Читать книгу - "Семь мармеладных поцелуев - Рацлава Зарецкая"

— Извините, простите, — улыбалась она, протискиваясь между уже занятых кресел.

Никиту она надменно проигнорировала, отсчитала два места от него и заняла то, что было рядом с симпатичным мужчиной за сорок, который, разумеется, сразу обратил на нее внимание.

Все складывалось как нельзя лучше. Мужчину звали Павел, он работал менеджером — мелковат, да, но для одного вечера сойдет — и каждые выходные посещал театры.

Тихо посмеиваясь над шутками Павла, Катя то и дело косила глаз в сторону Подольского, но он либо смотрел на сцену, либо в телефон, давая понять, что девушка и ее новый знакомый ему абсолютно безразличны.

«Прикинь, здесь Подольский!» — написала Катя сообщение Ане.

От подруги незамедлительно прилетел испуганный смайлик.

«А еще я тут в наглую флиртую с интересным мужчиной, а он ноль внимания!» — пожаловалась Катя.

«Ну, может, Никита не считает его интересным», — ответила Аня, прикрепив в конце смеющийся смайлик.

«Да какая разница, интересный или нет! Он должен ревновать в любом случае! Только я почему-то этого не замечаю».

«Может, он не из ревнивых».

«Все мужчины — ревнивцы! Слушай, Анька, он точно гей».

«А зачем тогда спал с тобой?»

«Пьяный был, подумал, что я — это Ларский. Анька, ты присмотрись получше к своему Тирексу, вдруг у них все взаимно».

«Так, все, Кать, хватит нести чушь. Смотри постановку и удачи тебе с твоим новым кавалером. Пока!»

Катя написала подруге еще несколько сообщений, но та их уже не читала. Пришлось девушке смотреть постановку, иногда переговариваться с Павлом и периодически скрытно подглядывать за Подольским.

Нет, ну почему он не смотрит на нее? Уставился на сцену и глаз с нее не сводит. Он что, пришел сюда спектакль смотреть?

От нервозности у Кати свело желудок от голода, и она начала считать минуты до антракта. Мысли о Подольском отошли на второй план, сменившись мыслями о бутерброде с сырокопченой колбасой и чашке американо. Еда всегда помогала девушке забыться, вот только если бы она таким образом решала все свои проблемы, то носила бы сейчас не 42 размер, а 58.

Спустя почти целую вечность прозвенел звонок на антракт. Народ загалдел, зашевелился и разделился на три лагеря: курилка, туалет и буфет.

Заболтавшись с Павлом, Катя упустила Никиту и крепко ругнулась прямо вслух. Стоящие рядом две пожилые дамы представительного вида с упреком посмотрели на красивую девушку с речью сапожника.

Не дожидаясь Павла, Катя вышла из зрительного зала и направилась к буфету. У стены с фотографиями актеров девушка заметила Подольского. Привалившись плечом к стене, он стоял спиной к Кате и, кажется, разговаривал по телефону.

— Заразина, — прошипела девушка, буравя спину Никиты.

И только она хотела пройти мимо него, как Подольский вдруг качнулся из стороны в сторону и завалился на пол.

Сознание Кати еще не успело сообразить, что произошло, а ноги уже кинулись к Подольскому.

— Никита! — закричала девушка, упав перед ним на колени. — Никита, ты меня слышишь?!

Катя похлопала парня по бледным щекам, но он не очнулся. Тогда девушка достала телефон и дрожащими руками набрала «112». Пока ехала «скорая помощь», Катя крепко держала прохладную руку Никиты и то и дело проверяла его пульс и дыхание.

Приехавшие медики провели осмотр и объявили о госпитализации. Они подняли Никиту, который так и не пришел в сознание, и положили его на каталку. Катя назвалась родственницей, и ей разрешили поехать в больницу на машине скорой помощи. Всю дорогу она смотрела на бледного Никиту и с трудом сдерживала слезы.

Как такое могло случится? Почему он упал в обморок? Почему никак не очнется? С ним же все будет хорошо?

Катя была даже не в силах задать мучавшие ее вопросы вслух, так она переживала за Подольского.

В больнице их встретили врач и медсестра. Оба были уже в возрасте, лет за пятьдесят, и, казалось, уже были предупреждены о пациенте. Мужчина-врач сразу же занялся пациентом, а медсестра подошла к Кате и спросила:

— Вы родственница?

Девушка неуверенно кивнула, высматривая, куда повезли Подольского. Проследив за ее взглядом, медсестра сообщила:

— Не переживайте, он в надежных руках. Игорь Иванович с самого начала с ним.

— Что? — Катя, наконец, перевела взгляд на медсестру и сосредоточилась на ее лице — уставшем, без макияжа, но улыбающимся.

— Он его лечащий врач. Никита разве не говорил? — Медсестра скользнула взглядом по безымянному пальцу правой руки Кати, пытаясь определить, какая именно у нее с Никитой степень родства.

— В смысле участковый терапевт? — тупо спросила девушка.

Надо отдать должное медсестре, она стоически выдерживала тупость Кати, видимо списывая все на шок и волнение.

— Игорь Иванович — кардиолог. Можете подняться на третий этаж и подождать там. Когда он освободится, то все вам расскажет. — Женщина указала на лестницу и зашагала к регистратуре.

Похлопав глазами, Катя составила алгоритм своих дальнейших действий — позвонить Ане, расспросить кардиолога о состоянии Никиты и найти автомат с водой, — и направилась к лестнице.

***

В кардиологическом отделении Катя прождала недолго. Она успела лишь позвонить Ане и сбивчиво рассказать ей о случившимся. Подруга начала задавать вопросы, но Катя вдруг увидела вышедшего в коридор кардиолога и, сбросив вызов, подбежала к врачу.

— Родственница Подольского, — больше утвердительно, чем вопросительно произнес Игорь Иванович.

Катя активно закивала головой.

— Как он? — хриплым от волнения голосом спросила она.

— У него была желудочковая тахикардия. Такое случается при его диагнозе. Сейчас состояние пациента стабильное, вы можете зайти к нему.

— Каком диагнозе? — спросила Катя.

— А вы точно родственница? — нахмурился кардиолог.

Катя кивнула, уже не в силах говорить. От волнения сердце билось так бешено, что отдавалось в горле.

— Кардиомиопатия, — ответил Игорь Иванович немного надменным тоном.

Катя похлопала глазами, ничего не поняв.

— Это серьезно? — тихо спросила она.

— Если не лечиться, как это делал пациент, то очень серьезно. Если бы он согласился на лечение сразу же и берег себя, то мы бы быстро поставили его на ноги без хирургического вмешательства, а теперь надо срочно оперировать, иначе все.

— Что «все»? — тупо спросила Катя, в ужасе расширив глаза.

— То самое, — произнес кардиолог и, разведя руками, зашагал в противоположном от Кати направлении.

Девушка стояла как громом пораженная. Кардиомиопатия, не лечился, операция, все. Слова врача так и кружили в голове девушки, не давая больше думать ни о чем другом.

— Вы в порядке? Воды не хотите? — спросила откуда-то взявшаяся медсестра.

Катя отвлеклась от мыслей и, взглянув на сотрудницу больницы, узнала в ней медсестру, которая