Читать книгу - "Королев. Главный конструктор глазами космических академиков - Владимир Степанович Губарев"

янгелевские, и челомеевские комплексы. Время показало правильность этого шага. Он разбирался в этих вопросах. Конечно, я говорю у первых десяти годах правления Брежнева, когда он еще был физически здоровым человеком.

Приведу еще один пример. В 1977 году я написал сценарий документального фильма о Гагарине. И посыпались правки, замечания: прежде всего, руководство не устраивало, что в сценарии не отражена роль Брежнева. Я не принял ни одной правки. Председатель Гостелерадио Сергей Лапин рискнул, дал фильм в эфир. А Брежневу картина так понравилась, что он настоял на вручении его авторам Государственной премии СССР.

Планы военного использования космических технологий зарождались не в СССР и не в США. С них, собственно говоря, всё и начиналось – в нацистской Германии. Когда Йозеф Геббельс (а вслед за ним это не раз повторял Адольф Гитлер) говорил об «оружии возмездия», он ведь имел в виду не атомную бомбу, как это принято считать, а ракетную технику, те самые Фау, которые Вернер фон Браун, один из отцов мировой космонавтики, обещал усовершенствовать до такого уровня, чтобы можно было из Германии «достать» не только до Лондона, но и до Нью-Йорка. И, конечно, до советских городов. Они надеялись, что это межконтинентальное оружие перевернет ход Второй Мировой войны. То есть, планы военного использования будущей космической техники возникли раньше, чем реальные планы покорения космоса. Хотя, если бы не война, немцы могли бы оказаться первыми на орбите. Другое дело, что представить себе этот режим без войны невозможно.

Потом, уже в 1960 – 70-е, планы военного присутствия на орбите время от времени возникали. Кое-что было реализовано. Например, наши орбитальные станции «Алмаз» предназначались для военных целей – там имелись и средства слежения, и даже оружие. Аналогичные проекты развивались в Штатах. Но я бы не преувеличивал важность этих начинаний. В космосе всё видно почти как на ладони, невозможно летать втайне от американцев или от нас. Всё контролируется. Поэтому не верьте слухам о том, что американцы не были на Луне: мы всё это видели и имели возможность проверить. А военное использование космоса просто не слишком эффективно, куда опаснее технологии, которые рассчитаны на большую близость к Земле. Звездные войны, к счастью, не предвидятся.

Космический проект был значительно экономичнее по сравнению с атомным значительно экономичнее – хотя бы потому, что шёл в комплексе с оборонным ракетостроением. А вообще, космический проект – дело прибыльное. Конечно, американцы лучше умеют на нём зарабатывать, чем мы. Полет на Луну дал им при затратах в 25 миллиардов долларов доход не менее 300 миллиардов. Правда, не за год – два, за более длительное время. За счет внедрения новых технологий. Самые известные примеры – тефлоновая сковородка, молнии-липучки, которые теперь используются в самой простой одежде. А метеотехнологии, которые так развились благодаря космосу? Спутниковая связь, наконец, интернет. Всё это стало привычным и в нашей стране. А начиналось с космоса.

Я много раз бывал на пусках, я давал бы героя человеку, который подходит к ракете. Потому что, когда ракета со страшным грохотом стартует – это страшное, физиологически страшное, неописуемое зрелище. Если упрощать, это огромный столб огня и на этом огне летит человек. Человек летит на огне – это действительно страшно. Это нужно быть мужественным, чтобы сквозь это проходить и работать на этом столбе огня. А потом – полет. Космос чем отличается от всего остального? Казалось бы, каждый день гибнут люди, но когда гибнут космонавты или астронавты, то это трагедия всех, она касается каждого. Так же, как гибнут в Чернобыле во время аварии. Это люди, которые на виду, люди, которые находятся в необычных условиях, которым мы доверяем. Каждый полет, мы как будто бы доверяем частичку самих себя этому космонавту, этому человеку, летящему в космос. Как будто такое ощущение, что мы летим в космос. И когда гибнет космонавт или астронавт, то у меня, по крайней мере, такое ощущение, будто погибает частичка меня. Поэтому я прошу, я просто призываю относиться с великим уважением к этим людям – это героические люди, поверьте мне. Я знаю первых сто космонавтов и наших, и американских. Каждый из них – это судьба, это выдающиеся люди, это люди, которыми имеет смысл гордиться, которых выбрала судьба. Да, выбрала судьба на эти испытания, и они их прошли.

Не менее важен подвиг конструкторов, стратегов покорения космоса, первым из которых был Королёв. Нацию всегда объединяют великие цели. Их сформировали именно они. Сейчас я не могу сказать, что в космосе для России есть великая цель, которая могла бы объединить всю нацию. Я ее не вижу, может быть я слепой. Американцы выбрали для себя Марс. Мы, к сожалению, не можем поставить такую задачу, потому что страна не способна это осуществить, к сожалению. Если бы мы начинали сначала, то большой бы вопрос, могли бы осуществить полет Гагарина сегодня. Поэтому Королёв, Глушко, Келдыш и другие – это тоже заслуженные Герои Советского Союза. Они совершили подвиг.

Мы до конца еще не поняли, насколько космос нужен, просто необходим человечеству. По сути дела, если мы посмотрим, то космос сегодня присутствует везде, во всем, во всех сферах нашей жизни. Мы тогда не поняли, мы все сконцентрировали на станциях, на полетах космонавтов, на словах «мы первые в космосе» – это все глупость. Вся связь, вся навигация, все телевидение, вся обыденная жизнь человека сегодня завязана на космосе, и завтра все это будет сильнее. Достаточно сказать – Интернет. Ради Интернета можно было запускать первые спутники Земли. И в этой области все новейшие технологии сосредоточены в космосе, в космических технологиях. Все говорят: затратили огромные деньги американцы на Луну, 30 миллиардов долларов. Это ерунда. Они прибыли получили за счет этой программы триста миллиардов, в десять раз больше. Вообще самое выгодное дело, как ни странно, заниматься космическими исследованиями. Один доллар, вложенный в космические исследования, дает девять долларов дохода. Именно поэтому все страны стремятся в космос. А уже потом, даже торговля недвижимостью потом. И это мы должны понимать.

Сергей Павлович Королёв был решительным человек, он умел принимать решения, не считаясь с трудностями и опасностями лично для себя. Вспомним. Было принято соответствующее решение и ЦК партии, и Советом министров, что третий пуск должен быть человек, если два пуска предыдущие будут удачными. То и было сделано: в марте два пуска были удачные и третий был человек. Он рисковал. Но главное, подчеркиваю, Сергей Павлович Королёв понимал, что он должен быть первым в космосе. Это было с