Читать книгу - "Муссолини. История одного диктатора - Альдо Каззулло"

лет. И все-таки именно главный нацист с самого начала выказывает нетерпимость, советует, а на деле навязывает расистский кровавый бредовый взгляд на человека и историю. «Он читал мне длинные отрывки из своей книги и доказывал расовое превосходство немцев», – заметит Бенито Муссолини после встречи.

Есть еще одна проблема: дуче плохо владеет немецким, но из гордости отказывается от переводчика. Смысл многих слов из речей Гитлера, говорящего очень быстро, ускользает от него.

Муссолини и завидует ему, и боится, и даже иногда ненавидит – как тогда, когда австрийские нацисты убивают его друга, канцлера Австрии Энгельберта Дольфуса. Муссолини вынужден сообщить ужасную новость жене и детям покойного, которые в это время отдыхают на вилле в Риччоне. Дуче в яростном порыве заявляет: «Да если этот народ педерастов и ассасинов[227] вторгнется в Европу, европейской цивилизации конец. Гитлер убил Дольфуса. Он ужасный дегенерат, извращенец, опасный дурак». Отзыв вроде бы ясный, почти объективный, но именно с дегенератом, опасным дураком и убийцей Бенито Муссолини свяжет свою политическую жизнь, подставив под новый, невиданной силы удар всех итальянцев.

Нацисты сильнее, значит, им нужно подражать. Итальянцы чересчур хорошие. Нужно «стать менее благодушными, более жесткими, более злыми – настоящими Хозяевами с большой буквы». В наши дни эти пафосные слова могут вызвать разве что улыбку, но тогда Муссолини вбил себе в голову, что должен изменить итальянцев с помощью войны и притеснения «низших рас».

Ассирийский шаг

Муссолини слепо копирует самые отвратительные черты нацизма: бесконечные парады, непроницаемые физиономии, гусиный шаг[228], который никогда не будет под силу «малоподвижным пузатым дебилам». Королю это тоже не удается, и он сильно обижается на нововведение, узнавая себя в уничижительном описании. И, конечно, самое жестокое из всех зол – преследование «других», «неарийцев», «неитальянцев», начиная с евреев.

Разумеется, дуче отрицает желание следовать за Гитлером как в чудачествах, так и в людоедстве. Уже 2 февраля 1938 года Corriere della Sera успокоительным тоном сообщает читателям, что гусиный шаг не скопирован, «как некоторые утверждают по необразованности или злонамеренно», у нацистов: «Он следует ассирийским, египетским и прежде всего римским милитаристским традициям, утраченным в Средние века и возрожденным с XVIII века».

Папа Пий XI[229] – Акилле Ратти, понтифик, подписавший Латеранские пакты,– уже осудил расизм и антисемитизм в энциклике на немецком языке – Mit Brennender Sorge («С живой озабоченностью»). Теперь Пий XI жестко критикует дуче: «Зачем подражать Германии?» Бенито Муссолини сердится: «Говорить, что фашизм подражал чему-то или кому-то, – глупость». Папа придерживается своей точки зрения: «Расизм – ошибка». Муссолини становится агрессивным, сыплются угрозы: «Те, кто считает, что в расовом отношении мы слепые подражатели, так легко поддающиеся внушению, – бедные идиоты. Ненавидеть их, презирать или жалеть – еще вопрос!»

После он признается Чиано: «Папа могущественен, его не следует недооценивать. Но и ему не стоит недооценивать мою силу. Мне достаточно кивнуть, чтобы пробудить всех антиклерикалов, которым уже пришлось потрудиться, уничтожая еврейского Бога».

На протяжении десятилетий историки дискутируют, всегда ли Муссолини был расистом и антисемитом или стал им под влиянием Гитлера? Правы и те и другие. Все зависит от источников. Бенито Муссолини прекрасно чувствовал момент, когда можно немного – или сильно – слукавить. Так, Хаима Вейцмана, главу сионистов, Бенито уверяет: «Я сионист». В телефонном же разговоре с Джорджо Пини, руководителем Popolo D’Italia, Муссолини твердо заявляет: «Я, как вы знаете, антисемит».

Евреи всегда беспокоили фашистского лидера, уже в молодости он считал их мишенью: «бледные иудеи» способствовали и упадку Рима, и пришествию коммунизма. Муссолини с жаром ополчился на «разгневанных богов семитского Олимпа, управляющего большевизмом». При этом среди близких к нему людей было немало евреев, от Маргериты Сарфатти до Альдо Финци, от Анжелики Балабановой до Энрико Рокки, основателя римского фашистского движения. Муссолини дает интервью писателю-еврею Эмилю Людвигу, чье настоящее имя Эмиль Кон, и говорит ему: «Еврейского вопроса в Италии не существует». Однако уже в 1936 году союз с Германией ожесточает Бенито Муссолини. На прессу сыплются приказы: «Не смейте писать об Эйнштейне» и даже «Не обращайте внимания на новости о личностях еврейского происхождения».

6 ноября 1937 года в Рим приезжает Иоахим фон Риббентроп, министр иностранных дел Германии и соавтор советско-германского пакта Молотова – Риббентропа, которого впоследствии повесят в Нюрнберге за военные преступления.

Муссолини буквально расшаркивается перед нацистом: «Я веду решительную и напряженную битву с евреями». В беседах с близкими, в кругу давних знакомых Бенито позволяет себе жестокие фразы, полные пошлого юмора и пещерного антисемитизма. Вот что записывает Чиано в дневнике: «Предложение переселить евреев в Миджуртинию и использовать их для ловли акул кажется мне полезным и выгодным, ведь многих из них съедят».

(При помощи Интернета я нашел место, куда дуче хотел депортировать евреев: Миджуртиния – область на северо-востоке Сомали…)

Перемены все сильнее тревожат итальянских евреев. Наступают тяжелые времена. Некоторые евреи уходят с государственных должностей. Наконец 12 марта 1938 года Гитлер захватывает Австрию. Муссолини признает свершившийся факт: нацистская армия стоит на границе Италии.

14 июля 1938 года опубликован Расовый манифест, подписанный 10 крупными учеными. В их числе Артуро Донаджио, президент Итальянского общества психиатрии, Эдоардо Заваттари, директор Института зоологии Римского университета, и известнейший эндокринолог Никола Пенде. Муссолини не дирижирует созданием этого документа – он хвастается Чиано, что «сам его и написал!». Возможно, это правда. Кто бы еще мог вставить в него фразы наподобие «…поскольку много веков в Италии не было притока других народов, способных нарушить расовый баланс, сейчас в Италии существует чистая раса». По сути, Муссолини навязывает итальянскому народу псевдоисторию, плод лженауки.

Дети, вон из школы!

Два опасных мифа распространены широко и нуждаются в развенчании. Первый – о том, что итальянские расовые законы были мягче немецких. Это ложь. Законы выходили один за другим, и жесткость формулировок, иногда совершенно абсурдных, возрастала от документа к документу. Второй – о том, что расовые законы никогда полностью не соблюдались. Увы, но и это неправда.

По предложению Большого фашистского совета 5 сентября 1938 года вступает в силу первое положение: евреям запрещено преподавать в государственных школах, поступать в университеты, входить в состав любых институтов, академий, ассоциаций науки и искусства.

С 17 ноября объявляются вне закона браки «чистокровных» и «расово полноценных» с евреями. Евреев-иностранцев высылают из страны, а итальянские евреи больше не могут вступать в партию (единственную на всю Италию). Теперь многим евреям негде работать, запрещено руководить предприятиями с более чем сотней сотрудников, служить в армии и