Читать книгу - "Сколько горя нужно для счастья? - Филантроп"

Не в моей власти что-то утаить от неё, но у меня и позывов не возникало. Кажется, я начинаю догадываться, почему люди на всех планетах не искрение друг перед другом. Искренность как ресурс ограничена во вселенной и похоже мы с ней урвали девяносто восемь процентов минимум… Хотелось сказать сто… Но есть ощущение, что два процента лежат где-то на поверхности, вот только где…

Мару почувствовала его мысли, бесшумно вздохнула и тихо пробубнила — И вправду, где же они?

Глава 24

Нет в жизни ничего прекраснее, чем когда взрослые солидные люди на деле осуществляют детские авантюры. В результате моей шалости умрут десятки тысяч людей, большая часть бунтовщиков превратится в рваное мясо, их кровь зальет тротуары и пропитает землю до глубинных вод.

Трупов будет столько, что хватило бы на прокорм всем приютам для собак и кошек на пару лет вперед.

Молодые мальчики умрут, так и не узнав зачем вообще рождались, они не познают радостей сбалансированного питания, теплой одежды, горячей женщины, возведения своего дома, рождения и воспитание детей.

Про них все забудут уже через неделю. Спуск в сортире явление более осмысленное чем их жизни и самое главное, что эмоций от этого знания я испытываю меньше, чем когда в детстве играл и ломал пластиковых солдатиков.

Приятно, когда идешь в компании мощнейших людей, закованных в латы и в одни и те же невидимые рабские цепи, мои цепи, людей, которые сомнут череп любому по одной твоей просьбе.

Я для них кумир, авторитет, бог и родитель. Я буду жить так, чтобы от моего желания в мире зависело как можно больше.

Люди уважают силу и обожают победителей.

Если они понимают, что их господин могущественный и он их не тронет, то они настраивают себя на другой лад. Каждый из подопечных думает — что я тоже велик и страшен, хоть на капельку, но я причастен к величию господина и мне это лестно.

Меня уважают, потому что я могу быть грозным и любящим одновременно. Того хозяина любит щенок, который не только окружал его заботой, но еще и больно наказывал. Я аморален и потому сильнее.

В отличии от моральных людей, я могу поступать так, как волен, меня не сковывают внутренние рамки, и мне всякий раз интересно, смогу ли я пробить вершины аморальности, на какое самое черное злодеяние я способен?

Это уже спортивный интерес. Хочу совершить гадость вселенского масштаба, чтобы сам Господь Бог плохо спал по ночам.

Первыми под горячую руку попались стражники на входе, около тридцати хорошо подготовленных тел. С момента раскулачивания, властители жестко ограничили проникновение озлобленных деревенских жителей в город.

— Это нам для затравки? Спросил Гулливер.

Люблю инициативных.

— Ну раз тебе не терпится то давай прояви себя, Герасим тебе поможет. Здоровяк взял мальчишку и раскрутив бросил его прямо в толпу как гранату.

Мальчик влетел с двух ног в одного и проломил ему хребет, не успела толпа опомнится как юноша выхватил меч и стал махать им как дубиной… Вот дубина, для чего я спрашивается знания о фехтовании вкладывал… А впрочем вышло неплохо.

Я добавил кое какое ноу хау в сплав металла и потому, он своим клинком разрезал доспехи как ножницы бумагу.

Скорость потрясающая, он словно телепортируется от одного к другому и одним взмахом располовинивает человека. Самым красивым получился удар с плеча по диагонали, он разрезал стражника как треугольный бутерброд.

— Не наглей юноша, этого оставь мне. Сказал Герасим и ударил последнего недобитка по голове ладошками, словно прихлопывая комара. Мы все зажмурили глаза, чтобы мозговая жидкость не попала, а то щиплется потом неприятно…

Ровным строем мы идем дальше. Под ногами хрустят тела, мы наступаем на головы и улыбаемся, ведь из них так прикольно вылетают глаза и зубы. Приятное озорство… Это как ломать тонкий лед на лужах.

Мы проникли в город, обстановка гнетущая, сильно немноголюдно, из окон выглядывают испуганные глаза. Ничего… Я уже придумал способ как вывести вас наружу, отсидеться не получится, вот только сигнал нужно подать…

— Нам нужны заложники… Рассредоточитесь по улицам и притащите мне десять человек, желательно стражников или на крайний случай просто кого не жалко.

Уже через пятнадцать минут Герасим приволок за шкирку четырех, Меригуан еще двух, а остальные принесли мне пять с половиной человек.

— А у этого ноги куда делись? Спросил я, наблюдая за визжащим от боли рыцарем.

— Он пинался, пришлось отрезать. Во всяком случае он живой… Сказала Степанида.

— А как так вышло что и его третью ногу отрезали?

— Когда я перегородила ему дорогу, он огрызнулся и сказал — «Что мне может сделать слабая женщина, сейчас я достану свою шпагу и заставлю тебя извиняться». Вот и я укоротила его шпагу…

— Ладно… Забудем… Герасим. подай сигнал Серафиму.

Здоровяк схватил одного и тот закричал — Не надо умоляю! Отпустите дяденьки, мы больше не будем! Совсем молодые… но, к счастью, у таланта нет возраста.

Герасим запустил в небо каждого из них, они орали как сирены и светились как сигнальные огни, ведь перед этим я поджог их.

Вот такой вот незамысловатый сигнал я придумал.

Спустя десять минут я увидел красный туман, он обволакивает самые густонаселенные улицы и поднимается над городом как копоть из дымовых труб. Значит Серафим приступил к самому важному.

— Переходим на бег и марш к стенам замка.

Вымощенная камнем дорога трескалась, бойцы неслись как большегрузы.

— Я чувствую много смертей… Сказала Мару.

— Не переживай мы их еще и увидим. Я всегда знал какие слова нужно сказать девушке.

— Дурак.

Спустя сорок минут мы оказались около стены и увидели нечто захватывающее. Толпа обезумевшего народа как орда зомби бесстрашно атакует стражников, давка такая что яблоку негде упасть, некоторые задыхаются прямо