Читать книгу - "ЮнМи. Сны о чём-то лучшем. Книга вторая - Андрей Юрьевич Лукин"

тут же на меня уставились с таким требовательным ожиданием, что отказываться было неловко. Особенно, когда СуЁн тоже оглянулась и глазищами своими меня обожгла. Ей я вообще отказывать не способен.

В общем, спой, Юна, не стыдись.

Пришлось идти к роялю. В той гримёрке я тогда по аналогии с выбранной песней безуспешно пытался припомнить что-нибудь подобное из своего мира, что-нибудь такое, что можно было бы успешно переложить на корейский. И вот надо же подобной оказии случиться, что первым делом всплыла в моей памяти нашумевшая песня группы "Белый орёл", которая в своё время звучала чуть ли не из каждого чайника. Вспомнилась и так в зубах навязла, что я даже попытался придумать к ней новые слова. Вот на этом меня Сола и подловила, ненароком подслушав моё мычание.

Уселся я поудобнее, поднял крышку и решил на всякий случай пояснить:

— Песня не очень серьёзная, что-то вроде музыкального номера для ненаписанного пока мюзикла.

Ну и выдал. Ударил по клавишам в стиле Элтона Джона, энергично проиграл помпезное вступление и запел с нарочитым надрывом:

Как упоительны в Корее вечера!

Сеул, закаты, небоскрёбы, переулки,

Река Ханган, проспекты, праздники, прогулки…

Как упоительны в Корее вечера!

И этот день, что канет во вчера,

И ветви сакуры, и терпкий запах лета.

Небес вечерних синева в глазах поэта…

(тут я сделал паузу и очень выразительно поморгал на публику, показывая, о чьих глазах идёт речь)

Как упоительны в Корее вечера!

Пою я такой, народ благожелательно внимает, даже электрики перестали возится с проводами и освещением и замерли, вслушиваясь. А я смотрю на госпожу Ли и вижу, что она с трудом удерживается от смеха. Рот ладошкой зажала, а в глазах веселье так и плещется.

Огни реклам, ханбоки, веера,

Гора Намсан, замочки, клятвы, поцелуи…

Ах, мост Бомпо, фонтанов радужние струи!

Как упоительны в Корее вечера!

Пускай все сон, пускай вся жизнь — игра!

Пусть всё пройдёт и все забудутся объятья!

Но вновь и снова не устану вспоминать я,

Как упоительны в Корее вечера!

Как говорил в моём мире какой-то юморист, публика неистовствовала. Пришлось даже повторить, причём мне дружно подпевала чуть ли не вся компания из нескольких десятков айдолов. Похоже я случайно и того вовсе не желая родил новый корейский застольный хит. Хорошо хоть не вставил, как сначала планировал "хруст китайской капусты", просто в размер не попадало. А то бы проглотили и пели бы, наверное, с тем же удовольствием. Мою лёгкую издёвку никто, по-моему, так и не уловил.

Впрочем, госпожа Ли, всё расслышала и всё прекрасно поняла. И уже потом сказала мне наедине: "ЮнМи, какие у тебя всё-таки разные песни получаются. Ты в самом деле о мьюзикле подумай. Может получится очень хорошо. Про любовь и страдания у нас пишут все кому не лень, а вот с самоиронией плоховато. Подумай."

Я только покивал в ответ. А потом увидел, как стоящий за сценой сабоним характерным корейским жестом, когда рука ладонью вниз, манит меня к себе. И улыбочка у него на лице больше похожа на предвкушающий оскал вампира. И понял я, что вновь грядут суровые разборки. С юмором у этого важного господина отношения достаточно непростые. Особенно, если дело касается некоего непослушного айдола, то и дело нарушающего условия контракта. Ладно, не в первый раз. Как-нибудь отобьюсь.

* * *

Исправительное учреждение "Анян"

"А вот в тюряге вечера далеко не упоительные, — размышлял Серёга, подметая пол после репетиции и припоминая последний сон. — Тоскливые здесь вечера, откровенно говоря. Впрочем, никто мне тут развлечений и не обещал. Так что улыбаемся и машем, терпим и сидим… Тпр-р-р! — он даже веник выронил, заставив вздрогнуть работающую рядом ДаЕн. — Это что такое щас было? Где-то я похожие слова уже слышал."

Группа "Ундервуд" — всплыло в памяти очередной эсэмэской. И слова, главное, в тему, особенно, если чуть-чуть под нынешние реалии переделать.

Сидим и терпим, терпим и сидим,

Сидим и терпим, терпим и сидим.