Читать книгу - "Цельнометаллическая оболочка (Старики и Бледный Блупер) - Густав Хэсфорд"

быть от двенадцати лет. Моложе не пойдет, сисек нет. Короче, Трейси тринадцать, и сиськи только расти начали. А киска! Гладкая как ракушка, и тугая...

Фанни-Ганни снова мне лыбится и подмигивает.

Тринадцатилетняя шлюха не смотрит мне в лицо. Она хватает меня за руку и пытается затащить вовнутрь. Через дверь я вижу, что все стены обклеены разворотами от «Плейбоя».

Из шалмана доносятся звуки секса и смеха, и несет смесью запахов из застоявшегося сигаретного дыма, дешевых духов и пота.

Я высвобождаю руку и иду прочь от девчонки, после чего она поднимает черный топик и на секунду показывает сиську размером с прыщ.

Показ Трейси вызывает рев и со стороны отделения хихикающих крыс, которые проталкиваются мимо меня, возбужденно устремляясь за ней.

Полночь.

К этому времени все похотливые морпехи отступили за колючую проволоку, сидят, не высовываясь на своих базах, спрятавшись за стенами из мешков с песком, минами «Клеймор» и секторами перекрестного огня.

В той части деревни, где располагается рынок, из темноты материализуются люди, армия привидений в белых бумажных шляпах.

Тигриный Глаз поднимает руку, и люди замолкают. Люди смотрят на меня и мою форму с любопытством, страхом и ненавистью, пока Тигриный Глаз не объясняет им, кто я такой - Баочи, Чиенси Май, друг.

Командир Бе Дан и отделение чиенси проталкиваются сквозь толпу, пихая в спину комендор-сержанта морской пехоты средних лет.

Фанни-Ганни голый, во рту кляп, руки за спиной перекинуты через бамбуковый шест и связаны. Он тяжело дышит, скулит, потеет как свинья.

Нгуен Хай и командир Бе Дан берутся за концы бамбукового шеста под руками Фанни-Ганни, и приподнимают его.

Они опускают его в яму глубиною фута три.

Тигриный Глаз подходит к яме и глядит сверху вниз на Фанни-Ганни: - Ты должен заплатить народу кровью.

Тигриный Глаз обращается к собравшимся по-вьетнамски:

— Когда-нибудь война закончится. Американцы оставят нас в покое. Американские солдаты отплывут от берегов Вьетнама, чтобы как чума напасть на какую-нибудь другую маленькую страну, страну послабее, страну, жители которой - не крепкие бойцы, но люди, которых можно покупать и продавать как скот. Пускай американцы до луны доберутся, но им никогда не сломить воли вьетнамского народа. Наш дух силен, и общая борьба делает нас братьями и сестрами. Американские бомбы могут убивать нас, но никакой захватчик никогда не сможет уничтожить нас как народ.

Близняшки Фуонг выводят вперед толстого вьетнамца в белой рубахе, белых штанах и белых туфлях. Они пинками ставят его, со связанными руками и завязанными глазами, на колени.

Мужчина умоляет и плачет. Когда его плач ни к чему не приводит, он начинает плеваться и ругаться. Где-то

в глубине толпы какая-то женщина начинает вопить, ее держат за руки, она пытается вырваться.

Дровосек выходит вперед. Он поднимает руки над головой и тут же опускает. В свете факелов горячим серебром мелькает кривой клинок ятагана, который отрубает толстяку голову. Голова укатывается в тень. Тело оседает вперед, ноги корчатся в судорогах и дергаются. Кровь с напором выбрасывается из обрубленной шеи, сильно и обильно. Черная лужа крови впитывается в песок.

Близняшки Фуонг берутся за бамбуковый шест под руками Фанни-Ганни и вытаскивают его из ямы. Они грубо волокут его на край опушки и привязывают к пальме. Вытягивают бамбуковый шест и высвобождают руки, разрезая путы.

К дереву прибывает группа из двенадцатилетних девчонок с молотками. Две девчонки тащат деревянные колодезные ведра. Они ставят ведра верх дном и встают на них.

Пока Фанни-Ганни пытается вырваться, выпучив глаза и исходя воплями под кляпом, четверо девчонок приколачивают гвоздями к дереву его руки и ноги.

Еще одна девчонка выходит вперед. Она высокая, с белой кожей. Она, стройная, грациозная, красивая, движется очень медленно. На ее безупречном лице ни одной азиатской черты. Классическая голубоглазая рыжеватая блондинка с манящими глазами, раздувающимися ноздрями и капризно выпяченной нижней губой. Зовут ее Ангелочек.

На Ангелочке джинсы, кроссовки «Адидас» и желтая майка, растянутая тяжелыми круглыми грудями. На майке красуется надпись «БОГАТАЯ СУЧКА» из блесток, которые посверкивают в мерцающем свете факелов. На шее болтаются длинные бусы из розовых пластмассовых шариков.

Фанни-Ганни глядит на Ангелочка. Глаза его полны слез, он плачет, ничего не может понять. Он глядит на Ангелочка так, словно во сне узрел богиню. Потом отводит взгляд от Ангелочка и замечает меня, встречается со мной глазами, пялится на мое лицо и на форму армейского капитана.

Ангелочек протягивает руку и дотрагивается до щеки Фанни-Ганни, вытаскивает кляп, склоняется к нему настолько близко, что он может ощутить запах дешевых духов между ее грудями, так близко, что от ее горячего дыхания толстые стекла очков затуманиваются. Она целует его в губы своими безупречными губами, тесно прижимается к нему своим великолепным телом.

Удивленное выражение на лице Фанни-Ганни сменяется гримасой ужаса. Он дергается, вопит, скулит, стонет, кашляет, охает, и снова вопит.

Поздно, однако.

Ангелочек поворачивается и демонстрирует зрителям-селянам окровавленный нож в окровавленной руке. В другой руке - ее трофей, кровавый кусок розовой плоти.

Она показывает его Фанни-Ганни. Когда она показывает его, глаза Фанни-Ганни пытаются выскочить из орбит. Он изо всех сил пытается завопить, но не в силах издать ни звука.

Девчонки, которые стоят на колодезных ведрах, принимаются за дело. Одна зажимает нос Фанни-Ганни, а другая тем временем пережимает ему глотку. Наконец он вынужден открыть рот. Ангелочек запихивает Фанни-Ганни в рот его же окровавленный член с яйцами. Девчонки на деревянных ведрах держат его за голову и продолжают сжимать глотку, пока Ангелочек сшивает губы грубой черной ниткой.

Покончив с шитьем, Ангелочек вытаскивает из кармана джинсов нечто похожее на отполированную

до блеска винтовочную гильзу. Она выкручивает из нее ярко-красную губную помаду.

— Ты, Феникс,- говорит она, указывая помадой на Фанни-Ганни. Странно слышать, как человек с таким американским лицом говорит по-английски с таким сильным вьетнамским акцентом.

Наступает полная тишина, как после битвы.

Все расходятся.

Я вытаскиваю тяжелый пистолет из наплечной кобуры и целюсь в Фанни-Ганни. Он может еще несколько дней провисеть вот так на пальме, вопить будет, а тем временем птицы и муравьи займутся его глазами, и черви будут заползать в его рану в паху и выползать обратно.

Довожу до вашего сведения: с милосердием у меня плоховато.

Дровосек кладет руку мне на плечо - это сигнал, что командир Бе Дан, братья Нгуен и близняшки Фуонг выдвигаются. И мы уходим оттуда, где некий умирающий сержант морской пехоты остается висеть, прибитый к дереву, изувеченный, с губами, размалеванными красной помадой, как у шлюхи.

Мы