Читать книгу - "Тесен круг. Пушкин среди друзей и… не только - Павел Федорович Николаев"

поразителен. Ничто не могло сравниться с его энергией, воображением, разумом, трудоспособностью, творческими способностями.

Мысль Пушкина билась над вопросом: кто обуял (затмил) дивный ум прославленного полководца и государственного деятеля? Причин этому было много, но главная — Индия, как слабое звено в цепи британских завоеваний. Наполеон считал Александра I слабым правителем и трусливым человеком, окружённым сановниками, готовыми предать его при всяком удобном случае, о возможности чего царь сам писал ему: «Земля тут трясётся подо мною. В моей собственной империи моё положение стало нестерпимым».

Очень низкого мнения был воитель в целом и о России: «Варварские народы суеверны и примитивны. Достаточно одного сокрушительного удара в сердце империи — по Москве, матери русских городов, Москве златоглавой, и эта слепая и бесхребетная масса падёт к моим ногам».

Наполеон уже привык к тому, что европейские государства просили мира после первого же серьёзного поражения. Так, полагал он, будет и с русским царём, после чего легионы Великой армии хлынут к долинам Ганга. Представителю нарождавшейся буржуазии, класса стяжателей, и в голову не могло прийти, что русские с остервенением будут жечь свои города и веси. Не сделав исключения даже для старой столицы.

Великодушного пожара

Не предузнав, уж ты мечтал,

Что мира вновь мы ждём, как дара;

Но поздно русских разгадал…

Россия, бранная царица,

Воспомни древние права!

Померкни, солнце Австерлица!

Пылай, великая Москва!

Настали времена другие,

Исчезни, краткий наш позор!

Благослови Москву, Россия!

Война по гроб — наш договор! (2, 64)

Надменный завоеватель не понял народного характера войны, навязанной им России, и одной из причин своего поражения считал гибель старой столицы. «Не будь московского пожара, — говорил он, — мне бы всё удалось. Я провёл бы там зиму. Я заключил бы мир в Москве или на следующий год пошёл бы на Петербург. Мы думали, что нас ожидает полное благосостояние на зимних квартирах, и всё обещало нам блестящий успех весной. Если бы не этот роковой пожар…»

Второй, главной, причиной гибели Великой армии, по убеждению Наполеона, были русские морозы и связанный с ними голод:

Оцепенелыми руками

Схватив железный свой венец,

Он бездну видит пред очами,

Он гибнет, гибнет наконец.

Бежат Европы ополченья;

Окровавленные снега

Провозгласили их паденье,

И тает с ними след врага.

Словосочетанием «железный свой венец» Пушкин напоминал современникам, что Наполеон был не только императором Франции, но и королём Италии, а по существу — полным властелином Западной Европы, которая (после поражения в России) поднялась против его владычества:

И всё, как буря, закипело;

Европа свой расторгла плен;

Во след тирану полетело,

Как гром, проклятие племён.

И длань народной Немезиды

Подъяту видит великан:

И до последней все обиды

Отплачены тебе, тиран!

«Длань Немезиды» — рука мщения, которая простёрлась над завоевателем в октябре 1813 года под Лейпцигом, где в трёхдневном сражении он потерпел страшное поражение. В историю это кровавое побоище вошло под названием «Битвы народов», следствием её стали вторжение союзных войск (России, Австрии и Пруссии) на территорию Франции и низложение Наполеона…

Император был сослан на остров Эльба, но менее чем через год бежал оттуда и вновь захватил престол Франции.

Пятнадцатилетняя эпопея великого завоевателя завершилась второй ссылкой, и опять на остров, но на этот раз предельно удалённой от всех очагов цивилизации.

К 1821 году многие из тех, кто интересовался судьбой пленника Европы, знали о его нелёгком положении на острове Святой Елены: тяжёлый, убивающий день за днём климат; примитивные бытовые условия; всяческие притеснения местной власти; отсутствие активной деятельности, которой была наполнена вся его жизнь; тоска по семье и, наконец, болезни, изнуряющие физически.

Вращаясь с лицейских лет в военной среде, Пушкин всё это знал и, как истинно русский человек, сострадал поверженному врагу:

Искуплены его стяжанья

И зло воинственных чудес

Тоскою душного изгнанья

Под сенью чуждую небес…

Где, устремив на волны очи,

Изгнанник помнил звук мечей,

И льдистый ужас полуночи,

И небо Франции своей;

Где иногда, в своей пустыне

Забыв войну, потомство, трон,

Один, один о милом сыне

В унынье горьком думал он (2, 65).

Двадцатидвухлетний поэт мыслил уже мировыми масштабами и при всём негативе, обрушенном на изгнанника официальной пропагандой (особенно во Франции), понимал значение личности усопшего императора:

Чудесный жребий совершился:

Угас великий человек.

В неволе мрачной закатился

Наполеона грозный век.

Исчез властитель осуждённый,

Могучий баловень побед…

Характерны эпитеты, которыми Пушкин характеризует героя своего стихотворения: «великан», «великий человек», «баловень побед», обладатель дивного и отважного ума, веривший в свой «чудный удел»; личность, обречённая на бессмертие, но не на прощение:

О ты, чьей памятью кровавой

Мир долго, долго будет полн,

Приосенён твоею славой,

Почий среди пустынных волн…

Великолепная могила!

Над урной, где твой прах лежит,

Народов ненависть почила

И луч бессмертия горит.

Поэт, разделив деяния Наполеона: тиран, которого будут помнить по пролитой им крови, и его человеческие качества, призывал к примирению с тенью усопшего:

Да будет омрачён позором

Тот малодушный, кто в сей день

Безумным возмутит укором

Его развенчанную тень!

Более того, стихотворение заканчивается по существу здравицей в честь того, кто оставил вдовами и сиротами не одну сотню тысяч россиян:

Хвала!.. Он русскому народу

Высокий жребий указал

И миру вечную свободу

Из мрака ссылки завещал.

Этими строками Пушкин наводил современников на мысли о том, что дала стране титаническая борьба с Наполеоном. Прежде всего — рост её политического престижа. Российская империя заняла подобающее ей место в мировой политике как великая держава. Потрясения 1812 года способствовали пробуждению национального самосознания русского общества, его нравственному раскрепощению и росту вольномыслия, к чему очень и очень был склонен гениальный поэт. А рост самосознания, в свою очередь, способствовал расцвету русской культуры, давшей миру десятки великих писателей, художников, композиторов и артистов.

Что касается самого Пушкина, то тема Наполеона вывела его лирику на мировые просторы и раскрыла в нём