12, а по некоторым сведениям, даже до 70, и вроде бы это дочери царя Ирода. Все они имеют вид косматых простоволосых старух. Сведущие люди знали всех их по именам и имели против них молитвенный список, который носили зашитым в тряпицу на гайтане с нательным крестом.

Смертность при таких способах лечения была колоссальной. И не только среди крестьянства или рабочих, как поучали нас большевистские идеологи. Крестьяне и рабочие мемуаров не писали, а вот дворяне оставляли свидетельства своей жизни. Очень любопытно посмотреть на рождаемость и смертность в дворянских семьях. Так, у бабушки историка П. И. Бартенева было 22 человека детей, из коих достигли зрелого возраста 2 сына и 4 дочери (6, с. 48). У бабушки поэта Я. П. Полонского, незаконной дочери графа Разумовского, «было восемнадцать человек детей, но большая часть из них умерла от оспы» и осталось 2 сына и 5 дочерей (103, с. 279). Дочь смоленского помещика, жившего в городе, Е. Н. Водовозова, писала, что из «громадной семьи умерло лишь четверо детей в первые годы своей жизни, и только холера сократила число ее членов более чем наполовину; в других же помещичьих семьях множество детей умирало и без холеры… Я знавала немало многочисленных семей среди дворян, и лишь незначительный процент детей достигал совершеннолетия» (25, с. 123). Но почти с таким же успехом вымирали и взрослые; умер и отец Водовозовой. Некто Волкова, письма которой обильно цитировал историк М. О. Гершензон, пишет о том, что после балов, простудившись, «Бедная кн. Каховская опасно больна. У нас умирает маленькая гр. Бобринская вследствие простуды, схваченной ею на бале» (30, с. 60). Умерла от простуды после бала мать князя П. А. Кропоткина. Что там княгини. От простуды умер Император Николай I. В 1865 г. от чахотки (бич того времени, и именно среди горожан!) умер в 22 года наследник престола Цесаревич Николай Александрович, в 1895 г. от нее же скончался 20-летний Великий князь Алексей Михайлович, в 1899 г. от той же болезни умер в 28 лет Великий князь Георгий Александрович. У них ли не было врачей! Численность популяции поддерживалась лишь очень высокой рождаемостью.

И благо еще болезней немного было: горячки да лихорадки. Ну, правда, умирали еще от живота и от головы. Диагностика заболеваний и сегодня не на должной высоте. А тогда… Сын уфимского чиновника и помещика, С. Т. Аксаков месяцы находился между жизнью и смертью, и обезумевшей от горя матери даже настоятельно советовали не мучить ребенка, положить его под образа, чтобы душенька отлетела спокойно: «Кажется, господа доктора в самом начале болезни дурно лечили меня и, наконец, залечили почти до смерти…» (1, с. 290). Но вдруг однажды он почувствовал себя лучше и дело пошло на поправку: организм сумел преодолеть и болезнь, и лечение. Чем он болел, отчего и как его лечили? Но это Уфа и еще конец XVIII в. А вот в Москве (!) в 1832 г. у богатого помещика и чиновника, окончившего Московский университет, умерла после родов вторая жена: «молоко бросилось в ногу». От этого же ранее, в Симбирске, умерла его первая жена, но ей «молоко бросилось» уже в голову. А дядюшка мемуариста, известный поэт, бывший министр юстиции и сенатор И. И. Дмитриев, умер в Москве же в 1837 г.: «Он был совершенно здоров и выезжал. В день своей болезни он обедал дома, и умеренно; но кушанья за столом были тяжелые. После обеда, одевшись довольно тепло, он пошел садить акацию… Тут он почувствовал дрожь; под конец впал в беспамятство. Четыре доктора навещали его, но не могли осилить болезни, и через три дня его не стало» (37, с. 354, 381).

Так что количество лечебных учреждений и врачей – еще не все.

Видное место на городских улицах занимали здания театров и других зрелищных и просветительных учреждений. И такое же видное место в жизни города занимала деятельность этих учреждений. В начале ХХ в. в стране, вероятно, по неполным данным, имелось 20 тыс. народных библиотек и читален, 375 научных и публичных библиотек, 1675 сельскохозяйственных курсов, около 700 культурно-просветительных обществ различных наименований, 314 народных домов (то, что потом стало называться рабочими клубами) и 420 народных театров, причем это только те, которые принадлежали Попечительству о народной трезвости. В Петербурге в 1887 г. на Васильевском острове открылся Народный театр на 700 мест, с 1906 г. принадлежавший Попечительству о народной трезвости; летом на его открытой сцене в саду спектакль могли посмотреть свыше 1000 человек. Конечно, много ставилось спектаклей облегченных, рассчитанных на «простого» зрителя, но здесь ставились и «Гамлет», «Отелло», «Коварство и любовь», «Разбойники», пьесы Чехова, Горького. На рабочей окраине при Фарфоровом заводе в канун 1901 г. Невское общество народных развлечений предоставило оборудованный на пожертвования фабрикантов (!) зал на 600 мест для народного театра; существовали народные театры в Новоадмиралтейской столовой Петербургского морского порта, на бывшем Стеклянном заводе. В построенном на средства графини Паниной здании на Лиговке возник Общедоступный (т. е. народный) театр Гайдебурова. В 1900 г. на средства Николая II в Александровском парке на Петербургской стороне был открыт огромный Народный дом на 1500 мест (89, с. 227–228). А кроме того, действовали народные университеты, политехникумы, общественные книжные склады, железнодорожные, строительные, медицинские и иные специальные курсы для взрослых, спортивные клубы и общества. Так, на 1904 г. в г. Киеве числилось 31 ученое и просветительное общество, семь спортивных обществ, 28 библиотек, девять воскресных школ, семь клубов, семь музеев, а в Саратове на рубеже веков значились 13 ученых и просветительных обществ, шесть библиотек, три театра, три спортивных общества и музей. Следует иметь в виду, что профильные учреждения, например, библиотеки или музеи, не ограничивались своей прямой работой. Важное место в их деятельности занимала, в дополнение к работе учебных заведений и просветительных обществ, аналогичная работа с, как мы привыкли говорить, «широкими народными массами».

Известный музейным работникам сборник статей «Музей и власть» содержит огромное количество сведений о русских музеях, их работе и их посетителях; воспользуемся им. Московский Политехнический музей, возникший еще в 70-е гг. XIX в., открыл двери для Пречистенских рабочих курсов, Лиги образования, Московского общества народных университетов, Высших женских курсов и ряда других организаций, а при Педагогическом музее военно-учебных заведений (был и такой; закрытый после 1917 г., он более не возродился, как, впрочем, и сами музеи такого типа) работали отдел для содействия самообразованию, учительские курсы, общедоступные музыкальные классы, педагогические выставки, устраивались лекции и народные чтения. По