Читать книгу - "Керины сказки - Кирилл Ситников"

когда Лемтюгова ела в кровати курицу. Потому что её бросил второй Мась — красавец-веган, как и его мать. Он нашёл под кроватью сосисочный полиэтилен. Это было неправильно и подло — Лемтюгова обещала этого не делать. На её 1280 сообщений он никак не реагировал.

— Вот ты где, сука!!! На! На!! На!!! — вскочивший Пизюк замолотил копьём в диван.

— Опять вы?! — вскрикнула Лемтюгова, отряхиваясь от поролоновых кишок почившего дивана.

— А?! Аааа. Здарова, Лемтюгова. А я это… Спинка дивана. На гребень похожа просто. Извини.

— А я говорил…

— Слушай, щит, ещё раз скажешь «а я говорил» — сдам на цветмет, понял?!

— Давно пора.

— Тебя, копьё, никто не спрашивает. Лемтюгова, а у тебя пластыря нету? Эта тварь меня за руку тяпнула, через латы…

— Щас в аптечке посмотрю..

— Благодарствую. Ооооо! Курятинка! Ты доедать будешь?

…Постепенно Лемтюгова стала привыкать к ночным межпространственным визитам. Пизюк иногда задерживался — вставлял обратно вывихнутую руку, приматывал скотчем острие вопящего от боли копья или пользовался ватерклозетом. Часто они просто беседовали: Лемтюгова рассказывала ему об очередном ушедшем Масе (очаровательном стоматологе с загоном про трёхминутную чистку зубов; брутальном фитнес-тренере с ненавистью к западной телепродукции; красавце-девелопере с докторской степенью по перфекционизму). Пизюк болтал о своём мире и философствовал о своём месте в нём, лёжа на кровати в своих погнутых латах. Копьё сворачивалось змеиными кольцами на щите и дрыхло до утра, сарказмируя направо и налево даже в глубоком сне. На щит иногда снисходила безумная храбрость, и он принимался читать стихи собственного сочинения, отчего награждался многократным «заткнись!».

— Пойми, я без принцессы никто. — рассуждал рыцарь Пизюк. — Ноль. Говно с копьём.

— А кроме принцесс никого нет, что ли?

— Есть, но… Принцесса ж это карьера. Без неё никуда не берут. У меня так всё есть — армейка, права «В», высшее… Но это так — в магаз охраной. А у каждой принцессы есть дракон. А то и несколько. Не бывает принцесс без драконов. Хочешь получить принцессу — победи её драконов.

— А какие они — драконы? Огнедышащие?

— Неееее, ты чё. Обычно кусаются, царапаются, камнями бросаются, землёй. Огнедышащие — это небывалая хрень. Принцесса должна быть ****ец какая вся из себя принцессная.

— И рыцарь соответствующий.

— А не пошло бы ты, копьё, на ***!

…Прошло полгода. Лемтюгова рассталась с Масем-28, а рыцарь Пизюк всё никак не мог обзавестись Бругильдой.

— Я почти долез, сука!! Еще чуть-чуть — и рукой бы до подоконника…

— Ну какое там, ты даже до середины не добрался, брехло!

— Копьё! Я не понимаю, ты на моей стороне или нет?! Из тебя психолог, как из говна солнце! Нет чтоб поддержать, стимулировать как-то! Привет, Лемтюгова! А чо ты делаешь?

— «Игры Престолов» смотрю, ложись. Это сериал такой. Пиво будешь?

Рыцарь Пизюк удовлетворённо рухнул в своих латах на кровать, открыл бутылку о забрало и стащил кусок пиццы.

— Да ну на хер! Невозможно вот так с руки копьём дракона ухуячить!

— Ну он же типа Король Ночи…

— Да похуй кто он, хоть Император блять Весеннего Равноденствия! С такого расстояния… Это ебучий киноляп, дерьмо а не серик!

— Не слушай его, мать, это нашейная жаба лапками чью-то шею давит.

— Копьё! Спишь? Спи!!!

— О! У меня есть ироничная поэма про зависть! Как бы такая притча, вот послушайте…

— Заткнись!

Через 2 серии рыцарь Пизюк предательски уснул. Лемтюгова бережно накрыла друга одеялом. Копьё тоже спало, уткнув острие в одеяло. Бодрствовал лишь трезвый щит.

— Давай спать, щит. — прошептала Лемтюгова. — вам же завтра опять на башню? Бругильду добывать?

— Опять…

— Господи, да ты до сих пор не врубилась ещё, что ли? — пробурчало копьё сквозь сон.

— Не врубилась во что? — спросила Лемтюгова.

— Да на хер ему уже не впилась эта обморочная. Он специально прётся на эту башню, чтоб его дракон ****анул, и он у тебя оказался.

— Не может быть! Это чудовищное заблуждение! — запротестовал щит и замахал невидимыми руками.

— Ну что ты не догадался, я не удивлено. Не сочинял бы в бою свои слаборифмованные заунывные пасквили, давно бы заметил, как он нас с тобой в сторону отводит, типа не специально.

— Зачем он это делает? — спросила Лемтюгова.

— Мдааааа, ты, мать, завязывай с ночным пивасом — он из тебя мозговые клетки, видать, дивизиями выводит.

…Громкий хлопок в клочья порвал тишину. О чайнике на газу лучше не забывать, знаете ли. Лемтюгова опрометью бросилась на кухню, следом червём поползло копьё, продев себя через щит. Огонь с удовольствием принялся жрать дерьмовый легковоспламеняющийся ремонт. Он утробно урчал, ухал, скрежетал и выл. Точь-в-точь как…

— Дракон… Огнедышащий… — зачарованно прошептал проснувшийся рыцарь Пизюк и медленно повернулся к остолбеневшей Лемтюговой. — Я знал. Ты принцесса. Ты принцесса со своим огнедышащим драконом.

— Нет-нет, — ответила та. — Это не дракон, это плита! Слышишь?!

Но он не слышал:

— Разбуди гражданских и выведи из башни, принцесса. Ща тут такой ****ец начнётся — всем своим Масям, блять, не пожелаешь.

Рыцарь развернулся к «дракону», хрустнул шеей.

— Щит! Заводи поэму!

— Какую?!

— Пафосную, сука! Ебашь импровиз! Копьё, ты со мной!

— Хули ты стоишь как вкопанная?! — крикнуло копьё Лемтюговой. — Делай, что он говорит!

— А он?! А вы?!

— Да куда ж я его брошу, долбоёба этого?!

— Копьё, ты со мной или нет?!

— Да иду я, господи!

Копьё впрыгнуло в пизюкову крагу. Рыцарь опустил забрало:

— Ну что, тупая скотина, потанцуем?!

Лемтюгова несколько секунд смотрела на разгорающуюся во всех смыслах битву. Самую идиотскую битву за всю историю обеих реальностей. Рыцарь Пизюк яростно тыкал в языки вопящего пламени под самые ужасные стихи в мире. Это было невероятно тупо и совершенно неправильно. Но он искренне бился за неё. За свою Принцессу. Лемтюгова выбежала из квартиры.

…Стоя среди пожарных машин, карет «скорой» и толпы советчиков по тушению пожаров, Лемтюгова смотрела, как бравые МЧСники добивают «дракона» мощными водяными струями. Дракон никого из дома не сожрал — она вывела всех. Почти всех — остался ещё один человек… Через полчаса пожарные вынесли на носилках груду дымящегося железа. Словно кто-то забыл вовремя достать из духовки огромного гуся, печёного в фольге. Лемтюгова бросилась к носилкам. Рыцарь Пизюк улыбался, сжимая в руке щит и копьё.

— Это ваш?

— Что?

— Он реконструктор, что ли?

Выяснилось, что площадь пожара могла быть и больше, если б кто-то случайно не перебил какие-то трубы, и хлынувшая оттуда вода задержала «дракона» на некоторое время. Подбежали врачи со скрипучей каталкой. Рыцарь открыл глаза.

— Я победил этого пидора? Твоего дракона? Я победил его?

— Да. Ты победил. Он мёртв. — ответила Лемтюгова и полезла за каталкой