Читать книгу - "Всё начинается с любви… Лира и судьба в жизни русских поэтов - Валентина Абрамовна Коростелёва"

вечеров усиленно приглашали принять в них… участие», – вспоминал Игорь Васильевич.

Словом, Северянин вошел не только в литературу, но и в моду. Его открыто поддержали и Валерий Брюсов, и Федор Сологуб, написавший в 1913 году предисловие к его сборнику «Громокипящий кубок», где было немало похвальных слов в адрес автора. А после пригласил новую литературную звезду в турне по России.

Северянин был действительно неповторимым поэтом в созданной им галактике – со своим языком, свободными ритмами, игрой слов, приобретающих под его пером как минимум новый окрас.

…О небо, небо! Твой путь воздушен! О поле, поле! Ты – грёзы верфь! Я онебесен! Я онездешен! И бог мне равен, и равен червь!

(«В осенокошенном июле»)

И даже перекличка с самим Державиным («…Я царь – я раб – я червь – я бог!») не перевешивает оригинальности самого Северянина.

Но и этого, казалось, было мало Игорю Васильевичу. На волне известности и тесного общения с литературными мэтрами он создаёт своё направление в поэзии – эгофутуризм, где главное место отдаётся душе, но без отрицания опыта русской поэзии. По поводу эгофутуризма от души позднее иронизировал Корней Чуковский на примере стихов Северянина: «Гордец, ты любил уверять, что у тебя, в твоей родной Арлекинии, есть свой придворный гарем:

У меня дворец пятнадцатиэтажный, У меня принцесса в каждом этаже!

И странно: тебе это шло, тебе это было к лицу, как будто ты и вправду инкогнито-принц…» Чуковский же назвал поэта «львом сезона».

И действительно, дело вовсе не в каком-то новом литературном течении, которое, кстати, оказалось недолговечным. Талант Северянина опрокидывал рамки любых условностей, и волна истинного чувства и мысли сметала всё на своём пути.

Весенний день горяч и золот, — Весь город солнцем ослеплен! Я снова – я: я снова молод! Я снова весел и влюблен! Душа поет и рвется в поле, Я всех чужих зову на «ты»… Какой простор! Какая воля! Какие песни и цветы! …Шумите, вешние дубравы! Расти, трава! Цвети, сирень! Виновных нет: все люди правы В такой благословенный день!

(«Весенний день»)

К двадцатым годам ХХ века Игорь Северянин – уже опытный поэт не только в самих стихах, но и на эстраде, его «поэзоконцерты» пользуются, как правило, неизменным успехом. Даже сами названия книг были своеобразной визитной карточкой: «Громокипящий кубок», «Златолира», «Ананасы в шампанском», «Менестрель», «Соловей», «Классические розы»…

С 1918 года новоиспечённый «Король поэтов» живет в Эстонии. Следующие за этим два десятка лет были очень насыщенными для Северянина. Его давно уже признала Европа, и встречи проходили в разных городах и странах. Так, в Берлине он выступал вместе с Владимиром Маяковским и Алексеем Толстым, в Польше – вечер в Русском доме, во Франции – выступление в парижском Зале Шопена, а в 1919 году он совершает турне по Болгарии и проводит там «лировечера», как сообщала пресса, причём возвращается в эту страну ещё раз, уже в 1933 году. А Белградская академия наук издаёт его книгу «Классические розы», в которую вошли лучшие стихи поэта 1922–1930 годов.

И снова поездки: Чехия, Австрия… А что уж говорить о его многочисленных вечерах в городах и весях России! Борис Пастернак вспоминал, что главным соперником Маяковского в те годы был Игорь Северянин, который, кстати, тоже с воодушевлением встретил Революцию и прямо приветствовал новую будущую жизнь страны.

Народ оцарен! Царь низложен! Свободно слово и печать! Язык остер, как меч без ножен! Жизнь новую пора начать! …Долой вчерашняя явь злая: Вся гнусь! Вся низость! Вся лукавь! Долой эпоха Николая! Да здравствует иная явь! Да здравствует народ весенний, Который вдруг себя обрел! Перед тобой клоню колени, Народ-поэт! Народ-орел!

(«Моему народу»)

Но, как и для Маяковского, для него чем дальше по новой дороге, тем больше открывалось слишком много такого, что не могла принять его поэтическая возвышенная душа. А начавшаяся Гражданская война с многочисленными жертвами с обеих сторон, с ужесточением культурной политики, преследованием тех, кто не поддерживал явно высшую в стране власть, не могла не отозваться и в творчестве Северянина. Вот довольно известные строфы стихотворения «Классические розы», написанного в 1925-м. И, конечно же, отнюдь не случайно так же названа и одна из его книг.

В те времена, когда роились грезы В сердцах людей, прозрачны и ясны, Как хороши, как свежи были розы Моей любви, и славы, и весны! Прошли лета, и всюду льются слезы… Нет ни страны, ни тех, кто жил в стране… Как хороши, как свежи ныне розы Воспоминаний о минувшем дне! Но дни идут – уже стихают грозы. Вернуться в дом Россия ищет троп… Как хороши, как свежи будут розы, Моей страной мне брошенные в гроб!