Читать книгу - "Танец на ножах - Мэри Кенли"

— Мальчики? – удивился один.

— Ну, мы ж не девочки, в самом деле, - оскалился второй.

Их подельник оттаскивал мёртвых кучеров в сторону. На моих глазах двое разбойников вернули карету в исходное положение, а потом просто укатили на ней куда-то, оставив меня наедине с мучителями.

— А нам точно за это не прилетит? – сомневался тот, который не давал мне шелохнуться. – Ну, типо, она ж местная героиня… Неловко будет.

— Нам за это столько денег отвалили, что мы без проблем свалим подальше от осуждения Альянса, - насмешливо хмыкнул второй, деловито доставая ножи, - ты не серчай, подруга. Наше дело простое: убить, расчленить, да утопить в болоте, чтобы тело твоё никогда никто не нашёл.

Было мило, что он решил посвятить меня в суть их плана. Хотя, не скажу, что я в восторге от данной идеи… Но сейчас, когда опасность вступила в свои права – поздно переживать, а потому мною владела сосредоточенность.

Вопрос выживания… То, что было с самого начала. То, что невозможно отнять.

— Сколько вам заплатили? – я начала хныкать. – М-мне правда хочется жить! Я готова отдать больше денег… Всё, что у меня есть, все драгоценности!

— Не, подруга, мы не придурки, - хохотнул второй, - мы на такое не поведемся. Нам уже дали солидную предоплату, заверив её клятвой… А тебе, увы, доверять нельзя. Слишком много знаешь. Таких курочек надобно сразу кончать.

— А жаль, - протянул тот, кто держал меня. – Хорошенькая. Такая прям… Истинная светлая.

О, я и забыла, что вуаль задралась…  Благодарю за комплимент. Если бы твой напарник не подбирал тесак для моего расчленения – было бы ещё приятней.

— Красивые тоже умирают, - заржал очевидный лидер небольшого коллектива, - жизнь чертовски несправедлива.

Он двинулся вперёд, выбрав ребристый широкий нож, больше смахивающий на пилу. Я заплакала громче, с искренним ужасом пытаясь вырваться:

— Н-нет, пожалуйста, нет! Я н-никому не желала зла! За что мне…

Мужик закрыл мне рот и вздохнул:

— Да, блин… Печально, что она невеста. Трагично выходит.

— Заказ есть заказ, - пожал плечами наёмник с оружием, - кто ж разберёт эти бабские разборки…

Мои глаза сверкнули. На самом деле, я больше не видела смысла ломать комедию. Позволить этим мерзавцам забрать собственную драгоценную жизнь? Ни-ког-да.

— А может, это… Оприходовать её перед расчленением? – неожиданно, предложил разбойник, раннее оценивший мою внешность.

— Ты серьезно? – мрачно осклабился лидер. – А кто мне про трагизм ситуации заливал?

— Так всё равно ж помрёт! – оправдался его подельник. – Хоть немного приятного под конец…

— Ну, не знаю. Трахать жертв – это уже пере…

Договорить он не успел. И, кстати – не по моей вине. Я готова была с удовольствием дослушать их занимательную беседу до конца, но теперь это едва ли возможно. Потому что из глотки бандита хлестала кровь.

Пользуясь ослабленной хваткой, я дёрнулась в сторону (и очень вовремя). Второй нападавший также рухнул, как подкошенный. К нему метнулась быстрая тень и мне оставалось лишь предположить, что мерзкий хруст, вероятно, идёт от сломанных костей мужчины.

Смотреть в сторону мертвецов я решительно не хотела. Да и… В конце концов, более важным человеком был Астор.

Софетеон лениво сидел на поваленном дереве, разглядывая меня с мягким участием.

— Платье испорчено, - проронил он, - но… Красный цвет идёт тебе куда сильнее.

В моём горле клокотала горечь, вызванная обидой, смешанной со счастьем. Вернулся. Вернулся. Вернулся ко мне.

Я сделала два шага, не обращая внимания на боль в виске и прижалась к Астору, с истинным наслаждением утопая в щемящей близости.

Его пальцы быстро нырнули в мою причёску, выпуская каскад светлых локонов. Софетеон действовал бережно, но неотвратимо.

— Ударилась? – тихо шепнул он. – О, демоны… Я немного не успел.

Ладонь Астора безошибочно очертила ореол моего ранения. И, хоть я почувствовала лёгкую боль – на этом не хотелось зацикливаться. Мои щёки были мокрыми от слёз… Но, на этот раз, я плакала по-настоящему.

— Как ты мог? Как ты мог оставить меня? – вот те вопросы, которые были выгравированы на моём сердце калёным железом.

Я плавилась и горела, ощущая мучительную привязанность к этому человеку. Тягучая боль перетекала в осознание неизбежного: Либерия Гарди по уши завязла в чувствах.

Я любила Астора. Любила безумно, до дрожи в коленях и едва ли могла себя контролировать. Если поведение родных приносило больше обиды, то разрыв с ним – ощущался во сто крат тяжелее. Просто… Раньше мне нравилось отрицать подобное.

Я была зациклена на единственной цели и жертвенно отказаться от собственных чувств – будто бы правильный выбор.

Но нет. Это неправда. Среди всех этих восторженных людей лишь Астор с самого начала и до конца знал все мои мысли. Его леденящая душу проницательность никогда не действовала мне во вред. Наоборот – только рядом с ним я, наконец, поняла, что значит «быть под защитой».

Астор был стабилен и терпелив. Именно поэтому… Для меня стало таким ударом, когда его терпение вдруг сошло на «нет».

— Я никогда не оставлял тебя, - твёрдо говорит Софетеон, аккуратно оглаживая шершавыми пальцами подбородок, - разлука – всего лишь необходимость.

— Зачем? – бездумно шептала я, размазывая кровь по его щекам.

Наши лбы соприкоснулись. Астор смотрел мне в глаза, ровно дышал и мягко говорил. Каждое слово действовало на меня, как успокоительное, утоляя порывы внутренней истерики.

— Либерия – ребёнок, запертый в поместье Агона. До сих пор там. Ты освободилась… Только внешне. Я был готов принять любой твой выбор, покуда Либ себя не мучает, но реальность оказалась иной. Я смотрел на людей Альянса и понимал, что они твои искажённые мечты. Такие кривые, неполноценные, уродливые… Тебе нужно было самой принять решение. Иначе… Всё это превратилось бы в принуждение с моей стороны. Я не хотел подсказывать Либ. Верный ответ ты должна найти сама.

— Разве я его нашла? – жалкая улыбка отразилась на губах. – Я уже не знаю, что считать верным. Всю жизнь шла к этому… Чтобы обнаружить лишь сплошную ложь собственных убеждений. Я никогда не была по-настоящему счастлива. Вот в чём… Правда.

Дети, зачастую, не осознают всех аспектов своего положения. И то, что вначале кажется милым и светлым… Под конец может показать кривые грани жестокости.

— Потому