Читать книгу - "Пять прямых линий. Полная история музыки - Эндрю Гант"

class="p1">Живописные пейзажи Рамо завершают историю французского барокко, начавшуюся с заимствования итальянского стиля в середине XVII века и продолжившуюся триумфальным установлением уникального французского стиля в музыке Люлли. Франко-итальянские стилистические войны вновь вспыхнули в новом мире оперы-буффа и интермедий в 1750-е годы в конце долгой жизни Рамо. Подобно многим другим оперным народам, французы допускали и куда более простосердечные формы популярного музыкального театра: пародии на сочинения Люлли; «бурлескная» традиция, отраженная в некоторых клавирных пьесах Куперена Великого; стиль народных песен в лирических ариях Андре Кампра и «Деревенском колдуне» Руссо 1752 года, сходных по духу с невероятно популярной английской «Оперой нищих» Джона Гея, впервые поставленной в Лондоне в 1728 году. Все эти влияния еще обнаружат себя в следующей сцене оперной истории.

8

Перселл, Гендель, Бах и Бахи: музыка барокко в протестантской Северной Европе

Not Italy, the Mother of each Art

Did e’er a Juster, Happier son impart[377][378].

Этот панегирик Генри Перселлу, написанный в середине эпохи барокко, в 1693 году, описывает траекторию движения музыкального искусства на север из Италии.

Ранее в том же столетии английские композиторы Уолтер Портер и Никола Ланье работали с Монтеверди в Венеции и привезли оттуда домой плоды своих трудов. Их соотечественник Джон Купер сменил свое имя на итальянизированное Джованни Коперарио. Ганс Лео Хаслер, работавший с Габриели, дядей и племянником, привез искру солнечного света Италии в Германию; его соотечественник Генрих Шютц учился как у Джованни Габриели, так и у Монтеверди, гордо называя свою Духовную симфонию 1647 года написанной «в современной итальянской манере»[379]. Иоганн Якоб Фробергер учился в Риме у Фрескобальди. Букстехуде писал хоровые концерты, используя в них венецианскую модель хора, части которого вторили друг другу с разных сторон собора Святого Марка.

В середине эпохи барокко штандарт итальянской музыки по-прежнему гордо развевался над культурным ландшафтом Северной Европы. Перселл в 1690 году сказал, что английская музыка «ныне учит итальянский, язык лучшего своего учителя, и добавляет к этому немного французского духа для пущей моды и веселья»[380]. Ранее он описывал свои чудесные «Двенадцать трехголосных сонат» 1683 года как «простое подражание самым известным итальянским мастерам» (подразумевая, помимо прочих, Корелли), и даже разослал своим подписчикам полезный глоссарий итальянских музыкальных терминов[381].

Исполнители и исполнительские практики также находились под итальянским влиянием. Сэмюэл Пипс слышал «немного итальянской музыки» в 1667 году: «Сочинение весьма прекрасное. Слов я не понял»[382]. В 1685 году еще один автор дневников Джон Ивлин сообщал о том, что «недавно прибыл из Рима» гость, «поющий венецианские речитативы настолько хорошо, насколько возможно, с великолепным голосом, берущим как высокие ноты, так и бас»[383]. Местные певцы жадно перенимали привезенную манеру. Благодаря оперным домам к концу XVII столетия заметно возросло число поющих южан в Гамбурге, Дрездене, Лондоне и других музыкальных центрах. Как обычно, не всем это нравилось. Английский директор театральной труппы Колли Сиббер полагал, что «опера не наш родной побег и не то, чего ждет наш аппетит», жаловался, что «наша английская музыка делается все более обескураженной по мере того, как побеждает вкус к итальянской опере», и противопоставлял мастерство экзотических гостей, подобных кастратам Фаринелли и Валентини, местным талантам, таким как миссис Тофтс[384]. Сиббер оказался прав относительно ограниченной привлекательности итальянских вкусов для английской публики: даже великий Фаринелли и заезжие композиторы, такие как Никола Порпора, не спасли от закрытия Оперу дворянства, основанную в 1733 году группой аристократов, которые пожелали бросить вызов Королевской академии музыки, покровительствующей Генделю.

Процесс усвоения интернационального влияния нашел отражение в сочинениях великих композиторов первой половины XVIII столетия. Юный Бах изучал, копировал и аранжировал музыку Фрескобальди, Альбинони и Вивальди (ее партитуры было легко отыскать во всей Европе); во время путешествий в Италию начиная с 1706 года молодой Гендель развил свой природный искрящийся талант; Франческо Джеминиани привез благую весть музыки Корелли в Лондон, Париж и Дублин, где распространил ее в своих педагогических сочинениях. Телеман добавил немецкие речитативы к итальянским операм своего друга Генделя для гамбургского оперного театра. Одной из лондонских певиц Генделя слова псалмов записывали итальянизированной транслитерацией, так как она неспособна была читать архаичный язык английских молитвенных книг: «My heart is inditing of a good matter» превратилось в «Mai hart is indeitin’ of e gut matter»[385]. Французская увертюра и французские названия частей танцевальной сюиты распространились по всей Европе: даже в Германии «немецкий» танец назывался аллемандой (то есть французским словом, обозначающим «немецкая»). Бах не именовал свои французские сюиты французскими (хотя они отчасти такие и есть), а английские сюиты английскими (тем более что они ими и не являются): оба названия появились позже по разным причинам, не все из которых имеют отношение к вопросам стиля. Приглашенная Генделем дива Элизабет Дюпарк английской публике была известна как «la Francesina», то есть «маленькая француженка» по-итальянски. Плавильные котлы не всегда сплавляют равномерно, да и не должны.

Религиозная музыка северного барокко отвечала, разумеется, идеалам и нуждам реформационных протестантских церквей, и это касается не только музыки, звучавшей в церкви. Религиозные и морализаторские песни, распеваемые дома и в школе на родном для певцов языке и в доступной манере, сыграли ключевую роль в эпоху музыкальных Реформации и Просвещения: «Псалтирь Беккера» Генриха Шютца 1627 года – сборник простых псалмов «для утренних и вечерних упражнений певчих под моим началом»[386]. Немецкие пиетисты раньше английских методистов добавили в библиотеку композитора религиозные псалмы. Ян Питерсзон Свелинк в Амстердаме сочинял и импровизировал клавирные пьесы на мотивы Женевской псалтири, предвосхищая в своей музыке величественные сочинения органной школы североевропейского барокко. В этот холодный угол северного кальвинизма не проникало ни единое дуновение средиземноморского ветра. Апофеозом церковной музыки является немецкая церковная кантата середины XVIII века.

Германия: Генрих Шютц и его более молодые современники

Генрих Шютц родился на сто лет раньше Баха в 1585 году. Он был величайшим немецким композитором XVII столетия. Долгая его жизнь и объемный корпус сочинений соединяют в себе все новшества от начала барокко до лютеранского звучания сочинений Букстехуде и Баха. Его музыка разрасталась по мере движения времени: от ранних опусов во время обучения в Италии у Габриели и Монтеверди, а также мадригалов и простых псалмов до масштабных хоральных симфилий, чудесного немецкого реквиема, искусных церковных сочинений, подобных «Saul, Saul, was verfolgst du mich?» 1632 года, где эхо Божьего